Страница 75 из 112
— Так… е-мое, то так, то эдак, хрен поймешь вас, — недовольно забурчал Родион.
— Да, елки-палки, сиди трус и ваще спрячься страусом, — бросила Фифа и отпила из фляжки воды, — живее, мужики, там же Корсар один!
— Не трус я, — заворчал бизнесмен, встал, взял карабин СКС. — Гранаты брать?
— Я взяла. Налегке пойдем. Подпола оставим караулить зал, — распорядилась Фифа, но заметив недвижимого Козуба с закрытыми глазами, спросила, — что с ним?
— Спит. Снотворное вкололи, а то от раны беспокойный стал. Пусть дрыхнет. Ему полезно щас.
— Блин, а кто в охранении?
— Я останусь, — воскликнул от двери Фотон, — моя смена же. И за костром пригляжу, и за спящим Подполом.
— Окейно! — Фифа бросила короткий взгляд на всех. — Чешем, мужики.
— Во девка дает! — усмехнулся Баллон, подхватывая одной рукой за ручку-скобу свой РПК. — Погнали, бродяги.
Бойцы нестройной толпой грузно, громко ломанулись в коридор. Фотон бросил им вслед напутствие, а сам повернулся к залу. Сразу помещение как-то опустело, только тихо трещал костерок, обложенный по кругу кирпичами. Дым поднимался наискосок и вытягивался в верхнюю фрамугу крайнего окна, не заполняя спортзал. В трех метрах от костра спал Подпол. «Крепко вырубился. Так и крысы подберутся, покусают спящего», — подумал майор и, закрыв дверь, пошел к очагу. Не снимая с плеча автомат, сунув сухарь в рот и взглянув на похрапывающего Козуба, он уставился в окно.
Вот фигуры бойцов скрылись за углом, в обратном направлении заскакала собака, ковыляя на трех ногах и поджимая обрубок четвертой. Где-то далеко снова раздались выстрелы и глухо ухнул взрыв. Из куцых опаленных кустов по заросшим прошлогодней травой клумбам шаркал старик в грязных рваных обносках, что-то причитая и бурча под нос. «Зомби? Да нет вроде. Не похоже. Человек. Ага, дед какой-то», — пронеслось в голове майора. Он опустил автомат, расслабился, взглядом проводил старика до угла ДК и подошел к костру. Уселся, подбросил в огонь кусок от кресла, коих рядом валялась куча. Задумался, дожевывая сухарик. Автомат положил рядом, стволом ко входу в зал. Минут через пять глаза стали закрываться в полудреме, голова склоняться, тело сползать к полу.
Его разбудил слабый, приятный, ласковый голос. Фотон вздрогнул, открыл глаза, протер, вглядываясь в человека напротив. Рука невольно потянулась к оружию.
— Что, милок, закемарил, однако? Костерок пригрел, вон как огонь пляшет в твоих сонных глазках. Не бойся меня, я местный. Федором кличут. Рядом живу, в доме за углом.
— Ты, дед, откуда здесь? Что хотел? — проговорил Семаков, все-таки взяв автомат и положив его на колени. Палец незаметно сдвинул флажок предохранителя.
В двух метрах от него стоял тот старик с улицы. Лицо приятное, живое, слегка морщинистое. На голове засаленная тюбетейка. Плащ рваный, вонючий поверх изъеденного молью свитера, штаны ватные, старинные, замусоленные. Ботинки без шнурков. И одна рука с протянутой к майору ладонью.
— Вечер добрый, солдатик! Мимо шел, совсем голодный, устал.
Фотон ответил рукопожатием, не сводя глаз с лица бомжа. Ничего подозрительного, страшного, опасного. Сел обратно, кивнул на почти целое кресло рядом с собой.
— Отчего устал-то, отец? — майор чуть поморщился, заметив вместо одной руки культю, обмотанную тряпками с запекшейся кровью и полузакрытую обрывком плаща.
— Хожу, ищу еду, совсем плохо стало в Зоне. Нет той Зоны больше! Новая грядет. Старая канула, исчезла, — старик присел в остатки кресла, глядя в пламя костра, — раньше лучше было, людей много, еды много. Красиво, хорошо, сытно!
Старик задумчивым истуканом уставился в огонь. В зрачках отражался свет костра. Все бы ничего, но фразы и отдельные слова незнакомца были произнесены как-то странно, тягуче, вроде как двусмысленно.
— Есть хочешь, Федор? На, пожуй, сами не богаты провизией, — Семаков протянул галету, — отдохни, коли не шутишь, погрейся. Ребята придут, кашу сварим, угостим маленько.
— Не шучу, милок, спасибо тебе, солдатик. А где же твои друзья? — гость взял галету, но не кинулся ее поедать, а мял в здоровой руке.
— Да скоро будут, за водичкой побежали…
— Так быстро? Сломя голову? Всей гурьбой? — перебил старик, не отрывая взгляда от огня.
— Ну, да. А что? Откуда знаешь, отец? — майор недоуменно посмотрел на гостя.
— Так, видел. Видел их. А этот, христовенький, чего? Спит?
— Ранен. Отдыхает. Слушай, старик, какой-то ты подозрительный, странный. Вроде не зомбак, не мутант, а…
— Чем же я странен тебе, солдатик? — перебил Семакова незнакомец.
— Ну… угостил тебя, не ешь, а сам с голода подыхаешь. Вопросы все какие-то странные, наводящие. Видок тот еще. Ты случаем не шпион с другой планеты? А, старик?!
— Ха-ха-ха, не шпиен я, не шпиен, милок! Совсем другое, — тот хрипло засмеялся, будто, выхлопная труба «газели» прочихнула.
— С рукой-то что у тебя, Федя? — спросил настороженно Фотон, чувствуя, как ослабли колени и задрожали пальцы, лежащие на автомате. Неприятное ощущение чего-то надвигающегося охватило майора, холодная волна пробежала по спине. Он попытался проглотить ком в горле, но не получилось, стал задыхаться, кровь прилила к лицу, пальцы одеревенели. И тут майор увидел взгляд старика, повернувшегося к нему. Это были глаза нечеловека!
— С рукой? Да что с рукой, с ней все в порядке. Вот, смотри… — ответил мягким приторно-слащавым голосом старик и усмехнулся, шевельнув толстой культей.