Страница 43 из 94
- Оставайтесь, сколь вам будет угодно, - просиял старичок, - я, верите ли, истосковался по людям. Уже лет десять сюда забредают только животные.
- Неужели мы зашли в такие необитаемые леса?
- Не совсем. С десяток лет назад тут появлялись повстанцы, но они поняли, что я старый немощный старик и потеряли ко мне интерес. Бывает, проходят путники, но очень редко и стараются не останавливаться здесь. Я их понимаю, мало ли что... Да и, действительно, вы немного свернули со своего пути.
32
После завтрака мы на полдня ушли в лес, а Эрика оставили в доме. Я была против, но подруга заявила, что это наименьшая из зол, а юноша её поддержал, и я вынуждена была согласиться под их напором. Мне выдали ружьё, мулатка пошла на охоту со своим ножом, уверив меня, что она и при такой экипировке вернётся не с пустыми руками. Как же это было хорошо вернуться в тепло после долгой охоты. Я всё больше убеждалась в своей везучести охотника. Сегодня мне встретился волк, он даже не успел меня заметить. Кара, которой удалось поймать ещё и зайца, пребывала в блаженстве. Она заявила, что мясо волка не то что съедобное, но и очень нежное. Боже, эта женщина меня пугает. Кажется, она умеет готовить всё! А пугает меня то, что, если у нас не будет мяса, так она приготовит жуков, или лягушек, или рагу из крыс, в общем, нетрадиционную еду. Но сегодня она колдовала на маленькой кухне, маринуя, а после готовя мясо. Юноша за день ещё больше окреп, несмотря на то, что провел его, помогая старику, делая то, на что у Штольца не хватало сил или зрячести: что-то чинил, приколачивал и даже мастерил. Я же, придя после охоты, сидела с ногами на кресле у камина потому, что, пошлявшись между друзьями, попредлагав помощь и получив благодарный отказ, решительно не могла придумать, чем себя занять.
День сегодня был морозный, но не снежный. Уже опустились сумерки, Кара заканчивала возиться с ужином, а друг полез на чердак, чтобы подлатать крышу. Штольц подсел ко мне на соседнее кресло. Вообще, его жилище отличалось уютом. Здесь была и небольшая спальня с огромной двуспальной кроватью и шкафом во всю стену. Гостиная объединена с кухней, и хотя здесь был минимум мебели, эта комната напоминала мне картинку из книжек. Своё место нашли и большая софа, и камин, и огромный книжный шкаф, забитый под завязку фолиантами, который вызывал в моей душе жгучую зависть и желание покопаться в нём, но я не решалась спросить, можно ли это сделать, несколько удобных кресел, большой стол и рационально сделанная кухонная мебель. Подвесные шкафчики были забиты продуктами и домашними консервами.
- Как жаль, дитя моё, что вы не говорите, у меня к вам есть вопросы. - Я извлекла из кармана записную книжку и ручку, показав, что готова отвечать. Он Надел* на нос очки, посмотрел в них и снял. - Нет, для такой беседы мне нужны ваши друзья. Вы уверены, что готовы посвятить их во всё? Ведь, как я понял, вы достаточно странная компания, которая собралась из разных мест и с разными целями. - Я неопределённо пожала плечами. Я и так многое рассказала своим попутчикам, к чему хранить тайны? – Но пока у нас с вами нет возможности общаться, позвольте я вам поведаю одну историю? – я согласно кивнула головой.
- Когда-то давно у меня был брат, точнее, в семье нас было несколько братьев и сестёр, но время было военное. Так или иначе, до совершеннолетия дожили только мы вдвоём. Его звали Макс, он был аж на пятнадцать лет старше меня. И, конечно, как любой мальчишка в двадцать лет, он хотел сделать мир лучше. Он пошёл в армию, не слушая ни отца, ни мать, хотя, откровенно говоря, разница была не велика, служишь или живёшь «мирной» жизнью. Она в те времена была с запахом пороха, каждый в доме имел оружие, чтобы защищать себя и свои владения. Да-да, тогда не было колхозов и общин, всё это появилось чуть позже. Когда мне было восемь лет, наших родителей убили, разграбив всё нажитое. Мне повезло - я убежал в поля с утра. Когда Макс всё это узнал, он примчался домой. То, что он увидел, подорвало его веру в действующее правительство. Он забрал меня, и мы поехали к повстанцам, к тем, кто боролся за правду, кто хотел счастья народу. Тогда это были другие повстанцы, потом они очень быстро встали во главе Общества, те, кто не разочаровался в нём раньше, чем оно до конца сложилось. В общем, там очень сложная ситуация была. Так вот, когда мы поселились у повстанцев, познакомились с одной из предводителей движения. Луз. Моему детскому воображению она казалась самой прекрасной принцессой. Почему я стал тебе рассказывать эту историю? Да потому что ты очень похожа на неё. Если б не понимание, что мои воспоминания замутились, я бы сказал, что ты её копия.
К нам присоединились ребята, им тоже хотелось послушать правду о тех временах, мы все прекрасно понимали - то, что нам рассказывают в учебниках о становлении Общества, помесь сказки с откровенным враньём. - На последних словах Штольца я вскочила и бросилась к своему рюкзаку, надеясь, что в далёком пути я её не потеряла. Я долго перелистывала свои книги, но, наконец, всё-таки нашла. Подойдя к старику, я протянула фото, распечатанное Германом. Когда он пусть и подслеповатыми глазами рассмотрел фото, его кадык нервно дернулся, и пожилой мужчина закашлялся.
- Откуда оно у тебя, девочка?
Что ж, я могу ответить на его вопросы теперь, когда друзья были рядом и могли мне помочь. Пора раскрывать карты.