Страница 165 из 206
- Почему мне надо это увидеть?
- Потому что я не имею права вмешиваться в твоё прошлое. Ты должен сам к этому прийти.
Мы тратим наше время на что-то постороннее. Так нельзя, это неправильно!
Мы будто прокляты. Прокляты судьбой, прокляты магией, прокляты любовью.
Не должно быть так.
Мне плохо. Нет, не сейчас…
Да что происходит!? У меня видимо галлюцинации, потому что в глазах потемнело, и лишь там, где мы стоим, более или менее светло.
Плохое предчувствие. Всё как-то не так… слишком тихо, а это ведь самый центр Франции, здесь даже ночью должно быть шумно, но не в этот раз… шестое чувство, переплетаясь с многолетним опытом войны, подсказывает мне «будь на чеку», но помимо этого я вижу, что Алиса на глазах меняется: она тоже что-то почувствовала.
- Дыши, Винсент… дыши. – в её глазах тревога, а в моих… в моих – только Она.
Она снова оглядывается, и тут я понимаю: это то самое, это конец. Крепко держу её за руку, и смотрю по сторонам, потому что чувствую опасность уже очень чётко.
Такое случается внезапно, бывает даже, что предпосылок к тому нет, но что-то в воздухе меняется едва ощутимо, только лично для меня этого достаточно и я сразу делаю вывод: соберись, Блэквелл.
- Чувствуешь? – очень тихо и крайне монотонно задаю вопрос Алисе, а сам чувствую, как её ручка тянется мне за пояс, где лежит кинжал.
Она чувствует. Может с отставанием буквально на долю секунды, но она тоже вся напряглась.
Я понимаю: единственное, что действительно страшно для меня, это если Алисе будет больно, а она жутко уязвима для надзирателей. Медленно снимаю её тонкий кардиган и закрываю её лицо от трав надзирателей, ловлю обречённый взгляд и мне становится не по себе.
- Что-то не так?
Именно. Кинжал, что она достала у меня из-за пояса, теперь устремлён не на врага, а на меня.
- Не могу, - говорит сквозь зубы, - Я не могу тебя потерять!
Я вижу, что она борется, но ещё узнаю и этот её решительный взгляд, полный обречённости: она делает выбор и он для меня роковой.
- Милая, ты больше ничего не бойся, - шепчу убедительно, но самого меня разрывает страх, - Ну поранишь меня, ну и что?
Нет, она не поранит. Это же машина убийств, которой я сам её сделал, и сейчас её дух слаб настолько, что она больше не может бороться с приказом моего брата.
Она убьёт меня. Единственный шанс этого избежать – набраться сил, но у неё их нет. Пользоваться последними резервами Квинтэссенции категорически нельзя, ведь она истощит себя и ребенка, а больше вариантов и нет. …Или есть?
- Винсент, - её голос срывается, - Ты не должен видеть меня такой…
Я вижу всё в замедленном действии, и хуже всего то, что лишь глаза подчиняются особой тягучести времени. Тело словно онемело, а я вдруг понял, что магия стала грязнее и поэтому я не могу полноценно воспользоваться своей силой, которая словно тягуче разгонялась по жилам.
Вся чистота, весь свет сконцентрировался в руках Алисы, которая использовала последние силы на то, чтобы отдалить меня, а её глаза теперь заплывали чернотой, но было ещё кое-что: свет из её ладоней медленно переплывал ко мне, в то время, как тень завладевала моей хрупкой беременной женой.
Ещё я увидел деталь, которая тревожным звоночком отдавала мне в мозг с самого начала этого путешествия: очень осторожные чёрные лапы через чур опрятного огромного пса, который караулил за углом. Курт… чёртова псина Роланда Вон Райн. А это значит, что всё это время его хозяин был рядом и выжидал моего отбытия.
Если кого и стоит бояться из ныне живущих, так это Роланда. Это опасный человек, лишённый всего святого в душе, он ничем не лучше Элайджи, только сделан из живой плоти и крови, но убить его крайне сложно. Если инферны, охраняющие Элайджу, напрочь лишены интеллекта, то Лимбо, окружающие Роланда, крайне опасны своей расчётливостью и преданностью хозяину. Роланд и сам по себе опасен, будучи сильным магом, он умён и осторожен, но главное – неясность его целей. Он вырос в тени своего отца и под его гнётом. Если Уолтера никогда не прельщало возглавить клан, то Роланда к этому готовили с детства, он жаждал этого, однако Алистер не торопился передавать борозды правления.
Я не могу оставить свою жену здесь одну, рядом с этим человеком.
- Не смей, Алиса! Я нужен здесь…
- Ты нужен живым, - слетает с её губ очень отрешенно. В её руках с побелевшими от напряжения костяшками зажат мой кинжал, который должен войти в моё сердце как нож в масло, и она… она этого не допустит. На моих глазах Алиса становилась тусклой, будто тот удивительный свет, из которого она создана, угасал…