Страница 55 из 59
Я опустилась с головой под воду в ванне. Как сейчас мне не хватает мамы. Она бы точно подсказала и как поступить, и что сказать, чтобы не ранить чужих чувств. Надо было больше ее слушать. А я?
А я пойду поговорю с эльфом так, как умею! Постараюсь не поссориться. А там видно будет. Если надо будет поругаться, что бы он отпустименя – я это сделаю. Пусть он лучше винит меня во всех своих проблемах, чем себя всю оставшуюся вечность. Надо с ним увидеться!
Привела в порядок голову. Ни синяка на ней, ни шишки и коленки не расцарапанные. Удивительно! Надела платье, что подарили мне в мой первый день здесь. Надо решить все сейчас – раз и навсегда.
Лайела в его спальне не оказалось. Расспросив встретившихся по пути эльфов узнала, что тот пошел к отцу. Ну, точно какую-нибудь глупость сотворит!
Бегом бросилась к кабинету Владыки, пока не случилось ничего не поправимого. У самой двери остановилась. За ней ругались отец и сын. Слов я так и не смогла разобрать – чтоб его, этот эльфийский. Пора уже выучить!
Только хотела открыть дверь, как та сама распахнулась, опять двину меня по лбу! Да что это такое!!! Я, махая руками, аки ветряная мельница, попыталась свалиться за перила, но Лай меня поймал.
– Что ты тут делаешь? – голос строг и сердит. За что он так?
– Искала тебя. Мне надо с тобой поговорить… там где нас никто не услышит, – покосилась я на Линиэля.
Но ответить Лайел не успел, Владыка его опередил:
– Позволь сначала мне с тобой переговорить? – обратился он ко мне.
Я взглянула на эльфа. Опять подбородок вздернут, в глазах сплошной лед. И не вериться даже, что он недавно так страстно меня целовал. Сейчас, кажется, что он вовсе не способен на какие-либо чувства, кроме гордыни и величия .Линиэль не оценил обжигающий холод во взгляде сына.
Я вздохнула:
– Подожди меня на нашем бревне. Я, как только освобожусь, сразу туда приду. Подождешь? – получила в ответ нерешительный кивок. Ох, только бы дождался!
Как только мы зашли в кабинет, Владыка сразу, без лишних предисловий «взял быка за рога»:
– Лиа, разговор серьезный. Для меня все, что касается сына – серьезно, я, надеюсь, ты это понимаешь?
– Очень даже. Так о чем вы с ним разговаривали?
– Видишь ли, мой сын уверен, что эльфийское жертвоприношение необязательно. Что можно ответственность переложить, например, на драконов. Он не слышит доводов, которые я привожу. Более того у меня состоялся разговор с Таннирталеном…
У меня перехватило дыхание, при упоминании дракона и сердце пропустило удар. А мне Танн ничего не сказал, что общался с Владыкой. Видно он мне не доверял. Жаль…
Я так увлеклась погружением в свои мысли, что чуть не пропустила того, что хотел сказать Владыка.
– … и он мне сказал, что у них легенда только о Страже, который доставит к эльфам Деву. Единственная роль драконов в этом деле только та, что касается пути. А про само пробуждение магии нет ни слова. Но Лайел категорически не хочет это понять. Я хотел попросить тебя, если сможешь, объясни ему это ты. Тебя он послушает.
– Это все, о чем вы говорили? Или это только то, что вы хотели мне сообщить? – уточнила я, прищурив глаза и склонив голову набок.
– Тебе говорили, что ты не в меру любопытна?
– А Вам, что Вы чрезмерно скрытны?
– Поймала! – засмеялся Владыка. – Я могу тебе все рассказать, но почему ты не хочешь это узнать от самого Лайела?
– Все очень просто. Разговор у нас состоится очень серьезный. И я хотела бы заранее обдумать, что и как ему скажу в зависимости от того, что хочет он.
– А ты умней, чем кажешься.
– Это мне тоже говорили, – засмеялась я.
– Знаешь в чем вся ирония этой злосчастной ситуации? В том, что на Зов может ответить только еламинай. Только сильное чувство может подвигнуть на такой поступок – это гарантия исполнения Пророчества. Но обратная сторона этой монеты заключена в том, что мой сын скорее сам умрет, чем допустит, что бы с твоей головы упал хоть один волосок. У меня появилась слабая надежда, когда я увидел тебя и дракона вместе, что у тебя с ним что-то есть. Тогда бы Лайелу легче бы было тебя отпустить – он знал бы, что не может претендовать на тебя. И все равно ему было бы очень, ОЧЕНЬ сложно провести… ритуал. Но сейчас, когда он узнал, что он тебе нравится, что у вас все может еще сложиться… ваши дети… Пойми, ему очень трудно приять теперь то, что ты можешь просто умереть. Он готов предать свой народ, чтобы провести с тобой остаток твоей короткой человеческой жизни и уйти с тобой, когда придет твой смертный час. Я его понимаю! Ведь я, если ты умрешь сейчас, останусь без наследников… без внуков… – Владыка отвернулся к окну. Кажется, у него потекли слезы. Он еще немного помолчал и глубоко вздохнув, продолжил. – Знаю я также, что ломаю жизнь моему единственному сыну. Я даже описать не могу, что творится в моей душе! Я как Владыка должен сделать все от меня зависящее для блага моего народа. И в то же время я должен сделать счастливым моего сына. Если Лайел точно знает, чего хочет, то мне приходится выбирать между долгом перед долийцами и семьей. Если бы я только мог исправить ситуацию! Я теряю сына, теряю…
Владыка опять отвернулся к окну, скрестив на груди руки. Я подошла к нему и обняла за плечи. Мы постояли молча, думая каждый о своем. Потом я сказала:
– Он поймет нас. Пройдет время, и он обязательно нас поймет. Может и не простит, но поймет. Надеюсь даже случится так, что однажды он нас простит. Вы его только отведите показать первого младенца, который у вас родиться и его счастливых родителей. А остальное я постараюсь с ним решить сейчас. Я пойду, если это все, что Вы хотели мне сказать.