Страница 5 из 59
Сам бал, после застолья, начал Барток, который пригласил меня на танец. Танцевал, он, к слову сказать, превосходно и мне пришлось постараться, чтоб не ударить в грязь лицом. Он кружил меня по залу на зависть многим невестам, ждавшим его благосклонного взгляда с благоговейным трепетом. Он слыл лучшим танцором и не посрамил этого звания. Оказавшись напротив его отца, потрепыхали ресницами и прижались чуть ближе, чем предписано злополучным этикетом. Крелан был в восторге. Если бы он только знал правду… Несколько раз Барток переступал границы близости для танца, но я списала это на пристальный взгляд его отца. Мой партнер шутил и веселился, он всегда любил танцевать. Его веселое настроение почти всегда передавалось и мне. Он знал, как поднять мне настроение, какое бы плохое оно не было. Вот и сейчас я веселилась и смеялась от души, над танцующими, над дворцовыми интригами и над мои тесном и неудобном, но так соответствующем моменту платьем. Шутили над тем, что будет, если лопнет моя шнуровка на корсете или отвалится одна из нижних юбок и как я буду пытаться стать незаметнее, что бы добежать до комнаты. Смеялись, что будет, если он споткнется во время танца и не убавится ли от этого его воздыхательниц, разочаровавшихся в его танцевальных способностях.
Мне всегда было с ним легко и весело. Мы почти все балы танцевали вместе, только иногда танцуя ради приличия с другими людьми. Меня к этому обязывало положение, его – желание отца, так как он был недурен собой и это помогало влиять на несговорчивых дам.
Сегодня мы готовы были пройти весь вечер вместе, но не тут-то было. Нас прервал Танн, который до этого танцевал с Рисаной. Они тоже не хуже нас кружились по залу, смеялись и развлекались от души. Эта пара прекрасно смотрелась вместе, темноволосый Танн и светловолосая Рисана. На них засматривался весь зал, так что наши с Бартоком сложнейшие па прошлинезамеченными. Да и танцевали мы не для публики, а для души. Я была уверена, что Танну и без меня очень даже хорошо.
– Позволь украсть у тебя принцессу? – обратился Танн к Бартоку. Тот косо на него посмотрел и нехотя передал мою руку следующему партнеру и удалился. Танн, не теряя времени, закружил меня в танце. К слову сказать, он не только со стороны хорошо танцует. – Ты меня не предупредила, что придется танцевать, когда предложила зайти в «одно место», – смотря мне в глаз, прокомментировал происходящее Танн.
– А ты не спрашивал, – выполняя поворот, ответила я.
– Да откуда я мог знать?! – возмутился Танн.
– Ты же хорошо танцуешь! Чем же тогда недоволен? Ты еще скажи, что тебе не понравилось танцевать с Рисаной!
– Она, конечно, танцует превосходно…
– Но? Ты явно что-то не договариваешь.
Танн замолчал, подбирая слова. Мы все также проносились мимо танцующих и кружились, кружились. И когда я решила, что ответа не дождусь, услышала:
– Я знаю девушку, которая танцует лучше, чем Рисана.
– Она одна из лучших! – заступилась я за подругу.
– Одна из.., но не лучшая.
– Ты хочешь сказать, что танцевал с кем-то, кто танцует лучше?! – неподдельно удивилась я.
– Не совсем так, – загадочно произнес Танн и сделал вид, что его эта тема больше не интересует. Ну, уж дудки! Я этого так не оставлю и честь подруги отстоять надо, и в конце концов просто интересно кто же это.
– А тогда как?
– Очень просто, – подмигнул мне Танн и вовлек меня в новое па.
– Что-то я совсем перестала тебя понимать.
– Меня не надо понимать, я четко и ясно отвечаю.
– Правда?! Я в этом совсем не уверена. Если бы ты сказал, кто танцует лучше, я бы взяла несколько уроков у того человека, для самосовершенствования. Я все-таки принцесса и должна быть одной из лучших.
– Боюсь, что у тебя не получится взять хоть один урок у этого человека.
– Я так плохо танцую или человек так занят?!– праведно возмутилась я, считая, что я не так уж и плохо танцую, да нет человека, который не смог бы уделить принцессе хоть денечек, особенно за хорошее вознаграждение.
От ссоры нас спас Барток, подошедший к нам:
– Милые бранятся, только тешатся?! – пошутил он, но стража расслабилась.
– Ты чего? Ты думаешь, что говоришь? – праведно вознегодовала. Они что сговорились!
– Он же тебе комплемент делал! – заступился за гостя Барток.
– Мне, правда? – не поверила я и посмотрела на кавалера. Он сделал вид, что вовсе здесь не причем. Ах, так? - А до этого морочил, то, что не морочится, целых пол вечера!
– Ладно, ладно! Как скажешь, тебе виднее,– зная мою неугомонность, обошел острые углы друг. – Как насчет выпить, – и поймав наш вопросительный взгляд, поспешил добавить. – По стаканчику сока, конечно. Но если не откажитесь, то можно и покрепче.
После чего быстро ретировался, предугадав мою реакцию. На Танна я все еще обижалась, поэтому к креслам шли молча, но под ручку, что бы в такой толпе не потеряться. До кресел нам дойти была не судьба. Меня подхватил на руки, вырвав из рук Танна, и закружил вокруг себя мой старый друг. С этим человеком мы дружили, можно сказать с пеленок, так как его мать была фрейлиной у моей матери и забеременели они с разницей в один месяц (мой папа тут вовсе не причем, отцы у нас разные). Так что Климен был старше меня на тридцать дней и не упускал повода этим похвалиться из разряда – надо старших слушаться.
– Рад нашей встрече, Ваше Высочество! – подмигнул Климен, к моему облегчению ставя меня на пол. – Я три дня назад приехал навестить бабушку. А сегодня прибежал посыльный от Рисаны и сообщил что Вы здесь, и что Крелан устраивает бал в честь Вашего приезда. Не тратя ни минуты примчался сюда.
– Позволь тебе представить – это Танн. Танн – это Климен, друг детства, – молодые люди раскланялись между собой и я продолжила. – А я вот по делам сюда приехала. Думала быстро управлюсь и к вечеру уже буду на пути домой, но как же Крелан упустит случай похвалиться таким гостем, – улыбнулась я. –Хозяин был настолько гостеприимен, что я не смогла отказать в такой невинной просьбе, тем более не безопасно путешествовать принцессе ночью, лучше подождать светлого времени суток. Как бабушка?
– С ней все в порядке, только сказывается возраст. Никто не молодеет, – вздохнул собеседник. – Сказала…
Что она сказала, узнать мне не дала Рисана с Бартоком, у которого в руках был яблочный сок,. За ними следовал слуга с напитками.
– Я уже думал, что Вы ушли, – при посторонних он всегда обращался ко мне на Вы. – Я принес Вам яблочный сок, – с этими словами стакан перекочевал ко мне в руки.
– Премного благодарна, – улыбнулась я другу. Знал бы он, как вовремя принес мне попить – у меня уже в горле пересохло, скоро огнем бы начала дышать, обязательно бы пошутили на эту тему.
В этот момент раскрасневшаяся Рисана взяла за руку Танна и предложила:
– Замечательный танец. Вы бы не хотели его провести со мной? – и не дожидаясь ответа увлекла парня танцевать.
В зале становилось все душней, я достала веер, чтобы обмахиваться. Заметив это Барток предложил:
– Идем в саду погуляем? Прошу нас извинить, – обратился он к Климену. И шепотом добавил: – Там наша беседка нас заждалась.
Барток взял меня за руку и повел в сад, попутно взяв очередной бокал вина с подноса у слуги. Странно, он никогда больше бокала не пил. Все меняется и мальчики становятся мужчинами, появляются новые привычки и новые забавы. Ох, как прав Климен – никто не молодеет.
В саду было тихо, музыка доносилась из открытых дверей и окон, но не мешала слушать вечернюю мелодию, в которой переплетались и стрекот кузнечиков, и писк комаров, и даже звенящая тишина. Звезды подмигивали и обещали покой, полная луна со снисходительностью наблюдала за людскими радостями и трагедиями, давая понять, что все в этом мире временно. Парочки, начавшие разбредаться после бала, как шпионы были за каждым кустом и каждой статуей. Надеюсь, что хоть наша беседка не занята желающими уединиться. К моему облегчению, там на самом деле было пусто, видно Барток часто сюда кого-то приводил и все это знали или нам просто-напросто повезло.
Когда мы сели, я первым делом вытянула ноги и с облегчением вздохнула. Туфли это конечно очень хорошо и красиво, но я предпочитаю сапожки из мягкой кожи. Расправила складки на платье, натянула декольте повыше на пышную грудь, не люблю, когда все на меня глазеют, но веяние моды диктует свои правила и я как принцесса обязана их соблюдать. Барток заметив мое телодвижение усмехнулся:
– Боишься потерять?
– Не груби – обижусь, – я надула губы, воплощая обещание в жизнь.
– Не сердись, я пошутил. Я тебе еще не сказал, что ты сегодня великолепна, как никогда!
– Неужели я никогда не была так прелестна? Мне казалось, все мои наряды хороши. Или я глубоко заблуждаюсь?– но увидев округлившиеся глаза друга, поспешила добавить.–Спасибо за комплемент. Ты тоже сегодня очень даже ничего.
Он кивком головы выразил благодарность и посмотрел на луну. Та в свою очередь отразилась в его глазах. Что-то подозрительно поблескивают его глаза, очень надеюсь, что от выпитого вина. Не отрывая взгляда от луны, Барток произнес:
– Великолепный вечер и провести его в хорошей компании вдвойне приятно. Я так рад, что ты приехала к нам. Я соскучился.
– Барток, ты чего? Вы же были у нас с отцом месяц назад!
– Я ничего, просто это было так давно! И во дворце не было возможности провести с тобой время наедине.
Что-то мне не нравится этот разговор. Я-то думала, что мы просто друзья и надеюсь, его интонация мне показалась.
– Приезжал бы с Рисаной в гости почаще, вот бы и виделись больше. Кто ж виноват в том, что у принцесс почти никогда не бывает свободного времени,– отшутилась я.
– Если ты не будешь против, я обязательно буду приезжать! Хоть каждый день! – просиял мой собеседник.
– Ты же мой друг, разве я могу быть против видеться со своими друзьями чаще, тем более что таковых можно пересчитать на пальцах одной руки.
– Я согласен приезжать к тебе и как друг, – разочарованно произнес собеседник.
– Разве ты мне не друг? – удивленно попыталась я перевести тему в другое русло.
– Я буду тем, кем ты пожелаешь.
– Настоящие друзья только те и есть, за кого себя выдают. Фальшивых итак слишком много. А тех, кому я могу доверять не так уж и часто оказываются рядом, – вздохнула я.
– А если настоящий друг хочет быть больше, чем просто друг – это разве плохо?! – чуть ли не со слезами на глазах спросил Барток.
– Больше? Ты меня удивляешь. Ладно, мы притворяемся перед твоим отцом, что ты за мной ухаживаешь, но сейчас что случилось? – поняла я, что если сейчас не расставить все по полочкам, то потом может быть только хуже.
– Я не притворялся. Вспомни, ты попросила тебе подыграть и я согласился, но я не притворялся!
Здрасте, приехали! Мне не хватало еще друга потерять из-за того, что он в меня влюблен! Вот как мне с ним быть?! Да, он мне очень симпатичен и не только мне, но не настолько, что б отвечать взаимностью. Одно дело подурачиться, и совсем другое серьезные отношения. Он или пьян, или на него так действует весна! Главное, чтоб глупостей не натворил, а то потом будет избегать моего общества.
– Барток, мой хороший, ты сегодня выпил лишнего. Давай оставим эту тему, хотя бы до завтра, когда выветрится пьянящий дурман из головы?
– Я не пьян! Я выпил всего два бокала вина и все! А дурман не выветривается уже год. Я искал утешения с другими, но находясь рядом с ними, всегда думал о тебе! Ты заполняешь все мои мысли, все мое существование принадлежит только тебе. Невыносимо тяжело это скрывать и понимать, что шансов тебя потерять с каждым днем все больше – это выше моих сил!
– Я… прости, я не знала! Я не хотела причинять тебе боль. Я думала… думала, что ты это не всерьез! Ведь ты же не всерьез? – с робкой надеждой, заглядывая ему в глаза, спросила я. Никогда бы не подумала, что человек может «сдуваться», как будто его стало меньше и этот храбрец и лихач стал самым скромным тихоней.
– Всерьез! – встрепенулся он. И уже спокойнее сказал: – Я не хотел ставить тебя в неловкое положение или заставлять принимать какое-то серьезное решение. Надеялся, что у меня есть время доказать тебе, что я достоин тебя, но все изменилось! Просто я почувствовал, что если я не откроюсь тебе сейчас, потом будет поздно, ты навсегда уйдешь от меня. И все это из-за него, ЭТО ВСЕ ОН! – уже почти кричал друг, или уже не друг?
Теперь я поняла реакцию друга на предложение Танна «украсть у него принцессу». Да-а, дела. Я открыла было рот, что бы возразить, но Барток мне не дал.
– Молчи, не перебивай, пожалуйста, дай мне досказать, пока мне хватает решимости. Я думаю, что лучше, если ты будешь знать о моих чувствах! И если что-то сложиться у тебя не так, я всегда буду рядом и я буду ждать тебя! Потому что я люблю тебя, люблю сильнее жизни! Мое сердце и моя жизнь в твоих руках, и я надеюсь, они тебе пригодятся.
– Барток!!! Я же ничего не знала, я… я последняя эгоистка и негодяйка. Как я могла так с тобой поступить?! Я очень, очень перед тобой виновата, ты когда-нибудь простишь меня? – я села к нему поближе, в надежде его утешить, чувствуя, что теряю близкого друга навсегда.
– В этом нет твоей вины! Насильно мил не будешь. И я знаю, если бы не он, то ты была бы со мной. Я же вижу, что я тебе не безразличен и это слабое, но утешение.
Слабая улыбка блеснула у него на губах надеждой, но при взгляде на меня погасла. Как луна, спрятавшаяся за тучку, делает ночь непроглядно темной, так и погасшая улыбка сделала Бартока таким мрачным, каким я его еще не видела.
– Да кто он-то? Мне уже даже интересно стало!
Барток посмотрел нам меня, как на сумасшедшую:
– Ты на самом деле пень бесчувственный или прикидываешься?!
– Если бы ты не был моим другом и я не умела воспринимать критику, то тебе бы уже плетей всыпали.
– Если бы я тебя не знал, то поверил бы, – ухмыльнулся Барток. – А вот, кстати, точнее некстати, и он.
Барток указал направление и я увидела Рисану с Танном. Они шли под ручку в нашу сторону. Надеюсь, парочка пройдет мимо. Но они мимо не прошли, а заглянули в беседку.
– Я так и знала, что вы в этой беседке, – жизнерадостно сказала Рисана.
– Если вы знали, что беседка занята, зачем зашли? – проворчал Барток и сник, выпустив мои руки.
– Составить вам компанию. Кстати, братик, тебя отец искал.
Беззаботности и непосредственности Рисаны можно было только позавидовать, чего я, собственно, делать не стала.
– Что ж, я, пожалуй, пойду, если вы не против, – не смотря на нас, произнес Барток, а потом расправил плечи, обернулся к нам и улыбнулся. – Рисана, ты со мной?
– Конечно, куда я от тебя денусь! – незаметно подмигнула мне Рисана, отвечая брату.
Они ушли и не один из нас не посмел нарушить тягостное молчание.