Страница 25 из 85
- Матильда, какие ужасы ты мне рассказываешь. Я так точно никогда не женюсь, - притворно испугался я, - всегда можно найти компромисс.
- Я, конечно, утрирую. Ты же прекрасно все понимаешь, кот-обормот! Но от некоторых вещей нельзя отказаться, никак! Вот Дмитрий же покупает мне краски, бумагу, кисти. И все потому, что к старости я возомнила себя начинающим художником. И он видит, что руки мои растут из задницы, и я ничего не умею, но все равно покупает. Потому что женился и теперь должен это делать.
- Во-первых, руки у тебя не из задницы, не наговаривай, тебе не хватает практики. Люди годами рисуют, а ты хочешь за пару месяцев получить все. Во-вторых, ты тоже зарабатываешь деньги и отдаешь их все ему, он может выделить из бюджета тебе на саморазвитие. В-третьих, - она не дала мне закончить, замахав перед лицом ладонью.
- Нет, нет. Ты не слышишь меня. Я трачу семейные, понимаешь, семейные деньги на баловство. Это как если бы я ходила в казино. И то! В казине я могла бы выиграть, а тут сто процентный провал.
- Знаешь, сколько раз я слышал такие слова от родителей, когда начинал свою карьеру? Никогда точно не знаешь, что ждет тебя за поворотом.
- Это ты, а это я. Ты - сильный, а я... я... слабачка, - голос ее дрогнул, но уже спустя секунду Матильда взяла себя в руки. - Просто делаю то, что меня успокаивает. Я занимаюсь, этим, как его, эскапизмом. Во!
- Нет никакой разницы между мной и тобой. Разве только, я более земной и всегда завидовал твоей фантазии.
- Это уже третья, выбрось, - она выхватила только что подожженную сигарету из моих рук и, видя, что я не особо сопротивляюсь, выбросила ее в мусорку. - Давай не будет больше вести этот бессмысленный разговор. Я всегда завидовала тебе, твоей твердости и крепости. А еще я завидовала соседским детям и школьным товарищам. Они нормальные, а я сдвинутая.
- Не сдвинутая, а необычная. И это прекрасно, - я вздохнул, отчаявшись что-либо вдолбить в ее упрямую голову. - Пойдем, проверим как там наши голубки.
Когда мы вернулись, и Дмитрий и Катерина сидели молча, уставившись в свои бокалы.
- Ты что, никак не мог накуриться? - с определенной долей злобы спросила меня Катерина, заставив вновь удивиться прозорливости Матильды. Ну точно, как я не замечал этого раньше, она просто ревнует меня к сестре. Что ж, поревнуй, тебе полезно, сегодня ночью потребую показать преимущества.
- Мы обсуждали мою новую книгу, - неопределенно бросил я, усаживаясь на свое место.
- О чем ты сейчас пишешь? - поинтересовался Дмитрий и тут же продолжил: - Я помню, как читал один интересный журнал, в котором, в том числе, опубликовали советы начинающим писателям. Один из таких советов как раз был о том, чтобы не делиться своими наработками с другими, обязательно идея будет исковеркана.
Я дальше не стал его слушать. В этом он весь. Спросит и тут же свое что-то втирает. Именно втирает, потому что его точка зрения априори правильная. Пять лет он живет с моей Матильдой и так и не понял, а скорее всего просто поленился провести параллели, кто на самом деле создает все миры описанные мною. Мне стало досадно на сестру. Из тысячи поклонников она выбрала именно этого. Упрямого, упертого, замкнутого. Ведь могла же выйти замуж за любого из своих обожателей, коих присутствовало огромное разнообразие. И при деньгах всегда была бы, и не мучилась так. Надо будет при возможности, спросить, чем обоснован такой выбор.
- А не поехать ли нам на следующих выходных в кемпинг? - перебив Дема, предложил я. - Мне катастрофически необходимы новые впечатления. Да и вы бы развеялись.
- Хорошая идея. Я за. Жена, что скажешь? - согласно закивал Дмитрий, и, тут же, даже не удосужившись подождать хоть какого-нибудь ответа, вернулся на изначальную тему: - Так вот, я о чем? Тот парень смог заработать миллионы, описав всего лишь жизнь букашки.
Опять этот бред. Почему, если ты занимаешься творчеством, тебе обязательно навязывают устоявшуюся модель обогащения? Ведь это большая удача, если любимое дело приносит доход. Не у всех так получается, а делать что-то без души, ради зарабатывания денег - это уже не творчество, это работа. Наверное, поэтому у сестренки и нет сил верить в себя, ведь рисует она не обычные вещи, которые 'хавают массы', а муж ей с утра до вечера талдычит - это не будет продаваться, напрочь убивая тем самым всю творческую жилку.
- Мышка, - шепнул я задумавшейся над своей чашкой сестре, - что скажешь?
Она подняла отстранённый взгляд на меня, силясь понять, почему ее мнение вдруг стало кому-то интересным. Поразительное свойство быть в двух местах одновременно с годами натренировало ее на отлично. Если спросить Матильду, о чем говорит муж, она повторит слово в слово. Хотя я точно знаю, думает она сейчас о другом.
- Я люблю кемпинги, только не будет ли уже холодно? Ты же знаешь, у меня почки.
- Я послежу за твоими почками, они не зацветут, - улыбнулся я ей.
- Смогу попробовать рисовать природу. Определенно это хорошая идея, - ответила и опять ушла в свой мир.
Мы еще недолго посидели, но сосредоточить сестру на себе я так и не смог. Матильда определенно что-то серьезное обдумывает. И я не удивлюсь, что к сегодняшнему вечеру ее думы не имеют ни малейшего отношения. Ну, ничего, рано или поздно она мне расскажет. Возможно, это будет сюжет моей будущей книги.