Пурпурные грозы

Я не хотела шевелиться, когда мы, разомлевшие, лежали у огня. Так и уснула, прижимаясь к Дэру и почему-то не боясь, что он исчезнет вновь. А проснулась от тихого разговора.

– Почему ты раньше не пришел? Мы могли бы поговорить наедине много лет назад.

– Боялся я, Дэр. Того, что потеряю тебя снова. Ты ведь мой единственный близкий человек.

Дэр вздохнул, пошевелился. Взял Марка за руку?

– Поэтому столько лет врал? Из-за страха? Ты кретин, Сварт. И я не лучше. Повелся на вранье. Хотя, признаться, актер из тебя ничего. До того мгновения в хижине я верил. Агна… И она туда же! Ни слова не сказала о том, что мучается! Даже мама не знала. Поэому она предпочла так умереть?

– Просила убить её, но я не смог. – Тяжелый вздох, и Марк откашлялся: – Она говорила, чтобы я за тобой присматривал.

– Вот уж точно: присмотрел. Достал ты меня своей опекой, Сварт! Каждый раз охота тебе нос расквасить! – шепотом возмутился Дэр. – Руки чешутся до жути. Обязательно было выбирать роль распоследнего дерьма, которое даже навозники не трогают? Признай, ты ошибся.  

– Ошибся. Насчет многого. Даже о Мэй думал плохо, хотя она, как выяснилось, твой ангел-хранитель. Ты хотя бы помнишь, как она ухаживала за тобой, ласкала, песни пела?

– Малую часть, – отозвался Дэр. – Она не должна погибнуть, Марк. Её стоит беречь в первую очередь. Мэй – часть Атры. Поначалу я думал, что красная земля приняла её свет и цвет, потому что нуждалась в нем. Но был не прав. Атра впустила Мэй, потому что ощутила любовь. То, что живет в моей супруге – не просто дар. Она создана быть частью всего, что окружает Грозовых и Солнечных. Она – сокровище, ключ к разгадке грядущего.

– Да уж, – проворчал Сварт. – Сокровище. Хотя бы раз на помощь позвала, так нет, орала, что любит тебя.

Дэр невесело усмехнулся, и я ощутила, как теплые пальцы легко и приятно коснулись щеки.

– Мэй переживает, что ты меня помял слегка. Не говори ей, что ты на самом деле вытворял, ладно?

– Не скажу. У неё нежное сердце.

Я не выдержала и произнесла:

– Хочу признаться, что бессовестно подслушиваю…

Оба тихо рассмеялись, и у меня защипало в носу. Открыв глаза, я увидела над собой два лица – таких непохожих и важных. Марк, который всё-таки применил жестокие методы и оказался прав. Человек, не единожды солгавший, но сохранивший честь и достоинство. Человек, ставший моим другом несмотря ни на что. И Дэр. Моя единственная любовь, надежная стена и крепкое крыло. Человек, без которого я уже не могла представить себе жизнь.

– Ты меня почти утопил, – улыбнулась я Марку.

– И он меня, – мужчина кивнул на Дэра, – уже за это отметелил.

– У тебя сердце не билось, милая, – пробормотал Дэр, прямо в одеяле беря меня на руки. – Я слегка переусердствовал с молниями, и теперь у тебя на коже тоже есть рисунок. Потом посмотришь…

– О! – и я скосила глаза. – Интересно. Немного жжет там.

– Говорю же, я разошелся. От страха перестарался. Ты была такая бледная…

Не стесняясь Сварта, Дэр крепко поцеловал меня в губы, но Марк не поморщился, только хмыкнул.

– Хорошо о хорошем говорить, но нам предстоит перебраться через долину и встретиться с чудищами у престолов. Какие идеи?

– Сначала ты сходишь к Кервелу, а мы подождем.

– Думаешь, вернусь?

– Он тебя не тронет. Не дело швырять в пропасть единственного наследника.

– Ты зря думаешь, что Цахталу угодна твоя смерть, Дэр, – сказал Марк. – Возможно, он просто хотел о чем-то важном поговорить.

– Туда веками никто не ходил, и тут вдруг разговор наметился? – Дэр покачал головой. – Грозовой монстр просто так рассудок не отнимает и не возвращает. Всё это – испытания, и у бездонной пропасти мне предстоит пройти последнее.

– Давайте не будем об этом пока, – попросила я, гоня прочь тяжелые мысли. – Обещай, что не отпустишь мою руку. Хочу чувствовать, как твое сердце бьется.

Дэр улыбнулся, пожирая меня глазами.

– Мое чудо.

И подал пальцы, которые я крепко сжала.

– А теперь ты, Марк. Твое сердце я тоже хочу слышать. И не надо болтать о том, что ты мимо проходил… Цвет тебя выдает – ты рад быть рядом с нами.

Сварт поднял брови.

– Ловко. Ты права. Дэр?

Магици кивнул, и Марк осторожно коснулся второй моей руки. И вдруг произошло нечто странное – невидимое для них, но для моего взора яркое и живое. Вокруг нас образовался цветной пузырь, какой бывает от мыла, только более толстый и не столь прозрачный. Он раздулся, зазвенел на ветру и лопнул, перепачкав всех троих и землю вокруг радужными ошметками. Следом начал надуваться ещё один, и его постигла та же участь.

– Мэй, – насторожился Дэр моему ошарашенному виду и более того открытому рту.

– Тихо! Не забирайте руки! Что-то происходит с нашими цветами.

Они замерли, и я принялась наблюдать, как надувается очередной пузырь.

– Попробуйте ни о чем не думать сейчас, – попросила я. – Расслабьтесь.

Марк пожал плечами. Наверное, это означало, что просьба глупая.

– Что ты видишь? – спросил Дэр.

– От нас исходит нечто цветное. Прежде не видела такого.

– А если попробовать расцепить руки? – сказал Марк и убрал пальцы.

Пузыри тотчас перестали рождаться, и я подала ему ладонь.

– Подождите. Хочу, чтобы хотя бы один поднялся в воздух.

– Кто? – почти одновременно спросили мужчины.