Курьер

Я буквально физически ощущал, что разгадка вот она, рядом, стоит только руку протянуть… Я приоткрыл один глаз и уставился на Белый шар, равнодушной глыбой ожидающей моего прикосновения. Нет, ни черта он не ожидает, плевать ему, дотронусь я до него, передумаю или сдохну где-нибудь по дороге.

Стоп! Не в ту сторону повернул. В самый первый раз, когда Томашов дошел до Белого шара, у него ведь не было — просто не могло быть — никакого задания мага. Но он попал в Тоннель, прошел его и наверняка дотронулся до шара. До него очень сложно не дотронуться, когда он рядом, это, по-видимому, какое-то воздействие на подсознание…

Так какое заклинание получил Томашов в тот самый первый раз? Что-то получил, тут двух мнений быть не может. А потом, когда еще никто ничего не знал о магах и курьерах, какой-то маг, представления не имеющий об этом своем статусе, это заклинание произнес.

— Какое первое заклинание ты принес в мир, Миша? — ласково спросил я.

Ответа не было.

— Понятное дело, не специально, но что-то ведь было в твоей голове, когда ты ненароком попал в Тоннель. Что, расскажи. Еще раз повторю, в темную я не пойду.

Тут Томашов, наконец, решился.

— Что было, что было! — передразнил он. — А что, по-твоему, там могло быть? О чем мог думать молодой дуралей, дорвавшийся, как он тогда полагал, до братьев по разуму? О торжестве разума и думал! На всей Земле, в глобальном масштабе! О новом мировом порядке, где царит здравый смысл и логика! Ты… Ты чего?!

Чего я? Я ржал. Не просто смеялся, нет, я заливался хохотом, катаясь по земле. Вернее, по той темно-серой фигне, что заменяло здесь землю. Нужно, обязательно нужно шкалу Краузе переименовать в шкалу Томашова! Что из того, что тот сибирский немец первым додумался до этой шкалы, Миша Томашов ее создал! Своими… нет, не руками, своими дурацкими полу-детскими мыслями. И — ирония судьбы — сам оказался не на том конце шкалы. Здравый смысл и логика — не твоя фишка, Миша. Не ты будешь вершить судьбы мира, ты будешь только курьером, подносчиком снарядов, оруженосцем новых представителей элиты.

— А тебе самому не смешно? — более-менее отсмеявшись, спросил я.

— Сдохнуть можно от смеха, — мрачно сказал Томашов.

— Обидно получилось, да?

— Дурак ты, Вадик, — усталый и печальный голос Томашова обрубил остатки моего смеха.

— Вадим, — автоматически поправил я.

— Вадим, — не стал спорить Томашов. — Все равно дурак. Ты что ж думаешь, я из эгоистических побуждений…

— Есть такая мысль, — честно признался я.

— Дурак, — снова, явно излишне, повторил он. — Меня моя жизнь вполне устраивала, и при КОМКОНе я мог бы очень даже теплое место занять. Не только на кусок хлеба, но и на толстый слой масла хватило бы.

— Чего тогда?..

— Цивилизация, Вадим. Наша человеческая цивилизация. Для нее такой путь губителен.

Я театральным жестом смахнул с глаз несуществующие слезы.

— Какая счастливая у нас цивилизация, честное слово! Все о ней пекутся, все о ней заботятся! Мне в последнее время постоянно приходится общаться со спасителями человечества. Это мне так везет, или правда от спасителей просто проходу не стало?

Томашов взял меня руками за плечи и жестко развернул к себе. И заговорил тоже жестко.

— Если вместо того, чтобы ерничать, ты соберешься с силами и подумаешь, то сможешь понять, что цивилизацию всегда двигали вперед курьеры. Фигурально выражаясь, конечно.

— Это ты загнул, по-моему, — я с сомнением помотал головой. — Нет, мне лестно, конечно, но, думается, маг больше подходит на роль ученого, чем курьер.

— Правильно тебе думается, — согласился Томашов. — Среди ученых магов больше чем курьеров, заметно больше. Но дело-то не в количестве, а в качестве. Большинство прорывов в науке сделано курьерами. Среди магов нет гениев, есть только рабочие лошадки науки. Полет мысли — это сказано не про них.

Я вспомнил Якова Вениаминовича. Вспомнил, как завидовал его фантазии в нахождении нестандартного применения заклинаний…