Страница 17 из 123
Пока мы возвращались через зал, пока шли по коридорам и поднимались по спиральной лестнице – я привыкала к чужой одежде, старалась идти легко. Но каждый шаг отзывался болью, – я сжимала пальцы ног, не давала перьям шелохнуться. Я словно бы заново училась ходить – лестница, по которой я пробегала столько раз, стала бесконечной, ступени уходили в немыслимую высь.
Наконец они кончились.
Мы стояли на дне колодца. Он был распечатан до нашего рождения или не запечатывался никогда – гладкие стены уходили вертикально вверх, и над головой сиял крохотный круг неба, оно казалось ослепительно-белым отсюда.
Восторг раскрылся в сердце, слился с моей силой и хлынул наружу, смывая страх. Крылья дрогнули, готовые раскрыться, разорвать чужую одежду, поднять меня вверх, выбросить в дневное небо. Но я удержала их – я не могла сейчас лететь.
– Я проверил плоскодонку, – сказал Рэгиль. – Полетал на ней утром, поставил экран. Даже если ее заметят, то не успеют разглядеть, что это.
Плоскодонка, наша первая машина, мы летали на ней еще детьми. Я почти забыла о ней, но Рэгиль и Амира помнили – навещали ее в ангаре, следили за ней. Ангар не мог открыть нам ворота днем, но Рэгиль вылетел затемно, и теперь плоскодонка ждала нас наверху, возле колодца.
Она отвезет меня к врагам.
– Ты уверена? – спросил Рэгиль.
Я знала, о чем он.
– Уверена, – кивнула я. – Отвезите меня, но возвращаться за мной слишком опасно. Я вернусь сама.
Амира взглянула мне в глаза и сказала, почти глотая слова:
– Помни, Арца, ты обещала.
Она шагнула в сторону, распахнула крылья, и в тот же миг понеслась вверх – все быстрей и быстрей, по невидимой спирали, черная искра в сияющем колодце.