Страница 184 из 239
***
Где-то ещё минут сорок и, по прибытию вождей – среди которых я безошибочно и сразу определил лишь Троцкого, митинг начался. Мы с Лизой находились достаточно далеко и очень плохо слышали, что говорится с «высокой трибуны».
Однако, понять можно!
Главный коммитерновец Григорий Зиновьев тёр электорату по ушам про революционную ситуацию - сложившуюся в Великобритании в связи с объявлением лордом Керзоном ультиматума СССР… Мол, возмущённый этим возмутительным фактом, братский английский пролетариат вот-вот восстанет и снесёт на хер власть своих лордов, сэров да пэров.
Председатель Ревоенсовета Лев Троцкий – фактически Нарком обороны, втирал в эти же уши - о вот-вот грядущей Мировой революции и, готовности Красной Армии - хоть прямо сейчас «омыть копыта будённовский коней в Индейском море-океяне»…
«Пиплу» это ужасно нравилось – он «хавал» влёт, кричал «ура!» и, с азартом бил ладонями о ладонь.
Я слушал и потихоньку куел: тоже соврать люблю… Но чтобы так нагло перевирать факты…
Это обязательно надо быть будущей жертвой кровавого сталинского режима!
Наконец, речь берёт товарищ Бухарин.
Рисунок 94. Словами Ленина - «Любимец партии», иногда изрекал умные вещи!
Николай Иванович сейчас на самом пике славы и карьеры!
Правда, «недолго музыка играла», но думаю мне хватит времени – пока «фраер танцует», поднять Приокский горный округ с колен - запустив в нём массовое тракторное производство. Главный расчёт на то, что Буханин - человек увлекающийся, с чрезмерно богатым воображением, любящий пофантазировать и, с периодически случающимися «заскоками». Увидев бесподобно красиво и грамотно оформленный «проект» - он не удержится от искушения и «подмахнёт не глядя».
«Практическая психология», мать её!
Всё произошло, как и было задумано: «Бухарчик» жевал народу не о «Всемирной революции», а о своём – о наболевшем. О развитии промышленности и сельского хозяйства… Вот до нас с Лизой доносится отрывками:
- …Стальной конь придет на смену крестьянской лошадке!
Это вовсе не Ильф и Петров в своём «Золотом телёнке» придумали, а словами Ленина – «Любимчик партии»!
- … Сто тысяч железных коней будут пахать бескрайние поля!
И опять же, это вовсе не Ильич такую историческую фразу обиходил - реалист до мозга костей (тот, в основном «электроплугами» бредил), а именно его «любимчик» - именно сейчас брякнул не подумавши.
Ну и далее о том, как трудовое крестьянство – станет вровень с пролетариатом, обзаведясь эдаким «стальным табуном» и, обогатится при этом духовно - передовыми идеями Маркса и Энгельса.
Эх, хорошо говорит!
Ещё, точно так же - умел бы делать, претворяя в жизнь свои прожекты…
Однако, вижу у трибуны происходит какая-то заметня! Какой-то человек прорывается сквозь довольно редкое оцепление и обращается к докладчику… Вот, он ему что-то горячо говорит. Отчаянно при этом жестикулируя руками… Вот, что-то передаёт Бухарину из рук в руки…
- Наш «Пассажир», – замечает более остроглазая Лиза.
- Наш, однозначно – наш.
Дальше ничего не видно, происходящее заслонила толпа народу.
Снова о чём-то говорят… Куда-то вместе уходят, чуть ли не рука об руку…
***
После окончания митинга и закрытия Выставки, в условленном месте встречаемся с Мишкой.
- Всё нормально, «операция» прошла успешно, - ответил тот на мой молчаливый, но нетерпеливый вопрос, - подписал товарищ Бухарин твой документ. Потом, они поехали с «Пассажиром» в Кремль гербовую печать ставить…
ФФФУУУФФФ!!!
Как будто тяжкий грех с души свалился и, на сердце стало легко-легко…
- Пожалуй, это событие надо обязательно как-то ознаменовать, мои юные друзья, соратники и соучастники! А не пойти ли нам с вами посидеть в какой-нибудь классный ресторан?
- Если угощаешь – почему бы не пойти? – Мишка красноречиво вывернул перед нами карманы, - я свой месячный оклад воспитанника, давно уже на московское мороженное извёл.
- Я угощаю, - с тайной гордостью говорит Лиза, - надо и мою первую картину «обмыть».
- Нууу, как всё по-мещански… А мы с Серафимом думали – ты самолёт Саньке да Ваньке купишь. Или – танк.
Смеётся:
- Больно малы они для самолёта - ещё колокольню ненароком снесут. Отец Фёдор ругаться будет и с кадилом за нами бегать…
Предлагаю консенсус:
- Ладно, тогда раскидаем на троих: за Мишей долг запишем - отработает как-нибудь на разгрузке чего-нибудь тяжёлого. Так, что…? Идём?
- Но только не в нэпмановский ресторан! Обмывать там мою картину – это пошло.
- Хорошо, тогда вечером идём в «Стойло».
Лиза, слегка расширив прелестные глазки:
- Это – где Есенин?
- Где Есенин, где Есенин…
Без пяти минут Роксолана, заскакала как Попрыгунья-Стрекоза:
- УРА!!!
Самому интересно посмотреть на поэта – пока тот не повесился…
- Миша, посмотри – извозчика нигде не видно?
Глава
30
.
Бомонд, ещё бомонд!
Описывая эпоху НЭПа и не упомянуть поэтов этого периода - это наверное, было бы самым страшным прегрешением в моей новой жизни!
Начало XX века в России было временем смерти и поэзии. Все три революции, Гражданская война и военный коммунизм вкупе - не смогли отбить охоту русских людей писать и слушать стихи.
Как бы даже не наоборот!
Согласно статистике, которая «лукавя» всё знает – в стране было на тот момент около восьми тысяч только официально зарегистрированных в «Союзе» (СОПО), поэтов. И, конечно же «Меккой» этой категории тружеников пера была Москва. Объединённые в бесчисленные же «течения» и «направления» («ничевоки», «имажинисты», «конструктивисты», «акмеисты», «парнасцы», «заумники» и прочие, прочие, прочие), поэты шумели вечерами в многочисленных литературных кафе, спорили и даже дрались друг с другом и, между собой - с неистовостью рыцарей-крестоносцев и сарацин за свою «веру».
Нынче же, с наступлением «оттепели» при объявлении НЭПа – страсти кипят даже пуще прежнего! Это было время настоящего расцвета, так называемого «кафейного» периода русской поэзии.
Конечно же, из всех этих «литературных забегаловок», наиболее известно заведение с названием «Стойло Пегаса». Не знаю, кому как – а мне при упоминании этого несколько «благоухающего» брэнда, сразу вспоминается один из подвигов Геракла.
История его такова: в девятнадцатом году, в самый разгар «военного коммунизма» поэты-имажинисты62 во главе с Сергеем Есениным, создали «Ассоциацию вольнодумцев» - ставя свой целью «…пропаганду и самое широкое распространение творческих идей революционной мысли и революционного искусства».
Такое тогда только приветствовалось и, Нарком просвещения РСФСР Анатолий Луначарский - не преминул утвердить своей подписью устав общества, который провозглашал столь высокие задачи.
Видать обзаведясь «крышей» от столь высокопоставленного большевика, «поэты-вольнодумцы» развили бурную коммерческую деятельность. Они создали своё издательство, открыли две книжные лавки, стали выпускать собственный журнал и перекупили синематограф «Лилипут» - что является довольно рисковым делом в годы Гражданской войны и военного коммунизма. Когда каждый индивидуальный предприниматель - автоматически приравнивался к «буржую», с частенько бывало - печальными последствиями.
Но конечно самым успешным коммерческим предприятием имажинистов, было кафе «Стойло Пегаса» - куда мы сейчас направляем свои стопы. Тогда это было, как бы сказать - «культовое место» Москвы.
Воистину либеральные то были времена – 20-е!
Хотя и «философские пароходы» уплывали из страны в то же самое время - увозя из страны, по определению Ленина – «добро нации»…