Страница 3 из 100
-Вставай, - произнёс я и дёрнул его за шкирку.
-Эй, что ты делаешь? Сейчас же ночь, мы ещё не выспались! Кау, куда ты идёшь? – возмущался он, пока я собирал свои вещи раскиданные по поляне.
-Туда, - показал рукой в направлении дороги.
-Но это Запад, Восток в другой стороне, - попытался донести до меня мелкий свою ненужную истину. – И рано ещё.
-Не важно, я предупреждал.
Я взял мелкого за руку и поволок туда, где днём состоялся кровавый бой. Некоторые трупы уже успели попробовать на вкус хищники, прятавшиеся от солнца в лесу. Однако те мертвецы, что нужны были нам, оставались целы. Этот тракт давно заброшен. Королевство, которому он принадлежал, не выделяло войск для зачистки дороги, поэтому всякого сброда и диких зверей здесь было немерено. Торговцы просто-напросто боялись ездить по нему, а потому никто ещё не успел похоронить убитых на дороге странников.
Малявка осоловело хлопал глазами, явно не понимая, зачем я сюда его притащил. Делать – сделаю, но объяснять ему что-то? Увольте. Я выломал одну доску из повозки и попытался быстро обстругать её мечом, что при его размерах было весьма затруднительно. В ближайшем городе надо будет купить парочку кинжалов. Как показала сегодня жизнь, огромный клинок не всегда может быть хорош в бытовых делах, да и продукты им резать немного неудобно. Найдя чистую поляну с двумя холмами, я сунул в руки мелкому импровизированную лопату и сказал:
-Копай.
Он стал копать. Сам я решил больше не мудрствовать и вырыть яму мечом. Наверняка после этого он затупится, но я ношу его вовсе не из-за того, что клинок изготовлен самым лучшим мастером в мире и всегда является острым. Это было бы неудобно, ведь денег мне хватило только для перевязи, а никак ни для ножен, и острое железо наверняка оставляло бы на моей спине кровавые отметины. А так вес меча вместе с моей силой компенсировал всё. Видимо, поэтому, когда я им сражаюсь, то это выглядит так, будто мясник-садист злобно пилит свою жертву тупым кухонным ножом. И люди пугаются.
Спустя час пацан заговорил. Как я и думал, это был рекорд для его умения держать рот закрытым.
-Знаешь, Кау, мы хотели поехать в Радбург. У мамы там находился старший брат, который согласился устроить нас в столице. Я так обрадовался. Почти все, кто находился в пределах клановых владений, умерли от чёрной горячки. Это когда по всему телу появляются пузыри, которые потом лопаются и оттуда вытекает кровь напополам с гноем. Примерно с неделю человек бьётся в агонии, а затем его тело леденеет и он умирает. Отец тоже болел ею, но ему удалось выжить, даже несмотря на то, что нас не было рядом, а вокруг лежали только трупы и умирающие. Я так радовался, что он пришёл домой, когда остальные погибли. Мой друг сказал, что я эгоист. Кау, я видел так много смертей… - его голос дрожал, а глаза подозрительно блестели. – Я думал, что ничто не заставит меня заплакать вновь, но сегодня… Кау, я слабый, да?
-Нет, - ответил я против воли, смотря в горящие глаза котёнка, а затем припечатал: - ты просто идиот.
После этого он замолчал. Впрочем, ненадолго, спустя полчаса мы закончили копать. Тащить трупы пришлось мне, хилый ребёнок на это явно был неспособен. Когда мы закидывали их землёй, плечи малявки то и дело содрогались, а когда была брошена последняя горсть, он поднял голову кверху и из его горла раздался тоскливый звериный стон. Не возьмусь сказать, что было в его душе. Но чтобы там ни было, я искренне завидовал этим сильным чувствам, считая, что такого я точно никогда не испытывал и вряд ли когда-то испытаю. Я оставил его одного минут на десять, просто для того, чтобы раскурить трубку. Время прошло на удивление быстро. Такого раньше со мной не бывало.
-Пойдём, - дернул его за плечо и пошёл к дороге.
-Больно, - пробубнил он за моей спиной, - полегче нельзя было? И вообще, почему мы сейчас идём, разве не время хорошенько поспать?
-Ты сам виноват, что разбудил меня, так что теперь не жалуйся.
-Кстати, зачем ты это сделал? – он кивнул на могилы.
-Если бы я этого не сделал, то ты во все последующие ночи не дал бы мне даже задремать своими громкими стенаниями, - я даже обернулся, чтобы увидеть его вытянувшееся лицо.
На роже мальчишки виднелась обида и, думаю, из-за неё-то он наконец-то примолк. Что ж, пускай привыкает, правда всегда неприглядна на вид. Но ведь сказать, что он мне понравился и я воспылал к нему дружескими чувствами, значит, солгать. Я не люблю детей, я вообще никого не люблю. Но, видимо, мелкому родители всё же успели привить какое-то понятие о благодарности.
-Кау, - малявка дёрнул меня за рубашку, заставляя обернуться.
-Чего тебе?
-Спасибо, - сказал он и улыбнулся.
Наверное, если бы его клыки были немного побольше, то я бы может и впечатлился. А так его улыбка ни на что не повлияла, тем более, что сразу после неё раздался настойчивый вой мальчишеского желудка.