Страница 34 из 126
Нико испуганно прижал лапы к груди, но, упершись головой о хозяина, нежно лизнул воздух, приветствуя юношу.
Кочевник позабыл обо всем, волнение и злоба растворились на фоне страха за преданного пса. Ничего, ни одна проблема, не могла сравниться с тем, как на твоих глазах страдает друг в агонии смерти.
Донеся Нико до дома Викторы, Тайсанд торопливо уложил его в амбаре на теплом покрывале, тут же принесенном Ритой. Несса, не теряя зря времени, побежала в дом за травницей. Сейчас ее умения были бы как никогда кстати.
В темном помещении, освещенном лишь холодным светом зимнего солнца, долгое время стояла тишина. Иногда только ее нарушало тихое и обреченное поскуливание. Даже корова и козы замерли, с сожалением всматриваясь в истекающего кровью пса. Пока Виктора осматривала его раны, тот траурным взглядом уперся куда-то в пустоту. Нико знал: конец близок, в отличие от хозяев, у него не было воображения, способного внушить ложные надежды. Пес точно чувствовал себя и свое умирающее тело, и, как все звери, с тоской, но смирением принимал близящуюся смерть.
- До рассвета не дотянет. – После осмотра сухо заключила Виктора и, тяжело кряхтя, принялась подниматься.
Рита подскочила к бабушке и помогла ей встать, а потом, с грустью оглядев Нико, прошептала:
- Мне очень жаль.
- Нужно что-то сделать! – залепетала Нессанда, с трудом сдерживая слезы, - нужно ему помочь!
- Это жизнь, Несса. – Вытирая руки от крови старой тряпкой, заявила травница, - всему живому рано или поздно приходится умереть.
- Но ведь должны быть еще способы помочь ему! – кочевница не собиралась сдаваться. Не собиралась отдавать своего друга. Нико стал единственным, кто соединял ее с семьей, после того, как Тайс начал меняться...
- Я ничего не могу сделать. – В голосе старухи чувствовалось сильное раздражение, - бессмысленно зря тратить снадобья и лекарства на того, кто все равно умрет. Тем более на собаку.
- И что, что собака? – вскипятилась девочка, - он семья! Моя семья! – в ответ Виктора лишь качнула головой. Нессанда со злостью выдохнула горячий воздух из легких и упала на колени рядом с мучающимся Нико. Она осторожно коснулась его мягкой шерсти и нежно погладила пса по спине.
Рита осталась стоять рядом с девочкой и с сожалением уложила ладонь Нессе на плечо. Та подняла на охотницу напуганный умоляющий взор. Рита лишь опустилась на корточки рядом с ней и осторожно приобняла. То было единственным, что она могла сделать.
Виктора же вместе с Витой поковыляла к выходу. В дверях амбара старуха остановилась и подозвала к себе Тайсанда.
- Пускай девочка попрощается, - прошептала травница встревоженному юноше, - а потом ты должен облегчить ему страдания.
- Что вы имеете в виду? – он непонимающе нахмурился.
- Не надо заставлять его мучиться до утра. Ты хозяин пса, тебе и облегчать его дорогу к смерти. – Проговорила старуха торопливо, с неприятной небрежностью в голосе, словно объясняла вещи очевидные, такие, какие Тайс в его возрасте должен был и сам знать.
Тайсанд испугано отвернулся. Все тело обессилено задрожало. Убить зверя – нетрудно, лишить жизни друга – невозможно. Он оглянулся на Нико. Сквозь ткань, которой он был перевязан, на подстилку струилась горячая, вязкая кровь. Его лапы тряслись, а живот торопливо вздувался: дыхание участилось, стало неровным.
Виктора была права. Пес страдает, и ему нужно помочь. Но это казалось неимоверно сложным, наверное, даже неисполнимым. Тайсанд и представить себе не мог, как иногда бывает тяжело делать то, что должно.
Близнецы и их бабушка вышли из амбара, оставив кочевников одних. Юноша осторожно сел рядом с сестрой и обнял ее, а потом легко погладил Нико по голове.
- Нужно что-то сделать, - прижимаясь к груди брата, зашептала Нессанда, - нужно помочь.
- Мы можем помочь ему только одним способом, Несса, - отозвался юноша тихо и хмуро.
- Как? – девочка подняла голову и с надеждой всмотрелась в лицо Тайса. Но, увидев глубокое сожаление в его глазах, нахмурилась, пытаясь догадаться, что он имеет в виду, а потом со злостью проревела, - нет! Нет! Не делай этого! – она начала бить кулачками по широкой груди юноши.
- Несса… - попытался ее успокоить Тайсанд, - Несса! – он не выдержал и схватил ее за руки, обездвиживая, - так нужно.
- Нет, не нужно! – заверещала она. По раскрасневшимся от злости и горя щекам покатились слезы, - это они тебе сказали сделать, да? Это Виктора сказала?
- Не важно. Это правильно. Нико нуждается в этом.
- Нет! Кочевники так не делают! Кочевники не убивают своих!
- Он собака! – Тайсанда окутало отчаяние. Он уж не знал, как достучаться до сестры, - и собаки постоянно погибают, защищая хозяина. Такова его судьба. Как бы мне ни было жаль, но я не могу этого изменить!
- Он наша семья. – Отпрянув от брата, как от прокаженного, процедила сквозь зубы Нессанда, - а мы его стая. И мы никогда не убиваем членов семьи. Также как они никогда не убивают членов стаи. – Она прибавила со злостью, - поселенцы, может, думают иначе. Но ты не поселенец, Тайс. Ты кочевник. Как я и Нико.
- Это здесь вообще не причем! – юноша разозлено поднялся. Ненависть сестры к деревенским жителям уже переходила все границы!
- Еще как причем! – она тяжело задышала и со злым отчаянием проговорила, - делай так, если считаешь нужным. Только дай с ним попрощаться.
- Конечно. – Тайсанд заставил себя избавиться от сердитости в голосе и сменить его на понимание. Он тихо двинулся к выходу из амбара, чтобы дать девочке провести немного времени наедине со своим псом.