Страница 123 из 126
Брат и сестра сообщили старухе об их намерении уехать из деревни и, как ни странно, та не стала спорить.
Тайс уже подготовил, словно оружие, весомые доводы и аргументы, а травница на его заявление лишь ответила: «хорошо».
Этому следовало радоваться. Чем меньше споров – тем легче принять важное решение. Но юноша ждал ругани, настолько громкой, что она бы без труда перекрыла отчаянные мысли в его голове и ужасное, раздирающее душу волнение.
В случившееся с Витой невозможно было поверить. Да, может, Тайсанд вначале не особо радовался известию о ее беременности. Не хотел оставаться в деревне, прикованным к супруге, на которой женился только потому, что надо, а не потому, что хотелось. Но за последние месяцы многое изменилось. Он привык к Вите, привязался к ней и, наверное, даже полюбил.
Видеть ее в таком ужасном состоянии – настоящая мука. Тайсанду оставалось лишь надеяться на время, которое помогло бы его жене справиться с потрясением. Но глубоко внутри он знал: Вита уже не поправится.
Неоткуда было ждать помощи, совета, даже поддержки. Тайс остался наедине с судьбой, что бросила ему вызов на кровавую дуэль. И, казалось, каждая стрела, выпущенная ею в юношу, попадала точно в цель.
Несса, все это время стоявшая посреди кухни, вздрогнула от удивления. Она различила большую группу людей, быстро ступавшую по лесу и приближавшуюся к деревне. Притом, демоны, что бродили вокруг, при появлении незнакомцев начали один за другим исчезать.
Только девочка решила доложить об этом Викторе и Тайсу, Нико вскочил, его шерсть взъерошилась. Он грозно оскалился и протяжно, громко завыл. Через мгновение со стороны подвала с мертвецами донеслось угрожающее рычание, разъяренные вопли. Послышались стуки. Громкие. Сильные. Им вторил треск лопающегося дерева.
Мертвецы с пугающим усердием ломились наверх.
- Милостивые Боги… - прошептал Тайсанд, осторожно поднимаясь и прислушиваясь.
Рычание мертвецов слилось с воем Нико. Вдруг со стороны деревни послышались истошные крики поселенцев. Мороз сковал все внутри, Тайс боялся шелохнуться.
Страшный ор донесся с верхнего этажа дома. Он продлился недолго, всего несколько секунд. Его скоро сменила тревожная тишина.
Ужас наполнил тот визг, изменив голос кричавшего, но Тайсанд сразу понял: это Вита.
Схватившись за копье, он ломанулся на второй этаж, мгновенно оказался у дверей в их спальню, с грохотом ворвался внутрь. И тут же застыл. Мышцы наполнились невыносимой немощью, в глазах потемнело.
Вита лежала на кровати. Ее тело дрожало. Лужа крови расплылась под ней и алыми горячими каплями стекала на пол. Младенец, которого она с любовью прижимала к себе, острыми клыками вонзился в шею матери, разорвав вену.
Тайсанд заставил силы вернуться в тело, подскочил к истекающей кровью супруге и со злостью пронзил копьем мертвеца. Острое лезвие прошло через выкидыша насквозь. Тот вздрогнул, пискнул и резко дернулся… Потом осел, притих.
Отец отбросил его в сторону, склонился над дрожащей в смертных судорогах Витой. Ее лицо посинело, дыхание стало частым, прерывистым. Ей словно не хватало воздуха. Девушка ошалевшими глазами глядела на мужа и торопливо шевелила немеющими губами, пытаясь сказать нечто важное.
- Тайсанд… Тайс… - собрав последние силы, проговорила она дрожащим от ужаса голосом и вдруг замерла. Похолодела. Ее глаза налились пустотой, кожа окрасилась в белый.
Вита умерла. Внезапно. Быстро. Невыносимо легко.
За спиной кто-то испуганно вздохнул. Послышались спешные шаги. Тайсанд обернулся: из коридора к телу внучки спешила побледневшая от ужаса Виктора.
Он осторожно отступил назад, подпуская старуху к бедной девушке. Травница припала к ней и протяжно громко зарыдала. Ее старые, покрытые вздувшимися венами, руки беспокойно дрожали, губы истошно двигались.
Тайс наблюдал за ней молча. Воздух жужжал и звенел. Все тело напряглось и застыло в ожидании. Разум словно отключился.
Юноша не чувствовал ничего. Ни горя, ни страха. Эмоции сменились внутренней пустотой. И Тайсанд сам растворился в бездне почерневшей души. Исчез, словно умер. Осталось только его живое тело. Остался только мертвец.
- Тайсанд! – от тупого ступора его исцелил крик Нессанды. Сердце сжалось, а внутри зажегся робкий свет надежды. У него еще была сестра. Его маленькая, любимая Несса, которую он никому, никогда не даст в обиду. – Тайсанд! Они вырвались! – верещала кочевница.
Юноша схватил копье и потянул за собой, прочь из комнаты, Виктору. Старуха сопротивлялась, не желая отпускать тело внучки. Как Вита впала в безумие, не в силах признать смерть своего ребенка, так и Виктора не могла поверить в кончину девушки. Она исступленно хваталась за воздух, за стены, пытаясь задержаться возле умершей, и все продолжала протяжно выть от горя.
Получить известие о смерти внучки – совсем не то, что увидеть ее смерть, что прижимать к груди окровавленное бездыханное тело… Всю себя… Всю себя она посвятила девочкам! Пережила и сына, и невестку – только ради внучек. Работала, чтобы у них был достаток, ругалась с Валентином, чтобы в деревне ее и ее девочек уважали. И для чего? Для чего все это? Чтобы Вита умерла?! Так внезапно, так быстро, до ужаса странно…
И Виктора забыла обо всем. Забыла о Тайсе с Нессой, забыла о себе, забыла даже о Рите. Все перевернулось. Ей вдруг почудилось, что она потеряла обеих внучек, что и сестра Виты не вернется. Как она это допустила?! Как она позволила забрать своих девочек?! И как ей теперь жить? Для кого? Для чего?..
Они спустились на кухню. Нессанда взобралась на стол, надеясь, что так спасется от двух мертвецов, возникших на пороге комнаты.