Страница 37 из 107
Не знаю, чего ниндзя хотел добиться, и зачем ему понадобилось заводить меня в охотничьи угодья немёртвых уродцев, но он в любом случае перехитрил сам себя. Напади он в дороге, просто так – атаковав со спины. И он победил бы меня... Легко и непринуждённо расправился бы со мной, во славу своего выдуманного древнего клана. Но он решил обставить всё «красиво», как с девушкой на первом свидании и вот что получилось.
Снова перехватив меч за гарду, я высоко поднял его двумя руками над головой, нацелив остриё в грудь извивающемуся на земле куску окровавленного мяса. Активировал «Укол Гунгнира» и резко опустил лезвие, прошивая финальным ударом тело бывшего учителя ниндзя в деревне Крёнингсбурговке и вонзая клинок глубоко в землю.
Громыхнуло. Земля под ногами дрогнула от чудовищной силы критического удара и сухая корка прогалины покрылась сетью мелких трещин. Крит, который прошёл мультиуроном по лежачей цели, а затем всё это ещё раз повторилось, ведь жизней у противника оставалось от силы пять процентов, отбросил меня в сторону. Можно конечно было забить его и так, но я не был уверен, как окружающая реальность воспримет смерть местного жителя от ран, нанесённых неизвестным ей способом.
Поднявшись с земли и с трудом разжав пальцы, сжимавшие пустоту, и сделал несколько шагов назад. Посмотрел на собственные руки, покрытые бурой тёмно-красной жидкостью, ручейками стекавшей с кожаных частей латных перчаток, крупными каплями падающей на пыльную землю. Споткнулся и упал бы, если бы не упёрся спиной в обвитый лозой мёртвый ствол дерева, и с тихим шелестом срывая ссохшуюся кору, сполз по нему на землю.
«Во что я такое превращаюсь?» – с ужасом спросил я сам себя, продолжая взирать на перепачканные кровью НПС ладони. С момента провала это было вроде бы только четвёртое живое существо, отправленное мною в небытиё, но если пистольера я убил как то случайно… Он как и воин Альберт был не провалившимся игроком, не чувствовал боль и смерть была для него вполне естественным элементом игры. Лютолось в лесу неподалёку от Лугов Одиночества был монстром и не воспринимался мной как реальное существо. А сейчас…
Ергор страдал. Я видел, что каждый мой удар, который в реальности был бы для человека смертельным, здесь отнимали от его полоски здоровья жалкие проценты, а я бил, бил и бил, превращая тело предателя в изодранный сталью и болью кусок мяса.
«Проклятый мир! Проклятая игра…»
Оторвав взгляд от своих дрожащих ладоней и посмотрев в ту сторону, где над трупом Ергора словно поминальный крест возвышался двуручный меч старого барона, я чуть было не подскочил, раскрыв рот от удивления.
Рядом с изуродованным трупом стояла девочка, лет одиннадцати-двенадцати. В короткой древнегреческой тунике, подпоясанной два раза обёрнутым вокруг талии золотым ремнём, крылатых сандальках, с резко врезавшимися мне в память неестественно голубыми, сияющими радужками глаз и девственно чистой именной лентой, на ткани которой не было ни единого стандартного для Ортена обозначения.
Малышка, пождав губки, смотрела какое-то время на пронзённое моим оружием тело, затем надула щёчки и шумно выдохнула. Задумчиво потерев своей маленькой ручкой затылок, она резко повернулась ко мне, от чего собранные в свободную полураспущенную косу белые, словно снег волосы заколыхались, а на кукольное личико сползла толстая, непослушная прядь.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Девочка вздёрнула бровь, я моргнул, и уже в следующее мгновенье она оказалась рядом по-девчачьи сидящей на корточках прямо передо мной, уперев локоток в сведённые колени и положив подбородок на ладошку.
– Ну и что ты мне здесь за экзекуцию устроил? – сурово нахмурив бровки, спросила она. – Такого безобразия даже Эдил себе не позволял, хоть и был дурной на всю голову! Не ожидала я от тебя подобного! Ой не ожидала… Ну и что мне делать если про твои художества кто-нибудь прознает и нарекут тебя тогда «Вальдером Мясником» или нет… «Вальдером Кровомесом»! Вот смеху то будет…
– Ты кто? – задал я вопрос, показавшийся мне в этот момент самым логичным.
– Пони в пальто! – выдала наглая малявка. – Жена я твоя законная! Пришла вот, посмотреть чем супруг мой живёт, поживает, а он тут…
Девочка резко взмахнула рукой в сторону мёртвого учителя ниндзя и его тело, как и кровь, тут же развеялись прахом, оставив после себя кучку одежды, с торчащим из её мечём и одиноко валяющуюся рядом кусари-гаму.
– Вот так вот лучше! – девчонка многозначительно посмотрела на меня и кровь Ергора исчезла с моей одежды, оставив за собой в воздухе перламутровый дымок.
– Девочка, ты что заблудилась? – словно в бреду спросил я поднимаясь на ноги. – Хм… а из деревень рядом вроде только Крёнингсбурговка.
То, что по одному мановению ей изящной ручки изуродованное тело истаяло в воздухе, я проигнорировал. Мало ли, на что способны дети в этом безумном мире. Вот сидит передо мной такой уникум – ну и ладно. А про то, что она моя жена – ну так хочется малышке поиграть вот и говорит глупости…
– Ты чего?
– Так! Ладно, оставлять здесь тебя опасно… – произнёс я, напустив на себя показную бодрость и с трудом передвигая ногами добрался до оставшегося от Егрора мусора и ухватив обеими руками меч выдернул его из оплавленной земли. – Придётся возвращаться в лагерь. Со мной пойдёшь, а там попрошу моего хорошего товарища найти твоих родителей. Всё будет хорошо!
Вложив двуруч в ножны я подошёл к девчонке и, взяв её за руку, потянул на себя. С таким же успехом я мог попытаться сдвинуть вселенную. Маленькая ручка оставалась неподвижной. Хотя конечно, я не прилагал особых усилий, боясь ненароком поранить ребёнка.