Страница 100 из 107
Спрыгнув на палубу, я перекатился к борту и глянул вниз. Сигать с такой высоты на землю было чистой воды безумием. В «Хрониках» как игре, как и в нынешней реальности Ортена человек был способен подпрыгнуть достаточно высоко. Я, например, мог в полных доспехах без особых усилий перемахнуть через Андрея, но вот падение большой высоты обсчитывалось до глупости реалистично. Например выпав из окна второго этажа на каменную мостовую, вполне можно было заработать перелом ноги, а то и всего тела. К тому же я находился на корме, пусть и нижней палубы, а она была слегка вознесена над центральной частью.
В этот момент мне пришила в голову мысль, что возможно лучшим вариантом было бы прокрасться по скинутому пиратами трапу, а не рисковать разбить себе буйну голову, изображая ассасина паркурщика из одноимённой игрушки. Там даже толстые базарные тётки легко карабкались по зданиям с ловкостью цирковых обезьян. А ведь я так не умею!
Но и от этой идеи пришлось отказаться. Спустив пленников и группу сопровождения на землю, букиниры тут же втянули доски на свою лодку. Более того, унесли его куда-то в трюм, видимо, чтобы не мешался под ногами и что самое паршивое, принялись сматывать валяющиеся по всем палубам канаты. Вот же невезуха!
– Мастер смотрите! Там! В низу, слева! – пискнула фея.
Глянув в указанном направлении, я увидел резную фигуру, украшавшую корпус и скрывавшую под собой толстую уродливую балку. По ней вполне можно было спуститься, как минимум до веранды, на которой я совсем недавно распределял таланты.
– Молодец Люська! – похвалил я, то ли своего питомца, то ли уже настоящую подругу.
Потемневшее дерево заскрипело, принимая мой вес, но выдержало. Медленно, стараясь не сверзиться, я пополз вниз, цепляясь руками за выступы в виде каких-то птиц, ветвей и плодов, отдалённо напоминающих персики. Пару раз опора под ногами обламывалась и падала вниз, в шуршащую метрах в пятнадцати подо мной траву и тогда я надолго замирал пытаясь успокоить бьющееся в ужасе сердце.
Непонятно от чего тяжело дыша и, стараясь не смотреть себе под ноги, я добрался, наконец, до открытой веранды. Дальше был самый трудный участок, резная деревяшка закончилась, как впрочем, и прикрываемая ею балка. Зато вдоль всей кормы шли окованные сталью горизонтальные рёбра жёсткости, спускаться по которым было тем ещё мучением. Приходилось фактически болтаться на руках, падать, полностью теряя опору и судорожно хвататься за проносящуюся перед самым носом мокрую железяку, надеясь, что и в этот раз пальцы не подведут и не соскользнут с мятого и полированного метала.
Я находился метрах в трёх от поверхности, когда все три летательных аппарата с противным хрустом дрогнув, оторвались от земли. Руки не нашли за что зацепиться, на очередной балке и я полетел вниз.
С глухим металлическим лязгом я рухнул в траву. Полоска здоровья тут же просела процентов на десять. Не знаю, заглушила ли колдовская невидимость грохот доспехов, перед тем как слететь или нет, но после полученного урона она моментально рассеялась.
«Получен отрицательный эффект: Отбитая спина».
«Вы неудачно упали с большой высоты и сильно ударились об землю. В течении 10 минут ваши двигательные возможности серьёзно ограничены. Вы не можете: вставать, ходить, бегать, использовать физические способности и читать заклинания».
– Чтоб вам всем пусто было… – почти добродушно процедил я сквозь зубы, глядя на медленно поднимающиеся в небо сцепленные корабли. – Люсь, ты там жива? Я тебя не раздавил?
Если сейчас кто-нибудь из воздушных пиратов решит помахать на прощание ручкой тройке остающихся на поляне бандитов, ему даже в ночной мгле будет трудно не заметить валяющегося в траве мужика. Я уже похоронил фею и подмывал над тем, как буду прикидываться шлангом, если над бортом дирижабля появится чья-нибудь мерзкая рожа, когда фея, наконец, подала голос.
– Нет, – ответила Люся.
– Раз не жива, то огласи завещание? – я с кряхтением дотронулся рукой до головы.
«На затылке похоже будет знатная шишка».
– Ну, там: «Крылышки мои отдать любимому племяннику, платьице – дочке брата второй жены приятеля лучшей подруги. Саму положить в банку и залить мёдом, а затем выставит на всеобщее обозрение».
– Всё бы вам зубоскалить Мастер, – из-под капюшона вылетела маленькая, зелёная искорка. – Со мной всё в порядке. Я в этом состоянии неуязвима для физического урона!
– Так вот ты какой – цветочек аленький! – я с кряхтением перевернулся на живот, пытаясь понять, целы ли руки-ноги, разглядывая среди порядком поредевших бафов и прочих навешанных на меня эффектов иконку с лежащим на земле человечком. – Кажется я тоже почти в порядке. Знаешь, что красавица…
– Да Мастер Вальдер! – зелёный огонёк подлетел к моему лицу.
– Я тут упал, как мешок с де… с экс… вообщем… Это было громко, а я пока не в состоянии даже сесть. Взлети ка над травкой, да посмотри, не заинтересовались ли нашими скромными особами плохие дядьки. А то прирежут ведь!
Мне очень повезло в том плане, что упал я в самую гущу осоки, которая в этом неизвестно где расположенном диком краю вымахала под метр высотой и была сочной, почти изумрудного цвета, густой, словно шерсть персидского кота. По звёздному небу плыли облачка, ясный глаз луны, взирал на меня и кажется даже нагревал тёмную ткань плаща. В тихо шумящем еловом лесу чирикали какие-то птахи.
Зелёный огонёк пару раз мигнул, потемнел и увеличился, принимая форму маленькой девушки. Фея, вернувшаяся в свою естественную форму, сладко потянулась и, застрекотав крылышками, взлетела к вверх. Аккуратно раздвинув стебельки она выглянула из-за них, тряхнула своей кремовой, почти розовой шевелюрой, ночью казавшейся мне каштановой и заложив лихой вираж скрылась во тьме.