Страница 43 из 64
- Про то ты меня не спрашивай! Не знаю! Знаю только, что Настасья сказала, что только одного ей не хватает. Обещала вечером рассказать, чего именно. Но улетала радостная, когда услышала, про какого-то Митю в соседней деревне, почти четверть века назад появившегося. Приходил он ко мне, про Настасью спрашивал. На мой вопрос, зачем она ему, сказал только, что бабушка ваша, Василиса Никитична, наказала ему жить здесь, неподалеку. Так и живет с тех пор в соседней деревне бобылем, ни жены, ни детей. Дом отгрохал, коровники завел, на его ферме, почитай, половина деревни работает. Завидный жених, хоть и не молод уже.
При упоминании о Мите, у Лизы шевельнулись воспоминания из детства. Жил рядом с бабушкой странный мальчик Митя. Странный он был лишь тем, что был абсолютно седой. Сам ребёнок и вдруг седой. Деревенские мальчишки дразнили его всё время. Да он с ними и не дружил. Ему не до игр было. Мама его парализована была. Бабушка его жалела очень. Погладит иной раз Митю по его седой голове и только вздохнет тяжело, вспомнила вдруг Лиза. Кушать готовила всегда и себе, и на них с его мамой, мази для больной женщины варила. Митя же бабушке по хозяйству помогал, всю мужскую работу делал, да с Лизой иногда оставался, когда бабушка уходила полечить кого-нибудь. Неужели это он? "Надо будет потом съездить к этому Мите, вдруг это он" - решила Лиза, а вслух спросила:
- А как же Митрофан? Где он?
- А ты не знаешь, да? - удивился Силантий Петрович, - это что же, родители тебе ничего не рассказали о смерти бабушки?
Лиза отрицательно помотала головой:
- Мне 12 лет было, когда бабушка умерла. Я очень ее любила. Весь вечер плакала, когда нам телеграмму принесли. Бабушка перед самым Новым годом умерла. Родители не взяли меня, когда поехали бабушку хоронить, не хотели ещё больше меня расстраивать. А потом я уже не спрашивала, а они специально тоже не рассказывали.
Лизе почему-то вдруг стыдно стало, что она так ни разу и не спросила родителей о смерти бабушки. Она принялась расплетать и сплетать кончик косы. Лиза всегда так делала, когда нервничала.
- Так нашел Митрофан ненаглядную свою, суженую свою Василисушку, но в человека сам перекинуться уже не смог. Слишком долго быть в ипостаси медвежьей - это опасно. А Василиса узнала его, помочь пыталась, но, видно, не смогла. Зима же стояла. Зимой медвежья сущность сильнее и медведь задрал её. Ну, а его уж охотники потом выследили и убили.
Силантий Петрович подошел к стене со старыми фотографиями и остановился около той, где были двое мужчин. Лиза подошла и вгляделась в неё и вдруг в одном из мужчин она узнала самого Силантия Петровича, а второй был похож на Ивана. Или это Иван был похож на второго мужчину? Лиза потрясенно смотрела на фото, и постепенно у неё начала складываться картинка в голове. Она перевела взгляд на другие фото. На одном были молодожены. Лиза узнала Марью Федоровну и Силантия Петровича. Она какое-то время постояла, переваривая услышанное, а потом спросила:
- Силантий Петрович, так Митрофан - Ваш родной брат? Выходит, Вы мой двоюродный дед? Мой отец - Ваш родной племянник, а мы с Артемием троюродные брат с сестрой получается, да? Что-то я не очень сильна во всех этих родственных переплетениях, - упавшим голосом вдруг проговорила Лиза.
- Ну, мы с Митрофаном только по документам братья, у родителей моих детей долго не было, а родителей Митрофана убили, когда он совсем маленьким был, вот батюшка с матушкой его и взяли к себе, усыновили. Нельзя двусущным в обычный детский дом. Других родственников у него не было, а у моих родителей не было детей, вот они его и усыновили. Растили и любили, как родного. Так что, с Артемием вы не родственники по крови, если ты об этом, - хитро блеснув глазами, сказал Силантий Петрович, - а как Митрофана усыновили, так через два года уж и я появился. Матушка всегда говорила, что я только благодаря Митрофану и появился у них, что я в дар им был дан за то, что они доброе дело сделали. Батюшка всегда говорил, что Митрофан был бы хорошим главой клана. Он что в ипостаси человека был очень высок и могуч, что в ипостаси медведя был огромен. Я, как Ивана увидел, так сразу Митрофана и вспомнил! Он вылитый дед!