Гоголь

Подобно свахе Фекле Ивановне из Ж., Гоголь порой стремился сосватать некоторых своих знакомых, - но только мысленно. Так, 30 мая н. ст. 1839 г. Гоголь писал М. П. Балабиной: "Когда я думал об вас (я об вас часто думаю и особенно о вашей будущей судьбе), я думал: "Кому-то вы достанетесь? Постигнет ли он вас и доставит ли вам счастие, которого вы так достойны?" Я перебирал всех молодых людей в Петербурге: тот просто глуп, другой получил какую-то несчастную крупицу ума и зато уже хочет высказать ее всему свету; тот ни глуп, ни умен, но бездушен, как сам Петербург. Один был человек, на котором я остановил взгляд - и этот человек готовится не существовать более в мире (речь шла о И. М. Виельгорском. - Б. С.)... Вы извините, что я пустился быть вашей свахой, что называется иначе кума. Мое мысленное сватовство, как вы видите, неудачно..."

А. А. Григорьев в статье "Гоголь и его последняя книга" (1847) считал, что "в "Женитьбе" даже колоссальный лик Гамлета сводится в сферы обыкновенной, повседневной жизни, ибо, говоря вовсе не парадоксально, безволие Подколесина родственно безволию Гамлета и прыжок его в окно такой же акт отчаяния, бессилия, как убийство короля мечтательным Гамлетом".

"ЖЕНЩИНА", статья, впервые опубликованная: Литературная Газета, 1831, № 4, 16 января. Это - первое произведение Гоголя, появившееся в печати под его именем. Здесь женщина сравнивается с поэзией: "Что женщина? - Язык богов!.. Она поэзия! она мысль, а мы только воплощение ее в действительности... Что б были высокие добродетели мужа, когда бы они не осенялись, не преображались нежными, кроткими добродетелями женщины?.. Нет! никогда сама царица любви не была так прекрасна, даже в то мгновенье, когда так чудно возродилась из пены девственных волн!.. В изумлении, в благоговении повергнулся юноша к ногам гордой красавицы, и жаркая слеза клонившейся над ним полубогини канула на его пылающие щеки".

В Ж. отразилась идиллия А. А. Дельвига "Изобретение ваяния" (1830), в частности, следующие строки:

...Эрмий, раскуй Промефея!

Старец, утешься меж славных

Теней! Небесный огонь

не вотще похищен был тобою!

Пользой твое святотатство

изгладилось! Ты же, мгновенной,

Бренной красе даровавший

бессмертье, взглянь, как потомкам

Поздним твоим представятся

боги в нетленном сияньи,

Камень простой искусством

твоим оживить и в их подобьи,

Смертных красой к небесам

восхищать и о Зевсе глаголать!

В Ж. о представительнице прекрасного пола говорится, что это "существо, которое как Промефей, все, что ни исхитило прекрасного от богов, принесло в дар тебе, водворило небо со светлыми его небожителями в твою душу, - ты поражаешь преступным проклятьем; когда вся твоя жизнь должна переродиться в благодарность, когда ты должен весь вылиться слезами, и умилением, и кротким гимном жизнедавцу Зевесу, да продлит прекрасную жизнь ее, да отвеет облако печали от светлого чела ее".

"ЖИЗНЬ", статья, впервые опубликованная в сборнике "Арабески". Гоголь здесь датировал ее 1831 г., но, скорее всего, в этом году у писателя возник лишь замысел Ж. Работа над статьей проходила в августе - октябре 1834 г.

Гоголь в Ж. дает поэтическую панораму человеческой истории в момент рождения Иисуса Христа. Это событие подобно очистительной грозе, несущей гибель старому миру и символизирующей рождение нового: "Весь воздух небесного океана висел сжатый и душный. Великое Средиземное море не шелохнет, как будто бы царства предстали все на Страшный Суд перед кончиною мира... Камениста земля; презренен народ; немноголюдная весь прислонилася к обнаженным холмам, изредка, неровно оттененным иссохшею смоковницею. За низкою и ветхою оградою стоит ослица. В деревянных яслях лежит Младенец; над ним склонилась Непорочная Мать и глядит на Него исполненными слез очами; над ним высоко в небе стоит звезда и весь мир осияла чудным светом. Задумался древний Египет, увитый иероглифами, понижая ниже свои пирамиды; беспокойно глянула прекрасная Греция; опустил очи Рим на железные свои копья; приникла ухом великая Азия с народами-пастырями; нагнулся Арарат, древний прапращур земли..."

ЖИРЯЕВ Александр Степанович (1815-1856), криминалист, профессор Дерптского, а затем Петербургского университета. С Гоголем познакомился во время заграничной командировки в апреле 1845 г. в Висбадене.

В письме чешскому слависту Вацлаву Ганке Ж. вспоминал: "Русскую Пасху я встретил в русской церкви в Висбадене, где познакомился с двумя русскими знаменитостями - Жуковским и Гоголем. Оба приехали из Франкфурта говеть и разговляться. Последний намерен ехать в Испанию и Португалию... Гоголь в природе своей - противоположность тому, каким он является в своих уморительных повестях и комедиях: ипохондрик в высшей степени. Впрочем, он действительно не совсем здоров, хотя болезнь свою он уже слишком преувеличивает в своем воображении".

ЖУКОВСКИЙ Василий Андреевич (1783-1852), поэт. В 1817 г. был назначен преподавателем русского языка к великой княгине Александре Федоровне, а в 1825-1841 г.г. был воспитателем ее сына - наследника престола, будущего императора Александра II. В 1842 г. женился на Елизавете Евграфовне (Алексеевне) Рейтерн (1821-1856), дочери своего друга художника Е. Р. Рейтерна, и с тех пор до конца жизни оставался в Германии, сначала в Дюссельдорфе, а потом во Франкфурте-на-Майне. Познакомившись с Ж. в Петербурге в конце 1830 г., Гоголь впоследствии подружился с ним. Они неоднократно встречались в Германии.

10 сентября 1831 г. Гоголь писал Ж., посылая ему экземпляр первой части "Вечеров на хуторе близ Диканьки": "Боже мой, сколько бы экземпляров я бы отдал за то, чтобы увидеть вас хоть на минуту. Если бы, часто думаю себе, появился бы в окрестностях Петербурга какой-нибудь бродяга ночной разбойник и украл этот несносный кусок земли, эти двадцать четыре версты от Петербурга до Царского Села и с ними бы дал тягу на край света или какой-нибудь проголодавшийся медведь упрятал их вместо завтрака в свой медвежий желудок. О, с каким бы я тогда восторгом стряхнул власами головы моей прах Сапогов ваших, возлег у ног Вашего поэтического превосходительства и ловил бы жадным ухом сладчайший нектар из уст ваших, приуготовленный самими богами из тьмочисленного количества ведьм, чертей и всего любезного нашему сердцу. Но не такова досадная действительность или существенность; карантины превратили эти 24 версты в дорогу от Петербурга до Камчатки. Знаете ли, что я узнал на днях только? Что э... Но вы не поверите мне, назовете меня суевером. Что всему этому виною не кто другой, как враг Честного Креста церквей Господних и всего огражденного святым знаменем. Это чорт надел на себя зеленый мундир с гербовыми пуговицами, привесил к боку остроконечную шляпу и стал карантинным надзирателем. Но Пушкин, как ангел святой, не побоялся сего рогатого чиновника, как дух пронесся его мимо и во мгновение ока очутился в Петербурге на Вознесенском проспекте и воззвал голосом трубным ко мне, лепившемуся по низменному тротуару под высокими домами. Это была радостная минута. Она уже прошла. Это случилось 8-го августа. И к вечеру того же дня стало всё снова скучно, темно, как в доме опустелом".