Злая сказка жизни

Внимательно выслушав мой рассказ, Ворон спросил:

– После этого ты окончательно встала на путь мага?

– Нет, – усмехнулась я. – Окончательно меня на него поставил братец Эрл, доходчиво объяснив все преимущества.

– Сколько времени ты прожила у Фея?

– Почти пять лет. По году у меня ушло на освоение каждой из стихий.  Затем, потратив еще какое-то время на зелья и распределение силы, я сбежала. Как раз по этим двум  пунктам у меня и остались вопросы.

– Что значит освоение стихии? – не понял Ворон. – Когда я учился на кристальщика, то просто тренировал свою силу воли, чтобы она стала тверже, чем камень. А также тренировал свой внутренний слух, чтобы слышать кристаллы. Как это происходит у стихийника?

Я усмехнулась, думая, можно ли это вообще объяснить. Что значит познать стихию? Договориться с ней? Нужно самой быть такой, как она. Ярким пламенем, легким ветром, мягкой водой и твердой землей.

Мое обучение началось с Воздуха. Так как эта стихия признала меня первой, она стала родной. Сначала я просто училась слушать ветер и разговаривать с ним. Бессмысленный шепот в ветвях деревьев со временем стал мне понятен. Я слышала в нем рассказы о происходящем в разных частях королевства. Вот частички морского бриза сообщили, что в гавань далеко на юге приплыл великолепный парусник. Златовласый капитан сошел по трапу и обнял, наконец, так долго ждущую его жену. А вот ледяной порыв с горных вершин сообщил о печальной смерти одинокого отшельника, ищущего ключи тайнам мироздания.

Найдя во мне благодарного слушателя, Воздух ответил мне тем же. Сперва свои желания я проговаривала вслух. Например: подай, пожалуйста, вон ту тарелку. Или: убери, пожалуйста, бегущего на меня волка. Или: ай, не дай мне шлепнуться! Со временем наше общение стало подсознательным.

Дальше была Вода. В отличие от Воздуха, ей хотелось любви и ласки.  Получив это, она отвечала тем же. На объятия – объятием, на поцелуй – поцелуем. Часами стояла я под струями водопада, сливаясь с ним воедино. С тех пор к этой стихии я всегда обращалась в сложные жизненные минуты.   Ведь если Воздух может лишь выслушать печальную историю, то Вода – обнимет, утешит и постарается смыть горе.

С Землей было сложно. Она ждала от меня твердости, упорства. Наше первое знакомство было не из приятных. Неподалеку от своего жилища Фей своей магией вырыл глубокий колодец и, сбросив меня туда, завалил выход ветками и камнями. Бесчисленное множество раз я поднималась вверх, срываясь на последних сантиметрах. То корень потянет за ногу, то камень из-под руки вывернется. Прочие стихии не вмешивались, оставив меня с Землей один на один. Когда в очередной раз я свалилась на дно, мне стало ясно, таким путем не выбраться. Нельзя, подобно Воде, приспосабливаться к окружающей действительности, выискивая корни, на которые можно встать, выступы, за которые можно схватиться. Отгрызя зубами вполне толстый корень, я стала самостоятельно выдалбливать себе уступы, иногда кусаясь и царапаясь. И в итоге Земля приняла меня.

Самым последним был Огонь. По-злому озорная стихия, строптивая и жестокая. Она ждала от меня проявления силы и бесстрашия. Сперва Огонь просто играл со мной, неожиданно вырастая столбом пламени на пути и обдавая жаром. Когда я перестала шарахаться от подобных фокусов, Огонь стал нападать, являясь мне уже не в виде костров, а в виде человеческой фигуры. Ежедневные битвы с воином пламени были, кстати, неплохой тренировкой. А ожоги каждую ночь лечили Вода с Землей. Огонь признал меня, лишь когда я смогла уложить его воина на лопатки. Конечно, при определенной доле везения, но главное – результат.

     Неправильно говорят, что стихийники управляют стихиями. Ведь чтобы управлять, надо покорить. А стихию покорить нельзя. С ней можно только договориться, слившись если не на равных, то на близких. Мы также не можем призвать стихии. От них нельзя просить слишком много и сразу. У каждой из них есть свой предел, по достижении которого все просьбы будут просто игнорироваться. Для простоты маги называют это расчетом силы.

– Ты права, мне сложно это понять, – сказал Ворон, выслушав мои объяснения. – С кристаллами все гораздо проще. Ты давишь на них, они давят на тебя. Кто первый расколется, тот и проиграл. Хотя, с некоторыми особо трусливыми удается договориться миром. Я чувствую, что камни умеют, и могу понять, как их между собой лучше скомбинировать. Основная моя задача – заставить их работать вместе, не ругаясь и помогая друг другу.

– Понятно, – улыбнулась я, поправляя сползающую лямку. Жалко не додумалась еще в лагере перешить.

– Устала все-таки? – вернул полуэльф беседу на круги своя.

– Слушай, как только я устану, то сообщу тебе об этом лично. Договорились?

– Я просто беспокоюсь.

– Поверь мне, благие намеренья ничем хорошим не заканчиваются.   

Ответить Ворон не успел: мы вышли из леса к подножью гор и заметили, как по склону спускаются двое с мечами в руках. Встречаться с ними нам совсем не хотелось. Поэтому резво спрятавшись в ближайшие кусты, мы затаились.

– Вот паскуда! – сокрушался один. – Наверняка специально на твой меч наскочил!

– Да нет, он удрать хотел, да споткнулся.

– Что мы теперь в деревне скажем?

– Да ничего. Пусть ждут дальше. На крови стихийников годы протянуть можно.

Видимо, эти двое проклятых были из местных и когда-то выследили, где живет дедушка Фей.

– Что дальше? – спросил Ворон, едва мужчины скрылись из виду.

– Идем, куда шли, – пожала я плечами. – Раз зелье варить придется мне, нужно кое-что посмотреть в его записях.