Злая сказка жизни

И действительно, остальное пошло как по маслу. Едва тело жены вождя рухнуло на землю, толпа возликовала. Под дружный вой Ворон взял цепочку с камнем и поднял его над головой. Я подивилась произошедшей во взгляде перемене: по холоду и остроте он не уступал стали меча. Повелительно вскинув руку, новый вождь заставил племя замолчать. Двое рослых самцов, не теряя времени, подняли труп поверженного в битве и утащили его прочь: готовить к барельефу. Остальные же застыли в предвкушении. Обведя взглядом толпу, Ворон надел камень на шею и обратился к своему новому народу:

– Старый вождь – плохо. Я – хорошо. Грустить – плохо. Веселиться – хорошо. Есть, пить – хорошо. Вместе – хорошо. Сейчас – хорошо. Здесь – хорошо. Всегда – хорошо.

Сия туманная речь была принята на ура. Гоблины, заорав пуще прежнего, кинулись кто куда. И буквально через несколько минут в главном зале племени появились бочки с вином, сырое мясо и прочие подобные прелести. Не обращая внимания на всю эту вакханалию, Ворон сходил в пещеру за нашими вещами и тихонько подтолкнул меня в направлении выхода. Едва мы поднялись наверх по хитро спрятанной лестнице, полуэльф оставил меня у корней поваленного дерева, а сам прошел по округе, периодически что-то кладя на землю.

– Я разложил несколько амулетов. Теперь не вылезут, – улыбнулся Ворон в ответ на мой вопросительный взгляд.          

– Но зачем? – не поняла я.

– Хочу создать трудности погоне. А таковая будет, если поймут, что я сделал. Хотя, может и не будет. У этого племени выходов на поверхность теперь нет. А соседнее сильно и агрессивно. Пошли?

– Пошли, – ответила я, поднимаясь на ноги. – А что ты сделал?

В ответ на это Ворон усмехнулся:

– Худшее, что может сделать правитель: велел народу творить, что вздумается. Сейчас они изничтожат запасы провизии, перепьются и передерутся. Если к этому времени женщины выломятся из пещеры, в которую их заперли – хорошо. Нет – еще лучше.

– Я не понимаю…

– У гоблинов всем правят женщины. Самцы – всего лишь грубая сила. Знаешь, почему в зале были только они? Чтобы никто не надоумил добить победителя и захапать власть.

Последняя фраза заставила меня ошарашено остановиться.

– А разве так можно?

– А почему нет? – пожал плечами Ворон. – Или ты думаешь, что у гоблинов есть свой кодекс чести?

– Подожди. Как же тогда поединок?

– Удобный способ смены власти. Ничего больше. Если хочешь знать, у них такое происходит раз в месяц, как минимум. Как только очередная женщина решает, что ее самец готов к бою. Вся их жизнь: занятная партия с живыми фигурами.

Я почувствовала себя обманутой.

– Так чего ж ты сразу не сказал, что осведомлен об обычаях гоблинов? Еще про поединок меня спрашивал!

– Тогда я ничего не знал. Обо всем мне рассказал камень, как только попал в мои руки.

Ответ был вполне правдоподобным, но от шпильки я не удержалась:

– Что ж он тебе тогда о проклятии не рассказал?    

– Потому что оно сделало его немым.