Страница 5 из 26
Берусь ли я? Разве у наёмного убийцы есть выбор?
Они умирали от моей руки один за другим в укромных уголках убежища. Застигнутые врасплох, изумлённые. Последним я убила Винсента.
– За что? Что я тебе сделал? – спросил он меня перед тем, как мой меч заставил его замолчать навсегда.
Ни за что, Винсент. Это просто контракт. Ты сам мне говорил, что я должна выполнять любой контракт, выданный Чёрной Рукой Тёмного Братства.
Я провела за ноутбуком четыре часа. Время, как обычно, проскочило мимо меня незаметно. Сюжет игры немного встряхнул меня. Как и говорил Винсент. Бедный, теперь я его уже никогда не увижу.
Так думала я, опуская крышку ноутбука.
И ошибалась.
Винсент пришёл ко мне во сне.
– Тебя же убили, – сказала я ему. – Я тебя убила.
– Моя дорогая Мария, мне кажется, пришло время сбросить маски, ведь карнавал завершается.
– Чего? – ошарашенно спросила я.
– Я не Винсент, – продолжал вампир. – Твоё сознание сыграло с тобой злую шутку.
– А кто ты? – спросила я, с изумлением наблюдая за тем, как привычный компьютерный персонаж меняет свой облик.
Передо мной через несколько секунд стоял действительно не Винсент, а незнакомый высокий худой мужчина в рясе с крестом на шее.
– Я – воспоминание, – сказал незнакомец.
– Какое ещё воспоминание?
Что за бред? Нет в моей жизни таких странных воспоминаний.
Незнакомец ухмыльнулся, и на мгновение я увидела удлинённые, острые, как у собаки, клыки. Так он всё-таки вампир?
– Хорошо. Пойдём, – незнакомец протянул мне руку.
– Куда пойдём? Кто ты такой?
– Ах, да. Я забыл представиться, хотя ты хорошо знала моё имя когда-то... Анри Жерфо де Ла Россель – епископ, глава парижского отделения ордена Тривольгинов.
– Глава какого ордена?
– Пойдём, – Анри-Винсент взял меня за руку чуть выше запястья и...
Я почувствовала, что падаю, как в детстве, с высокой башни стремительно вниз. Я зажмурилась, чтобы не чувствовать удара о землю, но падение внезапно прекратилось. Я нерешительно открыла глаза, сначала правый, затем левый. Передо мной в неярком зареве от света факелов материализовался странный зал. В нём не было окон, на стенах, обитых алым бархатом, висели огромные орнаментированные гобелены. Пол тоже застлан бархатом – чёрным.
Я чувствовала себя очень странно. Не собой, а кем-то другим. Когда глаза привыкли к полутьме, я увидела, что в зале есть люди. Точно не знаю сколько, наверное, человек двадцать. Все они одеты в чёрные с капюшонами плащи, из-за чего не видно их лиц. Люди образовывали круг, центром которого служила каменная плита. В мои мысли сразу впрыгнуло слово «алтарь». Фигуры в плащах монотонно бубнили себе что-то под нос, не то что слов не разобрать, вообще непонятно, какой это язык.
«Общество сатанистов совершает обряд», – подумала я, ни с чем другим увиденная мной картина не ассоциировалась.
– Это что, секта? – спросила я шедшего рядом со мной Анри.
Он не ответил, только приложил указательный палец к губам.
– Silentium![1] – сказал кто-то.
Люди в балахонах бубнили всё громче и громче, а я понимала, что, во-первых, бубнят они не по-русски, а во-вторых, речь их вполне характерна для...
Французы, что ли?
И тут Анри потащил меня к «алтарю». Я до сих пор не могу понять, что произошло со мной дальше. Мария Филатова перестала существовать. Мою личность словно кто-то за секунду стёр. Но я осталась. Другая я. Меня по-прежнему звали Мария, но эта новая Мария понимала, что происходит.
Великий Магистр Ордена Тривольгинов, маркиз Ла Файет, поднёс к моим губам металлическую чашу. В тусклом свете факелов трудно было понять, что в ней. Я видела что-то тёмное, странно пахнущее то ли сыростью, то ли гнилью.
– Boit![2]
Я поднесла чашу к губам и отхлебнула.
Кровь! Это кровь!
Ужас сковал всё моё тело от осознания того, что обратной дороги уже не будет.
– Boit!
Я, сдерживая тошноту, влила струю крови себе в рот. Горло сдавил спазм, я не могла дышать. Мне казалось, я видела тень старухи на золотом фоне герба на стене под потолком. Герба, изображавшего крылатого двуглавого змея. Мне казалось, я видела саму смерть.
– Умирающий в одном мире да будет рождён в другом! – торжественно произнёс Анри Жерфо де Ла Россель. – Орден Тривольгинов принимает тебя, сестра. Ты больше не меченая, ты госпожа.
Меня тошнило всё сильнее и сильнее. Я сдерживалась как могла секунду, две, три, пять... а потом кровь из моего нутра выплеснулась на алтарь.
– Я не смогу, – прохрипела я, ожидая, что Великий Магистр вытащит свою шпагу и заколет меня.
Но сквозь пелену рвотных слёз я видела только губы маркиза Ла Файета, улыбающиеся, мясистые, и длинные острые клыки.
Я отшатнулась.
Что за фигня мне снится? Я повернулась и побежала к двери, единственной в этом жутком зале. Схватила прохладное металлическое кольцо, дёрнула на себя и замерла.
Я увидела другой зал, похоже, банкетный. Длинный ряд приставленных друг к другу столов, застланных белыми скатертями. Кавалеры и дамы во фраках и полонезах[3] пили, ели, разговаривали, смеялись. Это походило на съёмки кинофильма. Я рассматривала людей, когда захлопнувшаяся за мной дверь распахнулась и фигуры в плащах одна за другой прошествовали в праздничный зал с обнажёнными шпагами. Пирующие замерли, затем их лица исказил ужас. Приговорённые к смерти. А дальше...
От того, что произошло дальше, меня рвало уже наяву, после пробуждения.