В космической пустоте

— «У нас пока еще нет трофея», — сказал себе неоги, — «но, по крайней мере, у нас есть ценная информация». Он причмокнул губами, вспоминая вкус допроса. Простое удовольствие рвать плоть компенсировало чудовищные трудности, которые существо испытывало с человеческим языком. Что же такого было в их языке, что делало его грамматику и синтаксис столь чуждыми уму неоги? Существо хорошо знало, что оно далеко не свободно владеет гротескным языком — реакция пленника часто давала это понять, и подозревало, что никто из его расы не чувствует себя лучше в этом деле.

— «Мой план хорош», — успокоил он себя. — «Если бы только его успех не зависел от низших рас». Существо с отвращением сплюнуло.

За спиной капитана послышался какой-то звук. Приссит Нерро развернулся, оскалив зубы, чтобы разорвать нарушителя дисциплины. Это был Приссит Ульм. Капитан почувствовал невольное восхищение от того, что братец из его выводка даже не вздрогнул. — Что? — прорычал он на своем языке.

Подчиненный неоги почтительно склонил голову. — Мастер Приссит Нерро, — прошипел он. — Мы получили сообщение от нашего агента на Ториле.

Это, наконец-то, были хорошие новости. — Что? — спросил капитан.

Приссит Ульм снова поклонился. — Прибыл носитель плаща, — почтительно произнес он, — как вы и предполагали. Это подтверждено.

Приссит Нерро даже зашипел от удовольствия. — Что еще?

— К настоящему времени носитель плаща уже знает об «аркане» и его представителе Баррабе, — продолжил суб-капитан. — Наш агент уверен, что существо попытается связаться с Баррабом, а значит, и с «арканом». Он колебался — расспрашивать капитана было рискованным делом и в лучшие времена, но он должен знать — как ему поступать. — Будем ли мы действовать так, как вы наметили, Мастер Приссит Нерро?

Капитан сплюнул с резким смехом, присущим его расе. — Да, брат моего выводка, — сказал он. — Мы позволим моему плану продвинуться немного дальше, прежде чем вмешаемся.

*****

Барраб был крупным мужчиной, почти таким же высоким и широким, как Элфред Сильверхорн, и весил примерно столько же. В то время как большой воин был весь из мышц и костей, без унции жира на его теле, Барраб был мягко округлым по всему телу. Его черные, довольно жесткие волосы, доходившие до плеч, обрамляли круглое бледное лицо. Его толстые губы всегда кривились в блаженной улыбке. Поначалу Телдин подумал, что это выражение лица делает его похожим на какого-то гигантского херувима, но потом заметил, что улыбка не совсем доходит до маленьких глаз мужчины, которые были холодными и жесткими. Телдин прикинул, что ему чуть за сорок, хотя он должен был признаться себе, что в этой оценке была, по крайней мере, пятилетняя погрешность. Барраб откинулся на спинку кресла с кожаной спинкой, и холодно наблюдал за Телдином и Элфредом, которые стояли перед его столом.

Найти «Эджвуд» не составило труда — он был хорошо известен во всем Раутхейвене как лучший ресторан, винный погреб и гостиница в городе. Эджвуд располагался в так называемом «Высоком Квартале» — районе, расположенном чуть ниже по склону холма от замка герцога Адмантора, и его архитектура и декор сразу же определили его как пристанище для высшего класса. Вход в него со стороны Уиддершинс Стрит и холлы были безупречно чисты, все полы покрыты коврами тончайшей работы, а комнаты, если судить по комнате Барраба — роскошны, как королевский дворец.

Им не составило труда попасть внутрь, чтобы увидеть Барраба. По-видимому, как представитель «аркана», он должен был быть всегда готов к любой деловой встрече. Все, что им нужно было сделать, это спросить чиновника в вестибюле «Эджвуда», и они получили указания, как пройти в комнату Барраба.

Когда они подошли к двери, Телдин предложил Элфреду и Джулии, которая была вторым «телохранителем», подождать снаружи, но первый помощник быстро отбросил эту идею. — Забудьте об этом, — резко сказал он Телдину. — Во-первых, никто не знает, есть ли там кто-то, кто захочет всадить нож в спину «Алдина Брюра», по какой бы то ни было причине. Во-вторых, это деловая делегация. Какое уважение вы получите, если с вами не будет вашего «личного помощника», а?

Телдин вынужден был признать, что принять доводы большого воина было необходимо. Несмотря на то, что Элфред был в «штатском» — зеленом камзоле с ярко-красным поясом на талии, у него на этом поясе висел короткий меч, и еще Телдин не сомневался, что у него есть пара метательных кинжалов. Они с Элфредом вошли в кабинет Барраба; первый помощник следовал за своим «хозяином» почтительным шагом слева и сзади. Джулия осталась в коридоре, обмениваясь стальными взглядами с вооруженным кинжалом головорезом, который стоял на страже у комнаты Барраба.

Барраб сидел, а они стояли. Он неторопливо оглядел их с ног до головы, не переставая улыбаться, затем протянул руку и с деликатностью, которая противоречила размерам его пальцев, взял набухшее зеленое семя из стеклянной чаши, стоящей на столе перед ним, и сунул его в рот. Он задумчиво посасывал его, продолжая изучать посетителей. Наконец, он заговорил: — У вас ко мне дело, да? Телдина удивил голос мужчины. Он был тихим, мягким и слабым, как подумал Телдин, но, вероятно, это был фасад, который представитель использовал в деловых ситуациях. Жесткие глаза были, какими угодно, только не слабыми.

По дороге сюда Телдин выработал с Элфредом свой подход. Теперь он был рад этой подготовке. Он старался говорить спокойно, почти равнодушно. — Не с вами, — сказал он агенту, — а с вашим работодателем.

Барраб поднял бровь, такую тонкую, что казалось, ее выщипали. — В самом деле? — спросил он с насмешкой и легким презрением.

— Действительно, — решительно ответил Телдин. — Насколько я понимаю, вы представитель Т’к’Пека в Раутхейвене. Иногда приходится действовать… вежливо… следовать по обычным каналам.

— О? Барраб, казалось, был немного удивлен этим. — И у вас есть доступ к нетрадиционным каналам?

— Если понадобится, но будет неудобно, если их придется использовать.

Взгляд Барраба стал еще жестче, если это вообще было возможно. — Вот как, — холодно повторил он. — А какое у вас дело к Т’к’Пеку?

На этот вопрос у Телдина был готов быстрый ответ. — Это касается только меня и вашего хозяина. Он вложил в свой голос нотку презрения.

Представитель принял это, как и предполагал Телдин. — Я уполномочен рассматривать все дела, касающиеся моего хозяина, и определять, стоит ли это его времени и внимания.

— Для элементарных, повседневных дел, я бы согласился, что вы идеально подходите, чтобы рассматривать их для вашего хозяина, — парировал Телдин. — Дело, которое у меня есть к Т’к’Пеку, не из таких. Оно может быть обсуждено только между вашим хозяином и мной. Он немного помолчал. — «Хватит бросать стрелы», — подумал он, — «настало время для морковки». — Мне кажется, — сказал он более рассудительным тоном, — что для того, чтобы быть доверенным лицом, представитель должен обладать мудростью, чтобы распознать, когда возникают необычные обстоятельства, с тем, чтобы передать их непосредственно своему начальнику. Разве не так?

Барраб откинулся назад, все еще улыбаясь своей блаженной улыбкой, и протянул мягкую руку. — Боюсь, вы приписываете мне больше полномочий, чем я имею на самом деле, — сказал он с притворной грустью в голосе. — Мои инструкции на этот счет очень строгие, — небрежно сказал он, взял еще одно семечко и положил его в рот.

— Это ваше последнее слово?

— Боюсь, что так, но если вы скажете мне, в чем заключается ваше дело, уверяю вас… — он выжидающе замолчал.

— «Пора брать палку», — подумал Телдин. Он раздраженно покачал головой. — Неудачно с вашей стороны, — задумчиво произнес он. Он начал поворачиваться. — Т’к’Пек никогда не относился к тому типу людей, которые согласны с тем, что их официальный подчиненный задерживает важную информацию.

Раздался резкий треск, когда челюсти Барраба раздавили семечко во рту. С усилием, что было очевидным для Телдина, Барраб спросил ровным голосом: — Вы знакомы с Т’к’Пеком?