В космической пустоте

Было ли это только его воображение, или звезда становилась все больше? Сначала это была точка, совершенно безразмерная. Теперь он мог поклясться, что она превратилась в диск… Да, никаких сомнений не было. Она становилась больше.

С внезапностью, которая была столь же шокирующей, как сильный удар в живот, его восприятие вселенной мгновенно перестроилось. Он больше не смотрел на звезду, которая каким-то необъяснимым образом увеличивалась в размерах. Он смотрел на дыру в черноте — в дыру, ведущую к тому, что лежало за этой бесконечной стеной. Свет, который он увидел, исходил не от какого-то предмета. Это был свет того, что лежало за пределами этой хрустальной сферы, за пределами пространства Кринна. Дыра — портал не росла. Просто «Зонд» несся к ней с невообразимой скоростью…

Телдин не мог контролировать свою реакцию. Он закрыл глаза обеими руками и согнулся в талии так, что его грудь уперлась в колени. Он услышал панический всхлип… и понял, что это его собственный голос.

Он почувствовал чью-то руку на своей спине и холодное прикосновение голоса Эстрисса в своем сознании. Здесь не было никаких слов. Это был мысленный эквивалент успокаивающего шепота, нечленораздельного звука утешения, который родители издают своим маленьким детям. Телдин черпал в нем силы. Он снова сел, отняв руки от лица. — Простите, — пробормотал он. Он не мог ни встретиться взглядом с иллитидом, ни посмотреть на остальных, стоявших вокруг стола с картами. Его унижение было полным.

В его мозге сформировались слова. — Вам нет причин извиняться. Страх естественен, когда человек сталкивается с неизвестным. Подавляющее большинство тех, кто путешествует по вселенной, в какой-то момент испытывают реакцию, подобную вашей… часто в первый раз, когда они видят границу кристаллической сферы и осознают ее значение. Юмор окрасил слова пожирателя разума. — Моя собственная реакция была почти такой же, как и ваша, возможно, более интенсивной. Эстрисс продолжал уже более серьезно: — Шок обычно поражает только один раз. После первого удара, умирающий путешественник сразу привыкает, по крайней мере, частично.

— Ну же, проверьте себя. Иллитид крепче сжал плечо Телдина. — Мы вот-вот войдем в поток. Посмотрите на портал и расскажите мне о своей реакции.

Несколько неуверенно Телдин поднял глаза. Вид впереди корабля был совершенно другим. Истинная природа портала была теперь очевидна. Это была совершенно круглая, огромная дыра в темноте. Край портала — окружность круга — светился резким и ярким бело-голубым светом, напомнившим Телдину грозы над горами, окружавшими его дом. При других обстоятельствах этот светящийся край мог бы быть достаточно ярким, чтобы ослепить, но здесь он потускнел почти до незначительности, потому что свет самого хаоса, казалось, хлынул через портал!

За черной плоскостью хрустальной сферы находилось нечто, похожее на океан разноцветных жидкостей, смешивающихся в бурном, буйном беспорядке. Полосы и завитки всех цветов радуги смешивались с оттенками, для которых у Телдина не было названий. Все сияло таким блеском, что каждый предмет на мостике отбрасывал колеблющиеся разноцветные тени. Клочья и ленты цвета, казалось, вот-вот просочатся через портал, но, они, казалось, испарились в последний момент. Должно быть, это и есть поток…

Движение корабля вперед резко замедлилось. Казалось, что портал больше не растет с такой поразительной скоростью. Вместо этого «Зонд», казалось, осторожно продвигался вперед, к неизвестному. Впервые мозг Телдина смог наконец понять, что он видит, и понять масштаб происходящего. Портал был уже совсем близко. Он мог сказать это наверняка, оставалось всего около сотни шагов. Он оказался не таким большим, как он предполагал вначале, всего лишь в два раза больше «Зонда» — в общей сложности около пятисот футов в диаметре.

— Как вы себя чувствуете? — спросил его Эстрисс.

Телдин не смотрел на иллитида, не отрывал глаз от открывающегося перед ним вида. — Я ошеломлен, — тихо ответил он. — Я просто изумлен, но держу себя в руках.

— Хорошо. Капитан присоединился к остальным за штурманским столом. Несмотря на то, что мысль была направлена не на него, Телдин «услышал» приказ иллитида: — Вперед, в портал!

«Зонд» медленно двинулся вперед. Расстояние до портала сократилось вдвое.

Хаотичные цвета потока, казалось, выпирали наружу, прочь от носа корабля, как, будто в жидкости формировался пузырь. По мере того, как корабль продвигался, то же самое делал и пузырь. — «Сейчас мы похожи на корабль в бутылке», — подумал Телдин, вспомнив замысловатые модели кораблей, которые когда-то продавал один старик, невероятным образом, сконструированные внутри стеклянной бутылки с узким горлышком. Если погрузить бутылку в краску, это то, что увидит экипаж. Нос «Зонда» прошел сквозь портал. На мгновение черная стена стала невидимой. Тонкая линия бело-голубого сияния окружила корабль. А потом судно прошло почти окончательно.

Любопытство Телдина пересилило чувство слабости, которое все еще владело им, и он заставил себя подняться на ноги. Он протиснулся мимо офицеров за штурманским столом и спустился по трем невысоким ступеням на переднюю орудийную палубу. Матрос, который нес вахту на месте Телдина, сидел на корточках на палубе, прислонившись спиной к поворотному креплению баллисты, и смотрел вокруг с нескрываемым восхищением. Он услышал приближающиеся шаги Телдина и кивнул в знак приветствия, прежде чем вернуться к своим наблюдениям.

Телдин поискал в своей памяти имя этого человека. Через мгновение он вспомнил — Шандесс. Более старый, чем большинство других членов экипажа, он напоминал Телдину древний кусок жеваной кожи — сильно потрепанный, но все еще прочный и упругий. — Вы уже делали это раньше? — спросил его Телдин. Он хотел говорить нормальным голосом, чтобы доказать самому себе, что стряхнул с себя прежнее потрясение, но слова все равно прозвучали шепотом.

— В поток? Шандесс кивнул. — О да, три десятка раз, а может быть, и больше. Он ухмыльнулся, показав кривые и сломанные зубы. — Это всегда тебя впечатляет, не так ли? Старик указал вверх и за корму, поверх бака. — Это ваш дом остался позади, как вы понимаете.

Телдин обернулся. Черная плоскость снова была видна, но на этот раз за кормой «Зонда». Ощущение бесконечности отсутствовало просто потому, что сам поток не был абсолютно прозрачным, и он ослаблял видимость на расстоянии. Тем не менее, сама необъятность того, что он мог видеть, была достаточно впечатляющей.

Корма судна как раз проходила через портал. С этой точки обозрения было легче оценить форму и размер воздушного пузыря, окружавшего корабль. Он выглядел как гладкое яйцо, примерно в три раза длиннее корабля и примерно в три раза шире бимса «Зонда». Насколько он мог судить, «стенки» пузыря были совершенно нематериальны; свет потока не отражался и не преломлялся ни от чего. Он понял, что его первоначальное представление о пузыре, как о стеклянной бутылке было неверным, но, все, же оно было очень описательным. Когда корабль двинулся вперед, переплетенные ручейки цвета расступились перед ним, слегка завихряясь, когда они потекли назад по периферии пузыря.

Он снова посмотрел назад. Портал исчез, закрылся. Черная плоскость хрустальной сферы была целой и невредимой. Пространство Кринна — вся его жизнь до этого момента, находилось по другую сторону этого колоссального барьера, и он был отделен от него, возможно, навсегда.

Глава 5

В коридоре было темно, когда Телдин вернулся в каюту, которую делил с гномами. Обычно коридоры и трапы освещались маленькими масляными лампами, закрепленными в кронштейнах на переборках, но сейчас они были пусты. Единственный свет проникал через открытые двери, и еще был изменчивый цветной свет потока, льющегося через иллюминаторы. Телдин не был уверен, было ли причиной тусклое, но постоянно меняющееся освещение или его собственная слабость, которая заставляла его раскачиваться почти пьяной походкой, когда он шел.