Если она полюбит

— О, а как прошла твоя встреча с психологом? — поинтересовался я, припомнив, что первая консультация должна была состояться накануне.

— Все отлично, — она сделала паузу. — На самом деле, мне не хочется об этом говорить. Это очень личное. Но я думаю, что это может помочь. Возможно, уже начинает помогать. Вот прошлым вечером… я не обвиняла тебя в том, что ты был с другой женщиной, правда же?

— Нет.

Чарли помолчала.

— Ты ведь не был?

— Ну, конечно…

— Я пошутила, Эндрю. И, кстати, я получила твой запрос в «Фейсбуке».

— Я хотел тебя спросить об этом.

— Прости. Ну, я знала, что ты зафрендишь меня, если узнаешь, что у меня есть там аккаунт, но это как-то глупо. Зачем нам общаться онлайн, если мы можем встречаться наяву? Я знакома с парами, которые больше разговаривают между собой в интернете, чем в реальном мире. Это дурь какая-то. Не хочу, чтобы у нас так было. Пусть лучше наши отношения будут живыми. Разве это не разумно?

— Думаю, что ты права. Чарли…

— Да?

— Ты никогда не заходила на мою страницу в «Фейсбуке» с моего компьютера?

Она даже не дала мне договорить:

— Ну, конечно, нет! О чем ты?

— Ни о чем. Просто ерунда.

Женщины, которые отфрендили меня, должно быть, сделали это по собственным причинам. Может, устали читать про мою новую девушку и про мою травму. Надо признать, в последнее время я стал изрядным занудой.

— Уже начинаю скучать по тебе, — сказал я через некоторое время, когда Чарли стояла в дверях с небольшим чемоданом.

Мы обнялись и поцеловались, я почувствовал слезы в глазах.

— Всего несколько дней, глупый, — сказала она.

— Я знаю.

— А когда я вернусь…

— Мы будем жить вместе.

Она поцеловала меня и провела рукой по моей груди.

— Как я проведу эти четыре дня без твоего тела?

— Я не хочу, чтобы ты уезжала, Чарли.

Она рассмеялась.

— О боже, ты только посмотри на нас. Исстрадались, а еще не успели расстаться, — она бросила на меня игривый взгляд, который мне так нравился. — Но мы скоро воссоединимся.

Я спустился вместе с ней и помахал на прощание. Потом смотрел, как она идет по улице, полы черного пальто разлетаются при ходьбе, рыжие волосы треплет ветер. Чарли обернулась и послала мне воздушный поцелуй. Она была прекрасна. Как я мог вообще сомневаться в ней?

Зазвонил мой телефон, и я поспешил наверх.

— У тебя все в порядке, приятель?

— Виктор! Как ты?

Он издал знакомое ворчание.

— Уже намного лучше. В данный момент я в Брикстоне. Это же неподалеку от тебя? Не хочешь повидаться за чашкой кофе? И, кстати, имей в виду, что я вовсе не сраный педофил.

* * *

Мы встретились в кафе на рынке. Когда я подошел к столику, Виктор встал и по-медвежьи крепко меня обнял. Глаза его увлажнились, от него пахло сигаретным дымом.

— Ты в порядке? — спросил я — он прежде никогда не был чувствителен, и я даже не уверен, что он курил.

— Да-да, со мной все хорошо. Ничего, если я закурю? Лет десять не прикасался к сигаретам. А когда началось все это дерьмо, стал смолить одну за другой, — он постукивал пальцами по деревянной столешнице, буквально пульсируя нервной энергией. — Сегодня утром мне звонили из полиции. Они сняли все обвинения.

— Отлично!

— Ты так считаешь? Во-первых, они изначально не должны были выдвигать обвинения. Черт возьми! Я даже подумать не могу об этом, Иисусе!

— Так что случилось?

Виктор отпил кофе.

— Полиция не знает, кто за этим стоит, но они выяснили, что был создан вирусный сайт, который прицепили к моему компьютеру. И вся эта история про какую-то девочку… Я скажу тебе, что случилось…

Я ждал, пока он подбирает слова.

— Итак, за несколько дней до всего этого дерьма я получил странный запрос на дружбу в «Фейсбуке». От некой Сары Смит. Средних лет, примерно моя ровесница, довольно симпатичная на вид. Я решил, это кто-то из одноклассниц, просто не могу ее вспомнить, так что я принял запрос. Особо об этом не думал. Затем я стал получать от нее послания — типа того, что я хорошо выгляжу на фотографиях, — он хмыкнул невесело. — И я сделал такую глупость — ответил ей безобидной шуткой, — он вздохнул. — Затем она предложила встретиться, и я сказал «хорошо», — его лицо скривилось. — Вот это больше всего расстроило мою женушку. Но я, честное слово, ничего не имел в виду. Мне просто стало любопытно.

Рассказывая, Виктор крутил пачку сигарет, перебрасывал ее из руки в руку, и перед моими глазами то и дело возникал образ человека с раком горла, напечатанный на упаковке.

— В итоге она не пришла в назначенное время, и я даже испытал облегчение. Пошел домой. А на следующий день в офис явилась полиция и показала мне эту веб-страницу. Кто-то сделал скриншоты из «Фейсбука»…

— Я видел…

— Ну, я так и предполагал. Но скриншоты были обработаны в фотошопе, а Сара Смит внезапно превратилась в двенадцатилетнюю девочку. Тот же профиль, но другое фото, другой возраст, вообще заменена вся персональная информация. И там были фотографии меня на месте, где назначена встреча, — я там оглядываюсь туда-сюда, кого-то ищу взглядом. Значит, кто-то снимал меня.

— О боже.

— Да уж. В любом случае полиция отследила адрес этой Сары Смит, которая, очевидно, была фиктивной персоной; оказалось, это интернет-кафе в Брикстоне. Там нет видеонаблюдения, полиции как бы нечего ловить.

— Поэтому ты здесь?

Он кивнул.

— Я хотел проверить место. Вдруг я кого-то здесь узнаю. Но нет… здесь просто собираются студенты.

— А что там с видео на твоем компьютере?

Виктор потер лоб.

— Ох… никогда не смогу забыть, как полиция показала мне все это. Там маленькие дети… На самом деле, даже не могу говорить об этом. Сердце разрывается. После такого хочется просто убивать тех, кто такое делает.

— Не хочу даже воображать.

— Это чудовищно. В общем, полиция пришла к выводу, что нет никаких доказательств, что я загружал эту дрянь. К компьютеру имело доступ множество людей — от уборщиков до айтишников. Кроме того, у нас было странное проникновение со взломом замка как раз перед тем, как все это случилось. Я не вызывал тогда полицию, потому что ничто не пропало, не хотелось устраивать шум. Поэтому сначала полицейские решили, что я лгу, — он вздохнул. — Но мой адвокат доказал, что взлом был, и добился отмены обвинений.

— Слава богу.

— Именно. Ладно, давай выйдем. Все же надо покурить.

Мы стояли снаружи на холоде, он закурил.

— Я скоро брошу. Обязательно. Может, попробую перейти на электронные сигареты для начала. Ну а теперь к делу. Мне нужно с тобой поговорить о двух вещах. Первое — это работа. Мне очень жаль, но сейчас действительно крайне неудачный момент. Эмма и другие изо всех сил стараются удержать бизнес на плаву, но многие клиенты расторгли договоры. Теперь, когда обвинения сняты, я надеюсь постепенно все наладить. Но на это потребуется время, и я просто не могу сейчас никого нанять. Мне очень неудобно перед тобой…

— Все в порядке, — я пытался не выдать своего разочарования. — Рад, что все начинает налаживаться. А что второе?

Он выпустил изо рта облако дыма и пристально посмотрел на меня.

— Ты слышал о Карен?

Я уставился в землю.

— Да, это ужасно. Ты знаешь, что именно случилось?

— Передоз героина.

— Что?

— Да. Так сказала ее сестра, Вайолет, она дружит с моей женушкой. Вчера был официальный вердикт коронера. Героин. Не могу поверить, что Карен вляпалась в такое дерьмо.

Я тоже не особо верил в это.

— Она никогда не принимала наркотики, по крайней мере, когда мы встречались. Очень странно. Мы изредка принимали экстази, потому что ей кто-то сказал, что это любопытный опыт. Но героин?!

— Знаю. Я говорил с ней несколько недель назад, незадолго до всей этой истории с педофилией. Господи, кажется, сто лет прошло. Мы по большей части говорили обо мне, но я теперь пытаюсь вспомнить, не было ли каких-то странностей в ее облике или поведении. Нет, ничего. Большинство наркоманов выглядит совершенно нормально, особенно на ранних стадиях. Кстати, мы и о тебе говорили. Она сказала, что была очень рада тому, как ты в конце концов сделал для нее сайт. Но ей показалось твое отношение к работе немного странным.