Пустырь

— Ну ладно, хорошо, буду аккуратной, — ответила я. — Хотя это как всегда, — уже тише добавила я.

— Нет, Арина, не как всегда! — Хэдер сделал резкий выпад в мою сторону и схватил меня за предплечье. — Твоя беспечность уже привела тебя ко мне, молись, чтобы она не столкнула тебя с кем-нибудь еще.

Я стояла и видела на расстоянии двадцати сантиметров его глаза перед собой. Там была не просто сгущающаяся темнота, а словно все грозовые тучи мира разом переместились в его взгляд. Ему даже говорить ничего не требовалось, огненная аура вокруг и так была максимально красноречива. Слегка поморщившись от неприятного сдавливания на предплечье, я попыталась освободиться, но он буквально вжал меня в себя.

— А как на счет второго пункта нашего уговора? — почти прошептал мне эту фразу Хэдер.

Тихий, подсевший голос, коснувшийся моих волос, защекотал висок. И так же резко как схватил, он отпустил меня. Отвернувшись, Хэдер достал с заднего сидения машины…весы. Я уже даже и думать забыла о нашем, недельной давности, разговоре о питании. Каждый день в голове звучало его напоминание о том, что надо поправляться и хорошо питаться. А вот сейчас, когда он приехал проверить, как выполняется его поручение, я почему-то и думать об этом забыла.

На весы я вставала с гордым видом, примерно предполагая, какое число увижу. И торжествующая улыбка победителя засияла на моем лице, когда заветные сорок девять килограмм высветились на табло.

— А ты, оказывается, бываешь исполнительной и покорной, — отметил Хэдер, чем поубавил мое наслаждение заслуженным триумфом.

Хотя триумф ли это? Похоже, я снова попалась в его ловушку. Просто-напросто выполнила его приказ, да еще и обрадовалась как слон в конце.

— Чем меньше твой вес, тем больше это проблем для твоего организма. Я тебе не враг, мышонок. Так что и ты не вреди себе, а продолжай в том же духе хорошо и сбалансировано питаться, — говорил он, убирая весы обратно в машину.

— Ты, между прочим, тоже сам себе вредишь, — решила подколоть его.

— И чем же, интересно? — вскинув бровь, вкрадчиво произнес парень.

— Я про сигареты. Они же тоже пользы организму не приносят.

Улыбка начала расползаться по его лицу. Я даже сделала небольшой шажок назад, потому что этот оскал имел мало общего с той добродушной улыбкой, что озаряет лица людей. Это скорее была улыбка психа, только что сотворившего что-то зловещее.

— Беспокоишься за меня? — поинтересовался Хэдер, плавно двигаясь в мою сторону.

— Нет! Ладно, извини, мне пора домой. Надо еще приготовить папе ужин. Пока.

Я бежала что было сил. Не знаю почему и от кого я так неслась, но стоило мне развернуться, как нечеловеческий ужас накрыл меня и я даже не в состоянии была обернуться. И только оказавшись в своей прихожей, я поняла, что за мной никто даже не гнался, я просто сама придумал себе страх и сама же в него поверила. Да уж, сознание порой творит с нами непредсказуемые вещи.

Глава 4

Ох, Арина, почему ты создаешь себе так много проблем? Могла же ведь просто, тихонечко отмолчаться, но нет, тебе понадобилось сунуть свой длинный нос везде. Как же, пообещали ей утолить ее любопытство, она тут как тут. Ну вот зачем мне понадобилась эта история про Туманию?

Сидя на кухне, я смотрела во двор, а видела не привычные кустики и деревья, колышущиеся на ветру, а детей, ставших друг для друга опорой и защитой и не сумевших уберечь друг друга. Я хоть и росла в семье, где меня всегда могли утешить и приободрить, но даже для меня, утрата близкого друга была бы потрясением. А для парня, оказавшегося в детском доме и нашедшего там родственную душу, такая потеря была в стократ сложнее. Это как проснуться однажды утром и понять, что у тебя нут больше на земле никого. Ни семьи, что всегда рядом, ни друзей, никого. Пустота. Даже рассказать о том как паршиво на душе некому. Я все это прокручивала в голове, рисовала картинки и вдруг поняла. Катрин! Она моя единственная самая близкая подруга. Ближе нее у меня просто никого не существует. Я знаю про нее почти все, а она знает про меня. И неужели какая-то давняя влюбленность может разрушить вот этот мир двух душ? Глупо было даже думать о каких-то обидах. Я виновата перед ней куда больше чем она передо мной. Она хотя бы рассказала о своих чувствах, а я так и продолжила скрывать. Причем скрывать даже то, чего нет.

Чай уже давно остыл и покрылся омерзительной пленочкой, а я все сидела и думала о нас с Катрин. О там как мы раньше, летом, уходили далеко за город, в лес и мечтали. Обо всем на свете мечтали. Просто делились своими самыми сокровенными, самыми бредовыми мыслями друг с дружкой. Рассказывали все, не боясь, что нас сглазят или позавидуют. Просто тогда мы были куда чище и прозрачнее. А еще наивнее.

Я сидела за пустой партой и нервно нажимала на зеленую трубку. Гудки и ничего больше. Пара уже началась как двадцать минут назад, а Катрин все не было. WhatsApp сообщал, что в сети она была в 00:08. И чего ей не спалось-то в это время. Кэтти конечно была из тех людей, что могли вечером пить, а на утро быть готовым к любой встрече, к любому экзамену, да и вообще хоть к приезду президента. Так что ее поздний визит в мессенджер меня не беспокоил, а вот опоздание в колледж было на нее совсем не похоже.

На следующей паре подруга не объявилась и не появилась даже на следующий день… Но переживание за Кэтти сдало свои позиции, как только экран смартфона озарился от уведомления: «47 пропущенных, Арин, ты на телефон села что ли?.D». Да, это было в ее стиле, на нападки других улыбаться и отшучиваться. «Где ты?», мне хотелось так много ей высказать, но пока в первую очередь надо было выяснить все ли с ней в порядке. Телефон долго молчал, а я продолжала постоянно обновлять диалог, в глубине души боясь увидеть что-нибудь плохое. Экран ожил: «Меня пару дней не будет, я тебе потом все расскажу, мой космос». Нехорошее предчувствие подняло голову во мне, просыпаясь ото сна. Но делать было нечего, пришло сделать вид, что все в порядке и на смартфоне появились слова: «А ты мой пожиратель нервных клеток».

И вот куда она могла подеваться. Даже учеба, которую Кэтти очень ценила, вдруг отошла на второй план. Все это очень странно.

— Уже завтра, — грустно заметил Том.

— Знаешь, я тут недавно думала, — робко и нерешительно произнесла я. — Это такое счастье, что в моей жизни есть такие хорошие друзья как ты и Катрин. Томми я так по тебе буду скучать, — душу просто разрывало от боли. — Мне тебя будет очень не хватать. Если будет шанс, обязательно возвращайся. Обещай, что приедешь.

— Арин, не надо, не плачь, — он обнял меня, прижав к себе.

Вот уж не думал никогда, что буду рыдать стоя на крыльце колледжа. Я никогда не плакала в общественных местах. Только дома наедине с собой. Но сейчас меня прорвало. Весь стресс прошлых дней вырвался наружу.

— Обещаю тебе что вернусь, — гладя меня по голове и по спине, тихо произнес Том. — Даже если шанс будет самый маленький, все равно вернусь.

Руки продолжали нежно и успокаивающе кружить по моей спине. А я стояла и чувствовала себя как раньше, в детстве, маленькой и беззащитной, но под постоянной охраной верного друга.

— Все, Аринка, не плачь. Состаришься быстро.

Смех сквозь слезы. Одно из самых неповторимых чувств. Минуту назад ты думал, что душа разорвется. А сейчас, снова выглянуло солнышко, и запели птички.

— Пойдем ко мне, выпьем, что ли, чего-нибудь прозрачного, — подмигнув, взял меня за руку и повел прочь за ворота учебного здания.

За окном давно стемнело. Возможно, стрелки уже перевалили за полночь или же время близилось к рассвету. Ощущение времени пропало напрочь. Я сидела у окна, сложив руки на подоконнике и опустив голову на руки. Я даже не умылась и не переоделась, как пришла. Да и свет в комнате так и не включила. Поздоровалась с отцом и зашла к себе. Вот с тех пор так и сижу. Как все это вообще было возможно…. Даже бутылка вина, распитая с Томом, не подействовала. Я не забылась ни на минуту. Мысли неустанно транслировавшиеся в голове, сейчас превратились в одну: «Как быть дальше?!»