Домина (ЛП)

Ее друзья один за другим брались за руки. Сирена была соединена с таким количеством людей только раз в Фэне, когда помогала Древним защитить деревню. И эту защиту Малиса разбила и сожгла дома.

Это будет другим. Сложнее. Но и она теперь была другой. И знала, что могла это сделать.

— Призовите магию, а потом уберите защиту и свяжитесь с соседями.

Сирена ощутила легкое прикосновение Сариэль и Дина. С ними было проще всего, ведь она часто с ними связывалась. А потом была Авока, ее сестра по связи. Дальше от Авоки — к Кесфу, от Дина — к Квидере, которая легко связалась с Дженстадом. Командир потянулся к Дженстаду. Хэвен колебалась дольше всех. Сирена понимала, что она еще никогда так не убирала защиту.

— Все хорошо, — сказала Сирена. — Ты можешь мне доверять.

Хэвен посмотрела ей в глаза. Смотрела пристально, эмоции не читались. Напоминала королеву в тот миг. Потом медленно отпустила защиту. Все были соединены.

Сирена выдохнула от силы между ними. А потом перестала сдерживать бриллиант, снова висящий на ее шее. И они все вдруг засияли. Каждого окружило золотое сияние. Свет Дома.

— Не отпускайте связь друг с другом. Я не знаю, как долго это займет, но… если отпустите, все будет напрасно.

Сирена ждала, пока все согласятся, а потом она закрыла глаза и вызвала магию духа. Несмотря на общую силу круга, только у них с Сариэль был доступ к духу. Но она все еще ощущала себя так, словно парила на облаке чистой магии.

«Осторожнее, сестра. Ты разозлила богиню духа. Я не думаю, что она легко отдаст тебе доступ к духовному плану».

— Знаю, — сказала Сирена. — Но и я не пущу ее туда так легко.

Сирена обнаружила жидкую вуаль меж двух измерений. Она сунула сквозь нее руку, прошла в пустоту. Она тут же оказалась в красном платье на берегу в домике. В комнате спал ребенок, морской ветер дул в открытую дверь.

— Здравствуй, Анна, — тихо сказала она дочери Серафины. — Хорошо, что ты выжила, иначе я не родилась бы, — она выпрямилась и глубоко вдохнула. — Сэра?

Прошел миг, другой. Она переживала, что не сможет поговорить с Серафиной снова, ведь та ушла к другим Доминам. Риск был, что ее тут не было. У Сирены был запасной план, но отчасти ей просто хотелось увидеть Серафину еще раз.

— Ты еще тут, Серафина? — попробовала снова Сирена.

Ничего не произошло.

Она вздохнула и еще раз посмотрела на ребенка.

— Она красивая, правда?

Сирена вздрогнула и обернулась.

— Серафина! — она обвила Сэру руками, и та рассмеялась.

— Я все гадала, вернешься ли ты.

— Я не знала, придешь ли ты.

— Не так легко, как раньше, — призналась Серафина. — Пересекать брешь стало сложнее, но я видела, что ты в этом нуждаешься.

— Да. Бриллиант, — Сирена невольно коснулась его, — усиливает меня. Он не дает мне пасть от влияния магии крови. Он позволяет видеть силу других. Но, думаю, я могу больше. Но не могу одна.

Серафина улыбнулась.

— Ты никогда не была одна.

— Я всегда чувствовала тебя со мной.

— Мы все с тобой, — сказала она. — Бриллиант полон знаний всех прошлых Домин, Сирена. Мы все время помогали тебе.

Рот Сирены раскрылся. Она вспомнила, как касалась бриллианта и хотела знать, как исправить проблему. И получала новую силу, о которой не знала. Теперь все стало ясно.

Это была сила Домины. Знания поколений. То, за что Малиса хотела убить, чтобы получить.

— Почему ты не сказала мне?

Сэра рассмеялась.

— Я бы с радостью, но все должны обнаружить силы сами. Домину не зовут, пока не умрет другая. Но мы можем помочь.

Сирена закрыла глаза и сосредоточилась на словах Серафины.

— И как сильно ты можешь помочь сейчас?

— Чего ты хочешь?

— Общую мощь всех Домин, — сказала Сирена. — Чтобы вернуть магию в Эмпорию. Исправить то, что все эти годы разрушала Малиса.

Серафина щелкнула пальцами, и они оказались в большом зале Домин. Огромная комната с куполом, где когда — то был двор Дома. В том месте Сирена получила бриллиант Домина.

Комната заполнялась, как в тот день, друг за другом занимались стулья, и Сирена посмотрела на Домину Селму.

— Что ты хочешь сделать, дитя? — спросила Селма.

Сирена сделала реверанс.

— Домина Селма, есть родословные, которые тянутся от вас и вашей матери. Дети Рассвета, которые не загорелись изнутри. Они не могут получить доступ к их силам. У них остались капли, которых не хватает, чтобы они стали Дома. Это сделала Малиса. Она уничтожила многих нашего вида, чтобы, даже с кровью Дома в венах, они считали себя простыми людьми.

— Это так, — сказала Селма. — И что ты хочешь с этим сделать?

— Пробудить кровь.

— Так тому и быть, — сказала Селма.

И Сирена ощутила, как открылась связь с давней Доминой, а потом еще и еще, пока не показалось почти невозможным удерживать все это. Пока Сирена не наполнилась магией до краев, пока ей не показалось, что она разлетится на тысячи кусочков как умирающее солнце. Наконец, она потянулась к Серафине, последней Домине в белом.

Связь была полной, и сила опустилась под ее кожей.

Она дышала ею, сначала осторожно, потом глубже. Сила была огромной.

«Так ощущает себя чистокровная Дома? Так ощущает себя богиня?».

Если бы у нее были плохие намерения, сила разбила бы ее. Зло не могло вынести столько света.

Сирена закрыла глаза и широко раскинула руки. Она потянулась разумом по духовному плану. Не переживала, что Малиса тронет ее тут. Она управляла планом. Управляла своей огромной силой.

Она искала их. Всех людей, в крови которых была магия. Тех, кто мог родить детей Дома. Тех, кто остался от уничтоженных семей и скрывался.

Вдали до Бьенко, вблизи, в лагере.

Она коснулась их всех. Собрала их как овец в стадо. Вела их к своей силе.

Сотни.

Нет, тысячи.

Десятки тысяч.

Так много.

Очень много.

И когда она ухватилась за все души, она добавила свой свет.

Свет Детей Рассвета.

Свет Наследницы Света.

Свет Домины.

И она начала пробуждение.

53

Раскрытие

Рив взмахивал мечом, пронзал противников. Он не думал о том, что мог знать тех стражей. Он мог тренироваться с ними в замке. Мог шутить когда — то с Высшим орденом, отдающим приказы. Он не мог о таком думать.

Ему нужно было сражаться.

И с Оброном рядом было проще.

Оброн был меньше него, но был таким же яростным с мечом. Таким же опасным. Может, даже больше.

Его не растили с верой, что Бьерн — утопия. Его не заставляли быть в системе. Он никогда не хотел быть Высшим орденом. Он делал это, только чтобы найти брата.

А теперь они стояли бок о бок, покрытые синяками, порезами и кровью. Пытались пробить передовую и добраться до солдат с магией крови. Остановить их, пока тьма не распространилась.

Он делал это для Сирены. Для тех, кого убили в Фэне. Для нового порядка мира.

А потом он ощутил прикосновение внутри.

Словно он разжег огонь в груди.

Его сила удвоилась.

Усталость стала рассеиваться.

— Рив, — потрясенно охнул Оброн.

И вдруг он засиял.

* * *

Керби смотрел на муку, соль, дрожжи. Он ходил по Тигу с этим в мешке, готовил для искателей воды, когда они уходили все дальше от Алеута в поисках воды.

Когда Домина забрала из пустыни сотни тигийцев, искателей почти не осталось. Старики вышли искать воду.

Но ее не хватало. Во всей пустыне.

Даже для его особого песочного хлеба.

Он не ожидал, что они сразу найдут воду. Нести припасы с собой было риском, который, как он думал, себя оправдает. Но прошла неделя, а они так и не приблизились к воде. Им нужно было вернуться в город. Но никто не хотел идти обратно с пустыми руками.

Он собрал припасы, вздохнув, и посмотрел на Алеут.

А потом он что — то ощутил.

То, чего не ощущал раньше.

Воду.

Вода была неподалеку.