По следу

– Это, наверное, из колхоза Амангельды верблюд, – заметил Касым.

– Почему из Амангельды? – спросил Виктор.

– А там только один колхоз и есть. – И Касым махнул рукой по направлению, куда уходили следы одинокого верблюда.

– Это далеко? – спросила Наташа.

– Два дня верблюд пойдёт, может, и три… ему торопиться не надо, – сухо сказал мерген.

– Витя! –послышалось со стороны каравана.

– Иду! – откликнулся Виктор.

Вслед за ним, молча, увязая в песке, вернулись к каравану и остальные.

– В чём дело, Виктор? Почему мы остановились? – спросила Ксения.

– Да вот… товарищ следы обнаружил… – неохотно ответил Виктор и отошёл к спорившим о чём-то по-казахски мергену и Касыму, не желая, видимо, давать более подробные объяснения. За него это сделала Наташа:

– Там, в пустыне человек погибает! – сказала она, невольно вглядываясь в сторону, откуда тянулись следы одинокого верблюда. И тут же поправилась: – Возможно, что погибает!..

– Как это погибает?! – удивилась и одновременно возмутилась Ксения.

Наташа начала было рассказывать о предположениях мергена, но к девушкам подошли мужчины.

– Вот что, девочки! – заговорил Виктор, скрывая свою неуверенность. – Вы сейчас же с Касымом и со всем караваном отправитесь дальше на станцию, а мы вот с товарищем, – Виктор кивнул на мергена, – проверим тут одно дело… и догоним вас!

– Человека спасать отправитесь? – не без иронии спросила Ксения.

– Да, – подтвердил Виктор.

– Какие глупости! – отрезала Ксения. – Кругом радио… самолёты… вон в этой же пустыне на колодцах ветряные двигатели стоят… Кто же это может погибать при таких условиях, интересно? Ненормальный какой-нибудь, что ли?

– Вот этот охотник по следам узнал, что убежал верблюд и, может быть, человек остался один в пустыне, – пояснила Наташа.

– Боже мой! Какие фантазии!.. – поразилась Ксения, пожимая плечами. – Я не понимаю, кто мы? Жюль Верны какие-то, или Майн Риды, или могикане?! Или же мы студенты, которых ждет институт и вообще нормальная жизнь?..

Виктор вдруг улыбнулся:

– Жюль Верн!.. – проговорил он. – Чудесный старик!.. – и обернулся к мергену: –Поехали, аксакал!

– Хорошо, тогда и я с вами поеду! – заявила Ксения.

– Нет! – сказал Виктор сухо. – Ты будешь только мешать нам.

– Неужели ты правда думаешь, что я буду тебе мешать? – вспыхнула Ксения, и в голосе её зазвучала неподдельная горечь.

Виктор смутился:

– Мы только проверим, откуда идут следы, и сейчас же вернёмся!

С усилием вытаскивая ноги из песка и от этого слегка вразвалку, прошёл к голове каравана Касым. Мерген копошился около своего верблюда, поправляя вьюк.

– Витя! – окликнула Ксения. – Ответь же мне… Если я уже теперь тебе мешаю, как же… у нас дальше будет?

Виктор поднял голову. Ксения смотрела на него, и её глаза были полны печали. Лицо Виктора посветлело, сомнение растаяло, исчезло:

– Ладно, поедем вместе, – сказал он со вздохом облегчения.

Подойдя к верблюду, на котором сидела Ксения, он взял его за повод и повернул в сторону, где, может быть, брёл по следам своего убежавшего верблюда, измученный жаждой, терявший надежду на спасение человек.

– Ты верблюда поэнергичней погоняй поводом, не жалей, а то он не захочет уходить из каравана, – посоветовал Виктор и побежал к своему верблюду.

– Зачем ты едешь? – с укоризной спросила Наташа. – Ведь ты же действительно будешь им только мешать.

Ксения пожала плечами.

– Их нельзя отпускать одних. Один старый, другой малый – и оба совершенно серьёзно жаждут подвига. Если их вовремя не остановить, то они будут изучать следы всех верблюдов во всей этой пустыне. Мы опоздаем ещё на неделю в институт, получим по выговору от декана, а Пётр Алексеевич снова будет рассказывать, как он относился к своим обязанностям, когда был студентом.

– Ксения! Погоняй! Поезжай за мергеном! –закричал Виктор.

Он возвышался на своём верблюде и ждал, а мерген уже направился вдоль следов, пришедших из таинственного, бесконечно огромного пространства пустыни. Старик обернулся и закричал что-то по-казахски, ему ответил Касым и тронул своего верблюда. Караван возобновил своё размеренное движение. И так же размеренно пошли в сторону от караванной дороги три верблюда, унося на своих мохнатых древних горбах беспокойного старика, красивую, полную скептицизма девушку и верящего в подвиги юношу.

Однообразен след одинокого верблюда в пустыне. Тянется и тянется он цепочкой округлых ямок, и кажется, что вечно можно идти по нему, а он всё так же будет извиваться среди барханов и не будет ему конца и края. Но, видно, старик во главе маленького каравана думал иначе. Он не спускал внимательного взгляда с идущих навстречу следов и всё понукал и понукал своего верблюда, как будто и в самом деле был убеждён, что где-то там, за горизонтом, лежит по этому следу обессилевший, умирающий от холода, голода и жажды человек…

Впереди засверкала ровная белесоватая поверхность. Это такыр. Он твёрд и гладок, как асфальт.

Следы сразу исчезли на нём. Мерген заволновался, слез с верблюда, торопливо зашагал вправо, потом влево, наклоняясь, стараясь разглядеть хотя бы малейшие признаки следов.

– Нету, пропал, – вздохнул старик и сокрушённо развёл руками. – Как на такыр пошёл, так след всегда пропал.

– Ну вот, – удовлетворённо заключила Ксения. – Едем обратно.

– Какой обратно! Что ты, обратно! – возмутился мерген и поспешно начал взбираться на верблюда. – Дальше поедем.

– А куда же дальше? Следов-то ведь нет? – спросил Виктор.

– Как куда?! – удивился мерген. – Прямо поедем, откуда след шёл. Не всегда такыр будет. У такыра обязательно край есть! – и старик обрисовал руками как бы круг, стараясь пояснить, что такыр занимает ограниченную поверхность.

– Там, на краю, будем след искать. Где-нибудь верблюд пришёл на такыр. Наверно, не с неба на такыр упал! – мерген решительно ударил своего верблюда камчой, заставляя подняться.

– Витя! – взмолилась Ксения. – Но ведь должен же быть предел фантазиям?! Что же мы теперь будем колесить по всей пустыне и искать какие-то следы сбежавшего, полоумного верблюда?

– Я не знаю, – ответил Виктор серьёзно. – Я же плохо разбираюсь в следах. Может, и правда всё это зря… и очень хорошо, если зря! – Виктор ударил своего верблюда и погнал его вслед за мергеном.

Верблюд Ксении пошёл за ними, не дожидаясь понукания хозяйки.

Такыр –«асфальт пустыни», точно искусственно смазанная глинистым раствором огромная площадь. Эта поверхность затвердела и покрылась множеством мелких трещин, образуя рисунок из одинаковых фигур правильной формы. На такыре не было видно ни одного растения и вообще никаких признаков жизни. Такыр, да еще поздней осенью, – это пустыня в буквальном смысле этого слова. Ежегодно весной на месте такыра подолгу стоит вода и почти не впитывается. Но горячее солнце юга постепенно испаряет её, и высохшее дно твердеет настолько, что ни одно растение не может пробить его своими ростками.

Целый час верблюды брели по такыру совершенно беззвучно, как тени, не оставляя после себя ни одного следа, ни одной царапины.

Наконец показался край этой «асфальтовой» площади. Берега состояли из солончаковой мягкой почвы. Следы на ней были бы более заметны, чем на песке. Но следов одинокого верблюда здесь не было, как и вообще никаких следов. Однако старого охотника это не смутило.

– Немножко не сопсем угадал! – заявил он и успокоил: – Немножко лево, немножко право – след обязательно будет. Я нарочно право брал. Чичас, пожалуйста, лево поедем! Краем такыра ехать будем. Самый раз след найдём! – и мерген, весело взмахнув камчой, погнал своего верблюда по краю такыра.

Ксения промолчала, но мрачное выражение её лица ясно говорило, что молчит она до поры до времени.

Слова мергена вскоре оправдались.

– Вот видишь? – окликнул он девушку, указывая на отпечатки ног одинокого верблюда на солончаке. – Разве мерген может след потерять?