Страница 19 из 39
- Вот как?- усмехнулась Юлдуз,- неужели лучше податься в разбойники, чем быть честным пахарем?
- Я понимаю ваше удивление,- кивнул Алан,- издавна разбойники во всех странах не разбирали, кто праведен, а кто грешен. Кто честен, а кто подл. Им было проще грабить беззащитных крестьян, чем хорошо защищенных господ. Потому их ненавидели и при случаи сдавали властям. Но тут другое. Вскоре после того, как Обеньи начал свой беспредел, в окрестных лесах появилась прекрасная воительница. Говорят, что она из высшего сословия. Она не пожелала смириться с новой жестокой властью и собрала вокруг себя множество сторонников. И не стало покоя для Обеньи и его прихвостней. Воительница со своими людьми нападает на наемников, дворян и судей, закрывающих глаза на их бесчинства. Большую часть отобранного богатства, она раздает крестьянам, познавшим на себе жестокость завоевателей. Говорят, что нет искусней нее человека, во владении луком и мечом. Народ боготворит ее. Даже пытки не смогли вырвать у людей, ни каких сведений о ней...
- Благодарю тебя Алан,- Юлдуз поднялась,- но уже стало светать. Нам пора двигаться дальше.
Она положила перед юношей три золотые монеты,- не откажи и прими от нас плату за твое искусство и приятную беседу...
- Но это слишком большие деньги!- попытался возразить Алан.
- Это слишком мало, за те хорошие вести, что ты принес мне,- улыбнулась Юлдуз,- пусть эти деньги помогут тебе стать настоящим артистом.
Она подмигнула обалдевшему от навалившегося на него счастья юноше, накинула на голову капюшон и, не оборачиваясь, в сопровождении Басира, направилась к выходу...
Глава 15. В предгорном селе.
Это была очень бедная деревня. Она располагалась в предгорных районах, куда сквозь мало проходимые леса вели настолько разбитые дороги, что не всякий решался пользоваться телегами. Расположенные в селе поместья страдали от сильных дождей, которые здесь лили гораздо чаще, чем на равнинах. Однако и в таких условиях люди приспособились вести хозяйство. В основном предпочтение отдавалось скотоводству. Те же участки земли, которые были отвоеваны у камней и деревьев, давали скудный урожай, которого все же хватало на пропитание, не многочисленным поселенцам.
Понимая бедственное положение жителей предгорных районов Олдред де Холонд, временно отменил налоги, давая им возможность хоть как-то оправиться от нищеты.
Но все резко изменилось, когда барон Обеньи стал распоряжаться имуществом пропавшего феодала от имени его родственника, временно назначенного королем посадником. Он отдавал себе отчет, что долго это продолжаться не может, а официально получить права на земли томящегося в подземелье его замка пленника, будет очень сложно, если вообще возможно. Поэтому он принялся с удвоенной энергией выжимать из подданных Холонда, все соки. Наемники Обеньи рыскали по всем селениям, отбирая у жителей последнее, по существу обрекая их на голодную смерть.
В одну из еще не изведавших на себе грабительского набега деревень вошел путник. Он видимо страшно устал, так как часто останавливался и переводил дыхание. Немного отдохнув, он продолжал свой путь, с трудом передвигая ноги по раскисшей от дождей дороге. Путник кутался в старый грязный плащ. Его лицо закрывала широкая фетровая шляпа, надвинутая на глаза.
Деревня казалась вымершей. Ни один человек не показался ему навстречу. Двери и ставни домов были плотно затворены. Лишь пробивающийся сквозь узкие щели свет, да рев скотины в сараях, выдавал присутствие людей.
Путник остановился возле одного из домов. Немного помедлив, он все же решился постучать подвешенным специально для этой цели, деревянным молотком. Ждать страннику пришлось довольно долго. Но вот, наконец, послышались шаги, после чего раздался недовольный женский голос.
- Кто шляется в такую пору?! Что надобно?!
- Ради бога,- приблизив лицо к двери, попросил путник,- я замерзла и умираю от голода.
- Знаем мы вас, голодных бродяг,- злобно пробурчала хозяйка дома,- впустишь так кого-нибудь, а он тебя либо ограбит, либо прирежет. А может и то и другое...
- У меня есть деньги,- продолжил уговоры путник,- я заплачу вам золотом...
За дверью на несколько минут воцарилось молчание. Было слышно лишь приглушенное сопение. Видимо в душе хозяйки дома боролись желание заработать с природной осторожностью. Наконец лязгнул засов.
- Ладно,- дверь приоткрылась. Из-за нее показалось узкое женское лицо с впалыми щеками и мешками под глазами, что говорило о том, что семейство давно испытывает нужду,- заходите, но обильного ужина я вам не обещаю, самим не хватает.
Хозяйка посторонилась, пропуская в дом гостя.
- Да мне бы только отдохнуть, да обогреться...
Путник снял шляпу и скинул плащ. Хозяйка дома ахнула от неожиданности. Перед ней стаяла красивая молодая женщина. На ней был одет походный мужской костюм, состоящий из сюртука и узких штанов, заправленных в высокие сапоги. Все было сделано из добротной ткани и дорогой кожи. Но не наряд удивил хозяйку. Что-то неотразимо властное, уверенное, было в ее прекрасном лице и стройной фигуре. Гостья встряхнула гривой пышных волос и, пригнув голову, вошла в горницу. Жилище состояло из двух комнат, разделенных печью. Из дальнего угла столовой на нее смотрели три пары испуганных глаз. Двое мальцов, трех и пяти лет, прятались за спиной худой девушки, которой на вид врятли исполнилось больше шестнадцати. Ее лицо, с тонкими чертами, можно было даже назвать красивым, если бы впечатление не портило печальное выражение карих глаз.
Юлдуз, ласково улыбнулась детям, прошла к столу и села на скамью. Достав кошель, она вытащила из него мелкую золотую монету.
- Это вам за постой,- сказала гостья, положив деньги перед собой.
- Аврора,- пожилая женщина сгребла монету со стола, спрятав его в карман передника,- принеси все, что у нас есть! Как мне вас называть госпожа?- поинтересовалась она, вновь повернувшись к гостье.