Страница 40 из 48
Лорд Саннар, восседавший на облезлом тюремном стуле так, будто оный был троном, насмешливо приподнял бровь.
Скотина. Я честно не знала, чего хочу больше - ударить его или поцеловать.
- Спасибо за заботу, - прошипела я, чувствуя, как клокочет всё внутри. - Но ты и сам знаешь, мне не обязательно спать. Я просто в шоке. Столько всего случилось... Луи, опять же, воскрес. Даже не знаю, куда в этом году нести его любимые белые розы. Подскажешь?
Мне хотелось заорать, выругаться и разбить ему лицо в кровь. Вместо этого я устало опустилась прямо на пол и тихо признала:
- Что я знаю, - вздохнул он. - Так это то, что тебе не стоит сидеть на холодном.
- Ты можешь колдовать в императорской тюрьме? - просто день сюрпризов.
- Зачем?! - воскликнула я. - Зачем это всё?!
- Обе. И искренне надеюсь, что они не включают в себя романтические бредни о вечной любви и дешёвый пафос.
Я прищурилась.
- Именно. Разумеется, тогда о любви между нами не шло речи ни с одной из сторон: это было незрелое, детское чувство. Подумать только: глупые подсматривания, придуманные образы друг друга - обычная отдушина для пары нелюдимых детей. А всё же, именно такие, незрелые и подростковые эмоции зачастую оставляют самый глубокий след. Это чувство могло превратиться во что-то большее, могло, как во многих случаях, уйти без следа, но я сжёг тебя в магическом пламени, и рана эта углубилась и загноилась. Опережая твоё возмущение, понимаю, что в данной ситуации пострадавшая сторона - ты...
Он хмыкнул.
Я понимающе кивнула. Да, всё это так - и актуально во все времена. Увы.
- И ты решил стать Луи...
Пожалуй, будь я на столетие моложе - возмутилась бы, а так - лишь понимающе усмехнулась и подумала, что мы с ним, всё же, безумны оба. Потому что мне его признание льстит.
- Жидкая Тьма, - сказал он просто. - Помнишь случай, когда её добавили в общий котёл на праздновании Темнейшего Дня? Когда ещё целый город был уничтожен сорвавшимися изменёнными? Я никогда не был великим моралистом, но Император, в идеологических целях стирающий с лица земли целые города, полные мирных жителей, не мог быть моим владыкой. От таких новостей любой бы задался вопросом: какие нападения изменённых были настоящими, а какие - всего лишь результатом принятия зелья? Опять же, тогда я в полной мере осознал, ради чего на самом деле тебя убил. И, можешь поверить, ответ мне не понравился. Никому не нравится быть слепым орудием, особенно - колдунам.
Вслух ничего не сказала - слишком уж интересные вещи рассказывал колдун.
- Это можешь не объяснять, - усмехнулась я. - Всё же, не первый день общаюсь с родовитыми колдовскими семействами. Но почему ты не сказал мне? Или это своего рода маленькая месть? Ещё один друг, которого я не сумела спасти в той войне. Так?
Я отвернулась, пряча глаза. По правде, тогда, сразу после войны, я действительно не приняла бы чувства лорда Саннара. Ни под каким соусом.
Он хмыкнул. Его магия заскользила по коже, лаская и исцеляя скопившуюся усталость.
- Ты их переоцениваешь.
- Это верно, - тихо отозвалась я.
- Светлые? - поразилась я.
Я сдавленно ругнулась, оценив открывшиеся перспективы.
- Не похоже, - огорошил меня лорд Саннар. - Как я понял, с появлением этого парня выбор цели для теракта как-то связан, но сам по себе Дайнор чист. Либо его используют втёмную, либо мы чего-то о нём не знаем. Судя по тому, что пару недель назад главой посольства Светлой Империи был назначен старший брат Дайнора - не знаем.
- Не переживай, - попросил Саннар мягко. - Самое худшее, то есть массовый срыв изменённых, тебе удалось предотвратить. Доверь дальнейшую работу профессионалам, хорошо? И поспи. Касаемо же моей отставки... появление в Академии Чернокнижия расистского тайного общества - вполне веский повод для того, чтобы я, раздавленный стыдом, покинул должность.
Он передёрнул плечами.
- Но...
Я помолчала.
В камере повисло тягостное молчание.
- Не напрямую, но зная Её Величество, могу понимать: некоторые сложности мне обеспечат.
- Это интересное наблюдение, - сказал он негромко. - Все полагают, что крайне сложно занять высокий пост, но никто не подозревает, как нелегко порой бывает его оставить.
- Скажу Её Величеству, что потерпела неудачу.
Мы помолчали. Уж не знаю, хитрость ли это или он искренен (думаю, в какой-то мере и то, и другое справедливо), но есть на свете вещи, которые сложно переоценить, верно?
Ой, как он на меня посмотрел... Проказливо усмехнувшись, я вскочила на ноги.