Иллюзия бессмертия

Словно завороженная, Вайолет стояла в лучах заливающего лес теплом солнца, растерянно оглядываясь по сторонам.

Быль иль небыль?

Уж не приснились ли ей и существа неведомые, и опасность затаившаяся, и путник черноглазый — странный и загадочный?

Испуганно развернувшись, Вайолет уткнулась взглядом в темное сукно его куртки. Крепкая рука решительно вытащила из ладошки девушки кнут, и, заткнув его себе за пояс, мужчина бесцеремонно прихватил Вайолет за подбородок, вынуждая смотреть на себя в упор.

Немного шершавый палец незнакомца вдруг коснулся губ Вайолет, мягко надавив подушечкой, очертил их контур, и лицо его наклонилось к лицу девушки так близко, что стало расплываться, теряя четкость.

— Надо же, — сипло пробормотал он, неотрывно глядя в ее глаза. — И правда фиолетовые. Думал, показалось. Как зовут тебя, лесная фиалка?

Свирепый рев внезапно огласил тишину леса подобно раскату грома. Врезавшийся в незнакомца на полном ходу белый рохр повалил его наземь, а затем, придавив огромными лапами плечи, злобно зарычал, оскалив полную острых, как ножи, зубов пасть.

— Доммэ, нет, — закричала Вайолет, видя, как ощетинился брат, собираясь впиться клыками мужчине в горло. — Не трогай его. Он не сделал мне ничего дурного.

Пространство поляны стремительно стало заполняться бесшумно выскальзывающими из-за деревьев псами, и вот уже целая стая, утробно рыча, враждебно смотрела на лежащего на земле незнакомца.

— Доммэ, прошу тебя, — Вайолет сделала шаг вперед, осторожно касаясь рукой вздыбленной шерсти на спине брата. — Он заблудился. Я всего лишь показывала ему дорогу в Ривердол.

Рохр с недовольным ворчанием отступил, убирая с незнакомца свои огромные когтистые лапы. В желтых звериных глазах полыхнуло недоброе пламя. Повернувшись к Вайолет, оборотень длинно втянул носом воздух, а потом яростно зарычал, вспоров когтями устилающий землю дерн.

Знала Вайолет, почему Доммэ злится — унюхал на ней чужой запах, вот и бесновалась его звериная сущность. Не позволяли братья чужакам к сестре прикасаться.

— Доммэ, не здесь, — умоляюще посмотрела в глаза рохра Вайолет. Почувствовала, что сейчас брат обернется, и тогда скандала не миновать. Больше всего не хотела девушка, чтобы стоящая вокруг стая слушала ее оправдания. — Вернемся домой, там и поговорим.

Рохр, обнажив клыки, предупреждающе рявкнул в сторону приподнявшегося на локтях и спокойно наблюдающего за происходящим мужчины, а затем резко опустился наземь у ног Вайолет. Усевшись на его спину, она крепко вцепилась руками в лохматый загривок, сдавив ногами мощные бока зверя.

— Вам туда, — шепнула девушка сероглазому незнакомцу, указав рукой направление.

Доммэ рывком вскочил на лапы, и в один прыжок вылетел с поляны, увлекая за собой белую лохматую стаю.

Мужчина еще долго смотрел в ту сторону, куда умчались снежные псы с его очаровательной проводницей, а затем медленно поднялся с земли, стряхивая с себя налипшие на одежду травинки и листья. Темные брови недоуменной дугой взлетели вверх и губы искривились в недоверчивой ухмылке.

— Оборотень… — насмешливо покачал головой он. — Никогда бы не подумал.

Дойдя до края поляны, мужчина остановился, замер на какое-то мгновение истуканом, будто впал в транс, а затем, резко сменив направление, двинулся к зарослям багульника, хмуро глядя себе под ноги.

У раскидистой липы он слегка наклонился и, стремительно подняв ногу, ударил каблуком сапога по черной, еще не раскрытой коробочке неприметного в траве, на первый взгляд, растения.

Раскинув в стороны руки, путник закрыл глаза, и по небу тенью побежали стаи серых туч. Холодный порывистый ветер пригнул траву, зашумел сердитым шепотом в зеленой листве. Земля содрогнулась, прорезалась извилинами кривых трещин — и потянулись со всех сторон в ладони мужчины ползучими змеями темные ростки с дивными бутонами. Сжав в кулаках шевелящиеся стебли, он яростно дернул их, вырывая с корнем. Странные цветы мгновенно скрючились и осыпались прахом к его ногам, припылив темные сапоги еще одним слоем грязи.

— Нехорошо подглядывать, Моргана, — холодно усмехнулся мужчина.

Зорко оглядевшись по сторонам, он равнодушным взглядом мазнул по иссохшим от его силы деревьям и траве, а затем, набросив на голову капюшон, не оглядываясь, пошагал в ту сторону, что указала ему незнакомка с глазами цвета лесных фиалок.

ГЛАВА 4

Свет в стеклянной сфере давно погас, но черноволосая колдунья упрямо смотрела сквозь ее прозрачные стены, не желая признавать поражения.

Тьма плеснулась внутри сосуда вязкой жижей, сочно хлюпнула, раздувшись грязным шевелящимся пузырем, а потом, лопнув, выпустила три черные тени, которые, выскользнув из шара, заискивающе закружили у ног своей хозяйки.

— Пошли вон, — прошипела Моргана, раздраженно убрав с поверхности шара руки. — Ублюдок. Ты мне ответишь за это, Айт Логгар, — многообещающе протянула женщина, и прекрасных губ коснулась легкая улыбка — опасная, как острый нож, ядовитая, словно укус змеи.

— Мама, — мягкий голос рассыпался черным жемчугом в тишине огромного зала, и Моргана, резко оборачиваясь, недовольно обронила:

— Кажется, я просила тебя не заходить сюда, когда я смотрю в Око Тьмы.

— Прости, — ничуть не устыдилась практически точная копия Морганы. — Дриммы привезли девочек с искрой инглии, которых ты просила найти. Думала, тебе будет интересно.

С лица колдуньи схлынула тень недовольства, а в черных глазах появился хищный блеск.

— Да, — довольно усмехнулась она. — Как вовремя.

Тихо шурша складками черных, как сама ночь, одежд, Моргана поплыла к выходу, оставляя за собой длинный шевелящийся шлейф тьмы.

— Они в Туманной башне, — услужливо подсказала колдунье дочь, вызвав у матери демонический приступ смеха.

— Ты считаешь, что я могу чего-то не знать в своем замке, Ириэйя?

Девушка смиренно опустила глаза, но мать, жестко схватив ее лицо за подбородок, приподняла его вверх, заставляя смотреть на себя почти в упор.

— Думаешь, я не знаю, что ты за моей спиной снюхалась с Логгаром? Я надеюсь, не для того, чтобы тешить себя глупыми бреднями о любви? Любовь — яд. Запомни, детка, мужчины нужны только для одного — для удовольствия. Как только привязанность к ним становится больше того наслаждения, что они тебе доставляют, от них надо избавляться, как от засохшей на одежде грязи.

— С моим отцом ты поступила так же? — холодно сверкнула черными глазами Ириэйя.

— Что? — вокруг колдуньи сгустился мрак, и призрачные тени с диким воем закружили подле ее ног. — Как с-смеешь, мерзавка? — прошипела Моргана, наотмашь хлестнув дочь по лицу.

— Я просто спросила… — уходя от нового удара, согнулась девушка. — Ты сказала, что от мужчин нужно избавляться, вот я и подумала…

— Он предал меня, — чуть успокаиваясь, перевела дыхание Моргана. — Он заслуживал большего наказания, чем просто смерть. Единственная польза, что я от него получила — это ты, — взмахнув слоящимися рукавами своего платья, колдунья взметнула вокруг себя рваные сгустки тьмы и, укутанная в ее непроницаемый саван, растворилась в воздухе.

— Стерва, — потерев покрасневшую от пощечины щеку, Ириэйя мрачно посмотрела на то место, где только что стояла мать.

— Когда-нибудь я тебе это припомню.

Настороженно озираясь по сторонам, девушка крадущейся походкой приблизилась к стеклянному шару.

Мгновение помедлив, она прижала к прозрачной поверхности тонкие ладони, быстро что-то нашептывая. Внутри шара зашевелились тени, поднялись вверх грязным маревом, закрутились черным коловоротом.

Из темноты на Ириэйю пронзительно и пристально теперь смотрели глаза — загадочные, мистические, дымчато-серые, как стелящийся в долине духов густой туман.

— Смотри под ноги, Айт, — быстро предупредила девушка, удерживая взглядом зрительный контакт.

В глубине таинственных глаз заискрилась легкая усмешка, зрачок расширился, радужку заволокла тьма, и завораживающий грудной голос мягким бархатом разлился в сумеречной тишине: