Директива 22

– Я помню этот эпизод. Мне передали счет, сказали, что свободные средства только у нас, и чтобы мы оплатили. Вроде как это лагерь для детей, которые восстанавливаются после своих недружелюбных родин. Но вообще-то для лагеря счет за энергию маловат.

– Как узнать конкретный адрес дома? Здесь внутренний учетный номер по Созвездию, нам это ничего не говорит.

– Мне тоже. Но я там не был никогда.

– А этот ваш Клозис мог быть?

Сорель подумал несколько секунд, напрягая память и размышляя.

– Мог.

– Спасибо. Не переживай, все будет нормально. Даже Кольбейн в курсе, что ты меня спас, так что у тебя особый статус.

– Ума не приложу, как это меня угораздило, – нашел в себе силы съязвить он. Это верный знак, что в самом деле с ним все будет хорошо и моральная поддержка ему не нужна, так что я отправляюсь пытать Клозиса, всерьез опасаясь, что это может оказаться не просто фигурой речи. Господин с непроизносимой фамилией вызвал у меня впечатление тяжелого экземпляра.

– Господин Лахезрис, – приветствую его я в камере предварительного заключения, когда охранник закрывает за мной скрин-дверь и отходит на пару шагов.

– А Вы кто еще такой? А. Вы тот парень, который спас Тир-ар-Ллеа. Гиллернхорн. И что Вам-то от меня нужно?

Я прямо-таки слышу, как мои собственные мысли делают круг, прощелкивая варианты. Парень не патриот ни Альянса, ни Созвездия. Он, с наибольшей вероятностью, просто жадный и неглупый, и не упускает представляющиеся возможности.

– Скажите, Вы заинтересованы в том, чтобы сохранить свои счета в Созвездии и получить к ним доступ после освобождения здесь?

– Тир все-таки решил нас всех сдать?

– Конечно. Но не только Кирс-ло-Ланнренн – его друг детства, знаете ли. Есть и другие друзья, в том числе, в Альянсе, и эти связи показались ему важнее.

– Ублюдок. Вот знал я, что доверять ему не надо, а надо счет делать где-то еще. В СОНМе, да хоть в Империи, – с отвращением сказал он. – Что Вы мне хотите предложить? И что я могу Вам предложить? Вряд ли Вам нужны деньги.

– Вы в курсе, что маворсы и альвары – кровные враги? – импровизирую я.

– Конечно.

– Можете представить, у меня есть родственный счет в связи с этим к госпоже Горун. Мне надо ее найти до того, как до нее доберутся силы Альянса. А в обмен я готов предложить Вам сохранность Ваших счетов в Созвездии.

Его счета и так никто не тронет, но он про это не знает, так что я почти честен в этой части.

– Я не знаю, где она сейчас конкретно. Но была на Картии-два. У них там благоустроенное логово для высших лиц.

– Можете дать мне адрес?

– Могу дать Вам воспоминание. А уж Вы как хотите, так и используйте. Только пообещайте, что мои деньги меня дождутся.

– Дождутся. Обещаю.

– Хорошо, берите, – он сосредоточился на блоке воспоминаний, и я легко черпаю его практически с поверхности. Расположение дома, точки адресов, гостиная, да мне больше ничего и не надо.

– Мы договорились, – еще раз подтверждаю наше соглашение я и удаляюсь вполне довольный, чего нельзя сказать о Кловисе. Что же, он в самом деле выбрал свою сторону, а я выбрал свою.

Моя сторона встретила меня с нетерпеливым интересом. По крайней мере, Дип едва не выпрыгнула со своего места. Кин более сдержан, но его вопросительный взгляд можно было продавать вразвес.

– Нам понадобиться очень серьезный план, космический корабль, десант и минимум три дня времени, потому что иначе до Картии мы не успеем.

– «Атенрей»? Военный корабль Альянса? Независимый челнок какой-нибудь мелкой сошки? – тут же оживилась Дип, но я осаживаю ее.

– Это мои проблемы. Ваши с Кином – быть готовыми к вылету в течении двадцати четырех часов. Когда конкретно – не знаю, просто будьте готовы. Если, конечно, вы хотите лично увидеть весь цирк.

– Я не против, если только Старик нас потом про это допрашивать не будет. Потому что ну никак не получится от него спрятать, если что.

– Не будет. Но последнюю историю поиска у себя, будь добра, сотри, – прошу ее я и разворачиваюсь на выход. У меня внезапно столько дел, что даже подумать страшно.

Первая в моем списке – ключевая фигура. Тот самый человек, без которого ничего и никак не получится, потому что нам нужен СОНМ, чтобы свалить на него всю вину, и СОНМ, чтобы эффектно угнать потенциальных пленников прочь.

Чем хорош СОНМ – они отморозки. Самые настоящие, полные, безумные отморозки, с которыми никто в здравом уме связываться не будет. По сравнению с Альянсом, СОНМ занимает очень маленькую территорию, но все представители этого Союза могут считаться альтернативно одаренными в смысле взглядов на жизнь, смерть и справедливость.

Во-первых, СОНМ существует куда дольше, чем все остальные космические федерации. Во-вторых, не растет уже много столетий. В-третьих, все это время ими правит один и тот же предводитель – вполне бессмертный, вполне безумный и практически лишенный адекватности. Некоторые народы знают его под именем Вотан, другие – как Одина, и этот одноглазый тиран последние пару тысяч лет упорно занят подготовкой к концу света. Это предполагает постоянное наращивание военных сил, а войска нужно держать в тонусе. А вот как этого достичь, если с тобой уже давно никто не хочет воевать? Как результат, рейдеры и простые, так сказать, граждане СОНМа в индивидуальном порядке повадились наемничать в нейтральных зонах, да и в Альянсе, в общем-то тоже. У нас в космофлоте, бывает, служат дисы – раса внушительных дев-воительниц с родной планеты Одина, и бывает, хоть это и не афишируется особенно громко, что они, транслируя волю своего бога-короля, вербуют себе на службу граждан Альянса (и других планет), делая их эйнхериями – воинами Одина. Альянс рассматривает это все как форму гражданской измены, хотя по факту в жизни эйнхерия может ничего и не изменится. Диса может никогда и не призвать его на службу, потому что конец света откладывается уже несколько тысяч лет по техническим причинам.

Я знаю одну дису. Ладно, не одну дису! Я знаю их достаточно много, но позвонить в любой момент могу только одной.

– Привет, Нери!

– О, божэ, – демонстративно и с преувеличенным ужасом процитировала она моих коллег. – Что бы ты не предложил, я в этом не участвую.

– Да ладно. Не настолько я ужасен, – деланно обижаюсь я. – И вообще-то я хотел предложить тебе заработать роду Илвастарр пару баллов в глазах вашего одноглазого безумца.

– Обычно это в результате «минус баллы», потому что твои схематозы больны схематозами, – фыркнула она, но потом добавила со вздохом. – Вываливай.

– У вас лет пятьдесят как не пойман один преступник – фамилия его Хастингс.

– Не помню такого.

– Да ты всех кузин запомнить не можешь, куда уж упомнить всех, на кого висит награда?

– Как раз их и стоит запоминать, в отличие от кузин, – не согласилась она. – И что там с ним?

– Я знаю, где поймать его и его сообщников, которые помогают ему в его дьявольских экспериментах.

– И ты хочешь его сдать нам потому?..

– Потому, что сам сожрать не могу. Нам Тир не позволяет.

– Ага, а нас, значит, под Тира подставить – легко.

– А вам не пофиг ли? Один ему пошлет виденье своего копья, черепа и воронья, и у Тира резко пропадет всякое желание за вами бегать.

– Насколько это все опасно?

– Я планирую сделать не опасно. Я даже возьму с собой Нэда, и мы сами расчистим вам дорогу.

– Ты спятил?

– Я всегда такой был. Ты не замечала? Давай, соглашайся, кто еще предложит тебе такое развлечение на выходных?

– Ох, Иль. Если я не соглашусь, ты все равно туда пойдешь, да? Только без нас.

– Конечно. Тут принципиальный вопрос.

– Что, такие гадкие люди?

– Ты представляешь, каким надо быть гадом, чтобы Один тебя таковым во всеуслышание объявил и не снимал награду с твоей головы полсотни лет?

– Вообще-то, он злопамятный. Так что можно и не быть гадом, – признала Нери. – Достаточно ему сильно не понравиться.

– Не тот случай. Хастингс ставил опыты на детях из СОНМА, пытаясь повторить примерно то, что сделали когда-то с альварами. Думаешь, это все очень этично?