Барон и Лаура

Похоже, за прошедшие годы Лекарь не потерял остроту ума, — хмыкнул я про себя. А как тонко ввернул насчет фантастического слуха, намекнув, что знает о том, что я прислушиваюсь к их разговору. Может быть, подойти и включиться в беседу. Нет, не пока стоит. Я просто отсалютовал Лекарю бокалом с вином, дав понять, что его разговор с моей невестой не ускользнул от моего внимания.

О, похоже мое время на подготовку к дуэли истекло. Толпа любопытствующих подалась в мою сторону стараясь не упустить мельчайшие подробности происходящего. Ко мне идут два расфуфыренных господина. Один из них уже знакомый мне Распорядитель, второй, судя по всему, тот самый представитель имперского банка — этакий живчик с неожиданно острым взглядом.

Распорядитель протянул мне роскошную шпагу в ножнах инкрустированных золотыми фигурными накладками.

— Барон, — сквозь зубы цедя слова, похоже я утратил последние остатки уважения у окружающих, если даже слуги разговаривают со мной таким тоном, — заговорил Распорядитель. — Герцог предоставил вам эту шпагу из своей личной коллекции на время дуэли. У вашего соперника шпага такой же длины. Ваш секундант может осмотреть оружие.

— У меня нет секунданта, — жалобно проблеял я.

— Наличие секунданта на дуэли непременно, — презрительно, сквозь зубы процедил Распорядитель.

— Но я никого не знаю, — добавим побольше отчаяния в голосе. Так, хорошо, достаточно, не стоит переигрывать.

— В таком случае, — заявил Распорядитель, не снижая градуса высокомерия, — вы можете обратится к любому мужчине из здесь присутствующих. Поверьте, каждый сочтет за честь быть вашим секундантом.

Шум в толпе и отчетливое хихиканье подтвердили, что публика высоко оценила этот пассаж. Я растерянно огляделся вокруг, и слегка подволакивая левую ногу, подошел к Барону Холкинсу.

— Простите, сударь, по-видимому вы знакомы с моей невестой. Не могли бы вы оказать мне честь и стать моим секундантом, — робким голосом обратился я к Лекарю.

Барон изучающе посмотрел мне в лицо, потом внезапно расплылся в широкой улыбке, пробормотав про себя: «И все таки это несомненно вы. Сдается, что у меня сегодня чертовски удачный день». А потом уже громко для всех

— Сочту за честь, господин барон.

Лекарь уверенно подошел к Распорядителю. Я плелся сзади пошатываясь от выпитого вина.

— Мы полностью доверяем вашим словам о том, что у нашего противника такая же шпага, заявил мой новоприобретенный секундант. — Проверка излишня.

— В таком случае, еще одно, — обратился снова ко мне Распорядитель. — Все мужчины в этом зале, в том числе и Герцог уже сделали ставки на исход дуэли. Все за исключением Вас барон и вашего секунданта. — Кивок в сторону Лекаря.

— Герцог попросил не отвлекать вас от разговора с графиней. А теперь мы должны принять ваши ставки через присутствующего здесь уважаемого представителя имперского банка.

— Я готов, — жалобно заблеял я. — Но у меня с собой нет наличности. Разве что вы удовлетворитесь написанной мною распиской, — просительно воззвал я к представителю имперского банка.

— Простите барон, но мы не достаточно хорошо знаем вашу платежеспособность. Поэтому не готовы принять вашу расписку. А в случае неблагоприятного для вас исхода дуэли ваша расписка вообще не будет иметь никакой цены. Но вы можете оставить в залог драгоценности, например, ваше кольцо на среднем пальце левой руки. Если не ошибаюсь — топаз, прекрасная копия знаменитого голубого алмаза «Рука Падишаха». По слухам Падишах всегда носил кольцо с этим камнем на среднем пальце левой руки. Мы готовы дать под залог этого кольца десять золотых.

— Но это и есть настоящая «Рука Падишаха». Мне сам Падишах подарил это кольцо, когда я гостил в Иссе, — робко возразил я. — Оно стоит гораздо дороже.

Аншлаг. Смеялись все. Да, что там смеялись. Гомерический хохот затухал в одном месте, а потом возникал в другом, по мере того как мои слова передавались от одной группы гостей к соседней. Наконец, отсмеялся и мой банкир. Вытирая слезы на раскрасневшемся от хохота лице, он сказал: «Барон, я не смеялся так с самого детства. Прекрасная шутка. Скажу вам по секрету, что стоимость настоящей Руки Падишаха превосходит стоимость всех драгоценностей, которые одеты на женщинах в этом зале. И, поверьте, здесь собрались очень богатые люди, которые не жалеют денег на украшения для своих жен и дочерей».

Тоже мне тайну открыл. Видел бы ты перекошенную физиономию Падишаха, который снимал кольцо со своей руки и вручал его мне. Но он сам нарвался. Не надо было называть моего приемного отца глупцом. Можно сказать, легко отделался.

Перед глазами всплыли события тех дней. Диспозиция полностью повторяла таковую недельной давности. Подиум. На нем Падишах с кальяном. Рядом советники. Поодаль стражники. В зале Народ в тюрбанах и танцевальная группа. Небольшое отличие — новый клоун с саблей вместо выбывшего визиря. Я без веревок, да отсутствие латиниста. И еще тысячник похоже не прижился в группе советников.

Падишах задумчиво меня разглядывал время от времени прикладываясь к кальяну. Немного расфокусированный взгляд и затянутые гласные при разговоре окончательно подтвердили мое предположение о составе курительной смеси. Что-то табачное плюс изрядная доля опиатов.

— В прошлый раз ты повеселил меня рыцарь, — слегка растягивая слова обратился ко мне Падишах. — И я решил наградить тебя. Я подарю тебе всех красавиц из гарема убитого тобой визиря и ты сможешь познакомиться с восточными женщинами. Я подарю тебе его дворец, его слуг, его богатства и ты целую неделю сможешь жить как в раю.

— А что случиться через неделю? — Поинтересовался я.

— Через неделю я отправлю твою голову твоему глупому отцу, который посоветовал тебе отправиться в мою страну.

— Позвольте уточнить, великий Падишах, Вы отправите мою голову моему отцу вместе с туловищем в неповрежденном состоянии или порознь?

Падишах хрипло рассмеялся.

— Беседа с тобой доставляет мне истинное наслаждение. Нет, я отправлю одну голову. Это упростит транспортировку. А твое тело сначала четвертуют а потом сварят в кипящем масле.

— О великий Падишах, прежде чем я отправлюсь знакомиться со своими красотками, не могли бы вы уточнить какому из отцов — родному или приемному вы собираетесь отправить мою голову.

— А это имеет для тебя какое-нибудь значение? — удивился Падишах.

— Несомненно. Но, в первую очередь, это имеет огромное значение для вас, Великий Падишах, — убежденно заявил я. — Для вас, — подчеркнул я голосом, — это будет иметь огромное значение. — Родной отец будет очень удивлен. А приемный очень огорчен.

— Ну и в чем для меня разница? — Поинтересовался у меня собеседник, отрываясь от кальяна. — Неужели ты думаешь, что меня может заинтересовать реакция твоего отца на твою голову. Будь это хоть родной твой отец, хоть приемный. Не вижу никакой для себя разницы.

— И все таки посмею, нет, ни в коем случае не возразить вам, Великий Падишах. Просто хочу прояснить разницу. Родной отец прикажет повесить всех ваших торговцев, которые будут иметь несчастье находиться в это время в баронстве. А приемный просто прикажет вас убить, и вас в тот же день убьют.

Всегда хотел понять, что же такое когнитивный диссонанс. Теперь понял. Падишаха буквально переклинило. Рот раскрыт, глаза на выкате. Дыхание прерывистое. Мундштук от кальяна вывалился из рук. Как бы его кондрашка не хватила. Не удобно как-то будет. Все же правитель государства, а не абы кто. Нельзя сказать, что меня уж очень беспокоил этот вопрос, но я уже успел настроиться на предстоящую недельную оргию в принадлежащем мне с сегодняшнего дня гареме.

Стража резко ощетинилась. К счастью, Падишаха начало отпускать. Глаза приобрели осмысленное выражение. А голос — да это же львиный рык усиленный бронзовыми литаврами.

— Убить меня?! Ты ничтожный червяк! Сначала я в назидание тебе за эти слова уничтожу твоего отца, а потом разберусь и с тобой. Скажи, кто твой отец и где его найти?