Страница 5 из 126
Она отвернулась к монитору, и Сумрак горестно возвел очи вверх. Мойся — не мойся, а своего вновь приобретенного статуса уже не скроешь.
— Раздевайся и – на кушетку, — бросила самка через плечо, изучая карту Сумрака и протирая ладони дезраствором.
— Ну, вот ведь у тебя новая диагностическая капсула стоит, я же вижу! — взмолился Сумрак.
— Обязательно, дорогой, — пообещала Тучка, вновь поворачиваясь к пациенту. — Но сначала дай так посмотрю. Техника – это ж железяка бездушная, руки-то лучше чуют, поверь опыту. Побрякушки свои тоже, кстати, снимай.
Делать было нечего, пришлось подчиниться. Он стянул повседневные гибкие доспехи и набедренную повязку. Сеть Сумрак на корабле не носил. Все знаки отличия, которые эта невежественная в ратном деле самка пренебрежительно обозвала «побрякушками» он тоже бережно снял с отростков гривы и вместе с остальными вещами положил в предоставленную ему ячейку хранения, после чего направился к указанной кушетке.
Сперва Тучка велела самцу сесть и с пристрастием осмотрела его глаза и уши; заглянула глубоко в пасть, пошатала отчего-то не понравившийся ей зуб. Затем, уложив Сумрака, лекарша намяла ему живот, бесцеремонно залезла промеж ног, ощупала и вывернула все суставы, лишь тогда позволив встать. Дальше она по своему обыкновению со всей дури заехала ему в спину, участливо спросив:
— Так больно?
— Н-нет… — выдавил из себя Сумрак, отчетливо ощутивший где-то внутри хруст.
— А так?
— У-у-у-ы….
— Ну вот видишь, у тебя тут защемление, — торжественно констатировала Тучка, отпуская его.
«Теперь — да», — грустно подумал самец.
— Почему с линькой так туго? — с этими словами медик резко оторвала кусок кожи с его плеча. — Ладно, сейчас немного отмокнешь, дело быстрее пойдет. Так, а что с руками?
Ее взгляд упал на перевязанные запястья Сумрака. С тех пор, как Прорва, заигравшись, наградила его постыдными отметинами, воин был вынужден скрывать их от посторонних глаз. Раны давно зажили, но металлический трос оставил вкруговую глубокие белые шрамы как напоминание о былой наивности самца и вечном женском коварстве.
— Ничего… — буркнул Сумрак, пряча руки.
— Показывай, давай! — внезапно строго рыкнула Тучка.
Сумрак вздохнул и покорно размотал кожаные ленты. Так и так пришлось бы их снимать, ложась в капсулу.
— Это что за херь? — изумилась Тучка.
— Ну… Ты ж врач, вот и поставь мне диагноз…
— Я говорю серьезно. Что это?
— Скажем так… — самец немного поколебался. — Я какое-то время пробыл в плену.
— У кого? — ахнула лекарша.
Сумрак счел возможным отмолчаться. Сказать правду было неловко, а что-то придумать не вышло. Тучка, впрочем, не обратила внимания. Она была занята тем, что по-стариковски причитала, разглядывая его изуродованные запястья.
— Можно это как-то убрать? — спросил Сумрак. Самка подняла на него глаза.
— Боюсь, что нет, дорогой.
Сумрак опять вздохнул. Он и не сомневался, так, на всякий случай спросил. Медицина яутжей, безусловно, была на высоте, но не содержала бесполезных методик. Конечно, если бы кто-то задался целью создать препарат, восстанавливающий поверхность шрамов в первоначальное состояние, его бы создали, но яутжи гордились своими шрамами, к чему было их убирать? Наверное, одного лишь Сумрака угораздило в кои-то веки получить травму, следы которой он бы с удовольствием уничтожил…
Напричитавшись вдоволь, Тучка вернулась к своим обязанностям. Она выкачала из самца добрый галлон крови и загрузила ее в анализатор, разбив на сотню проб, а самого Сумрака отправила в диагностическую капсулу на полное сканирование. После этого его ждала уже другая капсула — терапевтическая. Перед помещением в гибернацию последовал стандартный вопрос:
— Вчера-сегодня ел?
— Нет… — раздался стандартный же ответ. Ложиться на полное брюхо было нельзя.
— Хорошо, залезай тогда, — скомандовала Тучка.
Самец послушно потопал к капсуле. Тучка весело стрекотнула и от души шлепнула забирающегося внутрь Сумрака по голой заднице.
— Зачем ты все время это делаешь? — не выдержал самец.
— Удержаться не могу, такой ты сладенький! — осклабилась старуха.
Сумрак укоризненно покачал головой. Тучка проигнорировала это и начала, невозмутимо сверяясь с его личной картой, подсоединять к аппарату пугающее число трубок разного диаметра.
— Сейчас немножко потерпи, милый, и баиньки, — пообещала она.
— Тучка, ну прекрати уже… — Сумрак поморщился.
— А что я? — удивилась самка.
Она посерьезнела и принялась утыкивать пациента иглами и подводить к ним трубки. Один катетер она установила в яремную вену, другой в бедренную, еще по одному воткнула в каждую руку и последний аккуратно ввела в полость тела ниже ребер — пожалуй, интрацеломические инфузии были самым жестким методом вливания препаратов, практикуемым у яутжей, однако такой способ позволял быстро поставлять в организм большие объемы необходимых растворов. Некоторые препараты нельзя было смешивать в одной системе, кроме того, скорость их подачи отличалась, потому трубок и приходилось ставить так много. На первом этапе происходила очистка крови, лишь потом начинали поступать вещества. Весь процесс был весьма небыстрым, так что гибернация на это время являлась самым лучшим вариантом.
— Признавайся, местную фауну в охотничьих угодьях опять ел? — продолжала опрашивать пациента Тучка, проворно устанавливая ему мочевой катетер.
— Да… — Сумрак непроизвольно оскалился от неприятных ощущений.
— Ясно, как всегда, могла бы и не спрашивать… — вздохнула самка. — Значит, почки как следует прогоним.
С этими словами Тучка отошла, и Сумрак за ее спиной молча развел и снова прижал жвала, про себя ругнувшись. Почему-то лекарша считала, что поедание организмов с других планет — едва ли не самая губительная для здоровья охотника вещь в мире. А попробовала бы она сама питаться одними белковыми концентратами, какие воином приходилось в избытке вкушать на кораблях — взвыла бы на второй месяц…
— На вот, выпей — приведет желудок и печень в порядок, — медик вернулась с бутылкой густой белой жижи, при виде которой Сумрак едва сдержал рвотный позыв.
— Да все нормально с моим желудком! — попытался запротестовать он. — Наоборот от химии твоей меня еще дня три после выхода из капсулы полощет…
— А так и надо, — ответила Тучка, настойчиво вручая пациенту сосуд. Пришлось зажмуриться и выпить всю эту дрянь до дна.
В последнюю очередь лекарша разместила на теле Сумрака датчики жизненных показателей и накрыла его лицо дыхательной маской. Весь в трубочках и проводках, Сумрак теперь стал похож на тестовый образец какого-то робота…
Когда все приготовления были окончены, Тучка набрала на панели управления команду запуска, и выпуклая крышка капсулы плавно закрылась. Из форсунок под ноги Сумрака тут же полилась стабилизирующая жидкость. Он недовольно поерзал, безуспешно пытаясь устроиться удобнее. Сделать это было довольно сложно, учитывая количество торчащих из него посторонних предметов. В итоге, смирившись со своим положением, самец замер и сделал глубокий вдох. Почувствовалось знакомое першение в горле.
— Хороших снов, милый, — пожелала ему Тучка через стекло и перевела до половины заполненную капсулу в горизонтальное положение, устанавливая ее в крайний ряд, состоящих из точно таких же уже занятых другими воинами капсул.
— Ты же в курсе, что никаких снов… — не успев договорить, Сумрак провалился в темноту.
Комментарий к Глава 1. Не особо приятные вещи Навеяло: «ERA» – «Siochain Agus Iqa
Картинка:https://gvatya.tumblr.com/image/166533524958
А задница-то у Сумрака и впрямь какая аппетитная вышла))))))))))))))))
====== Глава 2. Это наш с тобой секрет ======
Выходя спустя положенное время из медблока, Сумрак чувствовал себя какой-то медузой. Шестеро суток без движения, вливание препаратов двадцати наименований, и каждый со своей побочкой… Как итог – трясущиеся конечности, длительное расстройство желудка и давящая головная боль. «Зато, потом весь год болеть не будешь!» – так всякий раз оптимистично комментировала его состояние Тучка, наблюдая, как пациент еле движется по стеночке, всеми силами пытаясь сохранить достоинство. Другие медики не комментировали – просто проверяли реакцию и, удовлетворившись результатом, отпускали на все четыре стороны.