Удиви меня

К вечеру сын Броска окончательно пал духом. Похоже, Смальту ему было уже не покорить. Что ей до трофеев и побрякушек, когда нет главного? И не только… Теперь, поглядев на ситуацию с иного ракурса, Кошмар стал осознавать, что за него вообще вряд ли какая самка сейчас пойдет. Только и остаются ему, видать, озабоченные старухи…

На нервной почве захотелось есть. В Сезон аппетит самцов, как правило, находился в угнетенном состоянии, но голод сына Броска даже в этот период имел свойство пробуждаться внезапно, без предупреждения, и сейчас как раз наступил подобный случай.

Выйдя за пределы поселения, Кошмар обнаружил небольшой перелесок, где и вознамерился поохотиться. Но какое же его постигло удивление, когда, зайдя под плотно сомкнутый лиственный полог, он обнаружил под ногами… Следы мощеной тропы! Она была наполовину засыпана почвой и заросла мхом, но кое-где проглядывали причудливые каменные плиты, определенно уложенные в каком-то неведомом порядке. Следующей странностью оказалось полное отсутствие крупной дичи. Всякой мелочи вокруг летало и ползало хоть отбавляй, а вот рогачей, да прыгунов не попадалось ни одного, словно что-то отвадило их отсюда…

Поймав несколько хлипких древесных ползунов, самец проглотил их живьем, создав у себя временную иллюзию сытости. Пища с минуту поелозила в желудке и затихла. Организм немедленно сообщил, что неплохо бы скушать что-то еще.

Обшарив перелесок вдоль и поперек, Кошмар так путевой дичи и не выследил, однако совершил очередное открытие: никакой это был не природный ландшафт, а заброшенный сад! Среди зарослей сын Броска отыскал несколько разваленных гротов и пару каменных скамеек, так что сомнений почти не оставалось… Очевидно, хозяева оставили эти угодья очень давно, так как главное здание не сохранилось, а отдаленность территории от границ поселения и ее неухоженное состояние объясняло, почему никто не завладел ею, спустя столько времени.

Смирившись с тем, что поохотиться тут нормально, скорее всего, не удастся, самец решил немного отвлечься и отыскать руины бывшего гарема: интересно стало, где именно стоял дом и велик ли он был. Однако, сколько Кошмар не прочесывал сад, а никаких камней не нашел… Возможно, здание полностью разложилось, будучи синтетическим или деревянным? Наверняка. Хотя, это показалось сыну Броска весьма странным, ведь большинство из увиденных им в этой местности строений состояло именно из камня. Но кто знает, что за странные яутжи здесь обитали…

…Сердитый голос раздался из-за спины так внезапно, что самец аж присел, готовясь к обороне.

— Ты что тут рыщешь, малек?

Медленно обернувшись, он узрел саму обладательницу голоса — худую и высокую самку с добела поседевшей шкурой и гривой.

— Это твои владения, Старшая? — невольно употребив при виде столь почтенной особы детское обращение, испуганно прощелкал Кошмар.

— Мои, — подтвердила та, оскалив кинжалы жвал и начав угрожающе приближаться, отчего сбитый с толку охотник попятился, крепче вцепившись в копье.

— Я считал, это все ничье… — пролепетал самец.

— И подумал, не сделать ли все тут своим? — старица громко рыкнула и совершила в сторону пришельца выпад.

— Н-нет, Старшая… — далеко отпрянув и сразу сообразив, что перед самкой следует опустить оружие, пискнул сын Броска.

— Что тогда?

— Искал еду…

— И все?

— И… Ночлег, — внезапно вырвалось у самца.

— Да ты… Да ты ж маленький совсем, — уже более спокойно проговорила хозяйка территории, пристально разглядывая воина, действительно бывшего ей намного ниже груди.

— Уж какой уродился, — нахмурился Кошмар. Самка неожиданно рассмеялась.

— Только не говори, что ты сюда в поисках любовных приключений прибыл!

— А почему бы и нет? — осмелел самец и тоже сделал шаг навстречу незнакомке.

— Да потому что ни одна путевая девка такому заморышу не даст.

— А непутевая? — уже нагловато рыкнул Кошмар, шагнув еще ближе.

— Назови себя, — повелительно молвила старица.

— Кошмар, сын Броска! — подрагивая всем телом, в неясном предвкушении ответил самец.

— Степь, — ответила самка. — Давно уже просто Степь.

В его руках она была гибкая, как лоза, податливая, как глина и… Одновременно твердая, как неприступная скала. Она позволяла ему руководить, но исподволь вела сама, умело направляя движения юного партнера, обтекая его собой нежно и, вместе с тем, властно. Выцветшая грива ее пахла, как горькие травы, а тело имело вкус дорожной пыли. Степь была старой… Не просто старой — древней… Но, боги! Ни одна самка еще не дарила сыну Броска подобных ощущений! Даже Бриз, как никто искусная в любовных утехах, теперь казалась неопытной девочкой по сравнению с ней…

— А теперь скажи правду: для чего ты пришел? — глубокие бесцветные глаза в окружении густой сети морщинок внимательно глядели на воина, а сильная рука с сухой, шершавой ладонью, массировала содрогающееся от страсти подбрюшье юнца, другая же покоилась под его головой, чуткими пальцами перебирая куцые отростки.

— Я пришел… К тебе… — с трудом выговорил Кошмар, в исступлении оглаживая худую спину, склонившейся над ним партнерши и чувствуя, что вот-вот окончательно утонет в этом непредсказуемом омуте из стонов, взглядов и прикосновений. Да… Он не лгал. Он пришел к ней…

— Я ведь старая, — легкая улыбка растянула истончившиеся, почти прозрачные ротовые перепонки.

— Нет… — как в полусне самец покачал головой и тут же потянулся жвалами к сухой, подтянутой груди.

— Тебе просто кое-что сильно давит, — самка склонилась и заворковала ему в самое ухо. — Завтра я уже не буду для тебя так хороша…

— Нет… — он вдруг задохнулся, почувствовав, как горячее лоно, раскрывшись, накрывает его восстающее естество.

— И ты не уйдешь? — Степь плавно двинула бедрами, позволяя юнцу легко проникнуть в себя, и с нажимом провела пальцами вдоль его позвоночника, ощутив напряженный прогиб в области поясницы и надолго задержав руки в этом месте.

— Я останусь, — прошептал сын Броска.

========== Короткое счастье ==========

Кошмар открыл глаза и… Очень удивился увиденному. Ибо места этого он не помнил, и как здесь оказался, совершенно не разумел.

Вокруг была светлая и просторная комната с потолком в виде неправильной полусферы и стенами, отделанными каким-то растительным материалом в виде скрученных и переплетенных сухих стеблей. Окна имели вид вертикальных щелей неправильной формы и располагались в самом верху. Надо сказать, обстановка здесь царила весьма причудливая: повсюду тянулись канаты, к которым при помощи крючков крепилась разнообразная утварь. Очевидно, они заменяли стеллажи, которые сложно было бы разместить вдоль выгнутых стен. С потолка свисали пучки каких-то сушеных трав и куски вяленого мяса. Посреди комнаты высился стол с основанием из похожей на морское чудище разлапистой коряги, два «щупальца» которой, далеко выставляясь наружу и изгибаясь, служили скамьями.

Самец с опаской пошевелился, проведя ладонями по бокам от себя. Под ним было что-то мягкое, шерстистое и уютное. Шкуры?.. Кошмар оперся на руки и привстал, тут же убедившись в своих догадках: он действительно проснулся на широком ложе, застеленном какой-то местной пушниной. На незнакомом ложе в незнакомом доме.

Свесив ноги с постели (до пола они не достали), молодой воин огляделся. Но более детальное знакомство с комнатой ситуации не прояснило. Он находился в подобии странной хижины, куда было всего, что можно, под завязку напихано. Создавалось впечатление, что загадочный обитатель этого дома использовал помещение враз как спальню, столовую и кладовку. Ладно, хоть признаков уборной здесь же не наблюдалось…

Погрузив когти в гриву и задумчиво взлохматив ее, сын Броска напряг память. Как-то ведь он сюда попал, верно?

Внезапно откуда-то снизу послышались шаркающие шаги. Быстро отыскав взглядом источник шума, самец увидел поодаль нечто вроде открытого люка, в котором виднелись каменные ступени, уходящие вниз. И кто-то явно поднимался по этим ступеням прямо из-под земли!