Хэнтон & Лоуренс. Империя

— Ты так сильно этого боишься? — вполголоса изрекла я.

— Я год провела в психиатрической больнице, — голос Евы перестал быть безмятежным. Стал трусливым, как у напуганного щенка. — А ты только три дня была там… Извини, Анна, но у тебя не получится меня понять.

— Да, не получится, — вынуждена была мрачно согласиться я, вспомнив те холодные стены, недружелюбные лица и заместителя главного врача. — Но плохие времена позади. Теперь у тебя есть дом. У тебя будет семья. Вокруг тебя люди, которые очень тебя любят. — Я взяла Еву за руку — на ее тоненьком пальце сверкнуло обручальное кольцо. — Ты уже носишь его кольцо. Ты всерьез этого хочешь!

— Хочу…

— Так не позволяй своему плохому вчера делать тебя несчастной сегодня. Ладно?

Не сразу, но Ева кивнула.

— Ладно.

После недолгой экскурсии по второму этажу, Ева коротко показала мне третий — чердак, по сути, с низким потолком и двумя комнатами. Там пока что ничего не было. Просто стены. Но сделать с теми комнатами что-то думал Генри… Когда Ева все это рассказывала, ее взгляд горел. Этот дом и предполагаемая жизнь в нем с Генри делали ее действительно счастливой.

— Как твои дела с Джоном? — Ева деликатно подразумевала историю с любовницей.

Я думала, что я смирилась с этой историей. Признаться честно, с некоторых пор я даже стала о ней забывать. Но сказанное Евой растревожило былые раны. Вспомнились обиды.

— Мы больше не говорили об этом, — честно сказала я, сев на стул в большой кухне. Ева протянула мне стакан с желтым соком. — Апельсин?

— Дыня.

Ева поясницей облокотилась о столешницу.

— Да о чем я только болтаю, — смутилась Ева. — Ты вернулась живой и невредимой. Сейчас для вас с Джоном только это главное.

— Не в этом дело, — качнула головой я.

— Нет? — взгляд сапфировых глаз стал резко заинтересованным.

— Между нами с Майклом…

— О боже, — прервала она меня, закрыв глаза. Ева не радовалась и не злилась. Веки снова поднялись. Спросила:

— Джон знает?

— Майкл и я были не осторожны…

— Ты шутишь?

— А я разве смеюсь?

— Майкл… Хм. Мы сейчас говорим о Майкле Гроузе? — вдруг уточнила Ева. На ее лице стали проявляться эмоции.

— Ну да.

— И что с ним сделал Джон?

— Ударил.

— И все?

И только теперь я стала понимать всю серьезность сложившейся ситуации… Если ничего не предпринять, ударом в челюсть для Майкла действительно ничего не закончится.

— Пока да, — с очевидным недовольством протянула я.

Ева, поджав губы, сразу спросила:

— А ты как?

— Не знаю, если честно… — в моей голове столько запутанных мыслей и непослушных чувств. — То, что случилось в «Ричард холле» сводило меня с ума, хотя и хотела верить в обратное. Думала, что держала свои чувства под контролем, но это оказалось не так. Обида во мне росла и ширилась, и я была полна решимости воплотить свои бредовые планы в жизнь!

— Какие планы? — сразу уточнила Ева.

— Я всерьез решилась обзавестись любовником в отместку Джону. Были и другие мысли, о которых даже говорить стыдно… В общем, я рассказала о них Майклу. Он привел меня в чувства.

— Угу…

— Что значит твое «угу»?

— Обсуждать столь личные вещи с Майклом Гроузом… Это было необдуманно с твоей стороны, милая. Ему вообще об этом не стоило знать.

— При обычных обстоятельствах я бы с ним о таком не поделилась. Но в те дни за границей со мной был только Майкл. Когда у меня окончательно поехала крыша, в радиусе поражения оказался только он.

— Так, ладно. Ты говорила, Майкл Гроуз привел тебя в чувства. Как?

— Он заставил меня отказаться от идеи стать любовницей Томми Хайда. Позволил ненадолго увлечься им, и мое самолюбие после нокаута Хэнтона чуточку оправилось.

— Томми Хайд? — окончательно растерялась Ева. — Ему же за семьдесят! Ты, наверное, имела в виду его сына?

— У Хайда разве не дочь? Да не важно, впрочем, — и выдохнула: — Я не собиралась становиться любовницей Хайда. Его примером подразумевала «кого попало» и все.

— Боже, ты и правда сходила с ума, — сокрушенно протянула Ева.

А я выпила половину стакана сока.

— Ну и каков он… Гроуз?

Ева явно подразумевала близость, так что, решительно мотнув головой, сказала:

— Так далеко не зашло.

Ева, что в тот момент сделала маленький глоточек из своего стакана, тут же поперхнулась.

— Я совсем запуталась, — откашлялась она.

— Прости, мне следовало выразиться ясней. Между мной и Майклом было просто увлечение. Поцелуи. Ласки. Да и все, в общем.

— Поцелуи? Ласки? — сомневалась Ева. — И Гроуз, при этом, не пошел до конца?

— Нет.

— Ну в таком случае дружба с Джоном для него не пустое. Мило.

— В то время, когда в моей голове все полетело к черту, у Майкла все было под контролем, — согласилась я.

И сразу вспомнила дом в Стилдоне. Ванну. Тот безумный аромат роз…

В тот вечер в голове Майкла тоже все полетело к черту. И во благо нам обоим, здравого смысла хватило мне.

Глава 11

От Евы из Дейсмона я уехала к закату дня и на Северо-западную, шесть, приехала к вечеру.

— В ближайшие несколько дней ваши услуги мне не понадобятся, — сказала я водителю, задумавшись над тем, что давно сама не управляла машиной, — приготовьте «Фойру».

— К утру, мэм? — с готовностью отозвался водитель.

— Нет, сразу. Я хочу иметь возможность в любое время воспользоваться ей и не ждать, когда ее вывезут из гаража. Пусть всегда стоит на улице.

— Да, мэм.

Водитель вышел из машины, и на этот раз я позволила ему открыть для меня дверь. Посмотрела на дом, ощутив, как что-то во мне противилось возвращаться в него. Это от того, наверное, что мне по-прежнему было неловко смотреть в глаза Джону, и возникшая между нами пропасть в целом тяготила.

Еще я не знала, как помочь Майклу.

И этот загадочный разговор с губернатором Шелби…

Все вокруг казалось сложным и запутанным. Я не знала, с чего начать.

В холле меня поприветствовал дворецкий.

— Добрый вечер, — спросила: — Джон еще не вернулся?

— Нет, мэм. Будут распоряжения?

— Сегодняшнюю прессу и кофе. Будьте добры, в гостиную.

— Подать через четверть часа, мэм?

— Да.

Я поднялась в спальню. Сбросила с себя одежду и встала под прохладный душ.

Я думала, душ мне поможет немного расслабиться, но, как-то не получилось. Я продолжала размышлять…

Думала о Шелби и о тех, кто за ним стоял. Думала о Алане Лонгере, и о том, что они с ним сделали…

Я с ними или против них? Мне нужно было принять решение.

А с этим, в общем-то, проблем не было. На предложение Шелби я не соглашусь не столько из соображений осторожности — а эти люди опасны, несомненно! — сколько из понимания: место Алана Лонгера мне в принципе неинтересно.

Я противилась связывать свое дело и жизнь с политикой. Хотя, во многих смыслах это было бы очень удобно и полезно. Но там совсем другие правила игры и люди другого толка. Чтобы успешно вести дела в мире большой власти нужно быть кем-то вроде Алана Лонгера. Хитрым и проворным…

Впрочем, даже ему не хватило хитрости и проворности.

Куда уж мне тягаться?

Я провела в душе дольше, чем планировала. Выключила воду. Намотала на тело полотенце и вернулась в комнату. Заслышав двигатель въехавшей во двор машины, посмотрела в окно: к парадным дверям подъехал темный «Прайд» Джона, остановился и выключил фары.

Надела зеленое платье на пуговицах и направилась в холл.

Хэнтон, отложив темный пиджак на спинку кресла, в ослепительно-белой рубашке вошел в двери.

— Здравствуй, Джон, — протянула я, спускаясь вниз по лестнице.

— Собираешься куда-то? — сразу обратил он ко мне настороженный взгляд.

— Не планирую.

— У дверей «Фойра», — недоверчиво заметил он.

— Я давно ей не управляла. Да и в целом уже давно не ездила сама, — перешагнув последнюю ступень, я подошла к нему.