Страница 34 из 46
Я надеялся на тот же эффект.
— Нет! Хочу и плачу! Тебе то что? Крути свою баранку! А то кроссовки купить не успеем! — выкрикивала это всё рыдая.
Передо мной теперь была совсем другая Эльвира, ей даже её имя не подходило. Даже Эля звучало не так. Не для такого ранимого человечка.
Раненого.
Эльвира
— Вот эти как? — спросил Костя, сидя у моих ног, весь заваленный кроссовками, которые он же на меня и напяливал, потому что я была не в состоянии.
— Нормально. — буркнула севшим голосом, а по щекам так и катились слёзы, и я не могла это прекратить.
Всё что мне оставалось это лишь утирать их рукавом кофты.
— Девушка вам надо встать на ноги, пока сидите не поймёте, что обувь мала или великовата. — снова советовал продавец, как и предыдущие десять пар обуви.
— Ладно. — я встала её раз и действительно правый кроссовок оказался мал, я плюхнулась на пуфик с полным ощущением безнадёги, а это вызвало лишь новый поток слёз.
Что я за неудачница такая! Даже кроссовки купить не могу! То малые, то большие!
— Могу предложить кеды, у них размер нестандартный, может они подойдут. — продавец, явно уставший от нас, ушёл за дверь, и мы остались с Костей вдвоём.
Сначала он просто молча снимал с меня очередные кроссовки которые не подошли, а потом всё же заговорил.
— Дорогая, ты можешь перестать плакать? Я тебя очень прошу. Мне невыносимо смотреть на твои слёзы. — искренне признался, а у меня кнопки «стоп» нет.
— Нет. Не могу. — собрала рукавом слёзы со щёк, что было невероятно глупо и бессмысленно.
Слёзы так и текли из глаз, а я лишь натирала кожу колючим шерстяным трикотажем.
— На нас уже продавец косо смотрит. И знаешь, я неуверен, что он пошёл за кедами, по мне так он сейчас полицию вызовет. Я на маньяка похож, а ты словно моя жертва, рыдаешь, как перед смертью. — выпалили Костя, косясь на дверь, за которой скрылся продавец обувного магазинчика.
— Так тебе и надо! — зло ответила и разревелась с новой силой под тяжёлый Костин выдох и шумный вдох.
Больше он со мной не пытался разговаривать, дошло что бесполезно. А я так и рыдала, не замечая никого. Уже и сама устала от этих слёз, у меня болела голова, больно сдавило горло и жгло глаза, щёки горели, я хотела это прекратить, но не могла. Хотя мне уже стало намного легче на душе, поплакать было надо, но остановиться не получалось.
После покупки кед, которые всё-таки подошли на мою ногу, Костя заволок меня в первое попавшееся кафе и усадив в углу ушёл за чаем.
Я ждала этой чашки с горячим напитком, возлагая на неё надежду. Что именно она поможет мне перестать плакать, отпустить ситуацию, забыть хоть на немного всё что накопилось. Но Кости всё не было, я поискала его глазами у стойки заказов, а он словно сквозь землю провалился. Хотя, конечно, логичней было подумать, что он ушёл в туалет, и я бы так и подумала, если бы не посмотрела в окно.
Там за окном мой муж мило беседовал с какой-то блондинкой. Они смеялись, им было так весело, что я в очередной раз окончательно убедилась в очевидном.
Я здесь такая же лишняя, как молоко в апельсиновом соке. Ни к селу, ни к городу и вкус отвратный. Я его буквально чувствовала во рту, ощущала на языке эту горечь, пока наблюдала за счастливым мужем через толстое стекло панорамного окна.
Он вернулся за столик всего лишь спустя минуту, тепло попрощавшись со своей знакомой.
— Одноклассницу встретил. Сто лет не виделись. — оправдался он, и снова вскочил из-за стола, чтобы принести мне мой чай.
Хотя мне он уже был и не нужен.
Словно отрезало, я успокоилась так резко, что самой было странно это чувство. Полное безразличие ко всему случившемуся и к тому, что предстоит сделать.
Вовсе не жаль, и стопроцентная уверенность, что так лучше будет и для меня, и для него.