Потерянный в бездне

Обычно я скромнее, да.

— А мог бы сделать нас. Ты забыл? Еще раз такое сотворишь — попрощаемся, ок? — Стас хмурится.

— Ок, — соглашаюсь я. Ну а что спорить — он прав. А мой зуд… надо справляться с ним каким-то другим способом.

— Проваливай, — говорю девчонке.

— Куда? — спрашивает она.

— Могу уточнить куда именно, но это прозвучит грубо, — присаживаюсь на корточки и залезаю в карман к типу, которому только что снёс голову.

— Я никуда не пойду, — она качает головой. Вглядываюсь в её ник — сейчас, в ночной темноте он лишь слабо мерцает над её головой. Баронесса.

«Баронесса»?

Что?!

Почему не маркиза? Или царевна?

Придумать такой пошлый ник — это еще надо постараться.

— Не слышу поздравлений, — Стас тычет пальцем на медальку крутящуюся над своей головой. Есть уровень! Седьмой.

Эх. Мне бы так.

— Завалимся в Чёрный Крест — отметим, — решает Ник.

— Жеке привалило, — Петька трясёт в воздухе перчатками. Перчатки — если я правильно разглядел через темноту — тряпичные, а значит подойдут и самому Петьке, но он не жадничает.

— Что там? — интересуюсь я. Неужели и правда привалило?

— Плюс шесть к огненному, — он кидает их мне.

Да!

Да! Удачный день! Я почти чувствовал это! Теперь мои злые пульки будут полыхать. Торопливо стягиваю и выбрасываю свои старые рваные перчатки в куст и натягиваю эти. Сидят как по мне сшитые — что впрочем обычное дело. И вышивка прикольная на них — под мага делали.

Шестьдесят обычного плюс шесть огненного — шестьдесят шесть. Математика простая, но приятная. Особенно если вспомнить о том, что именно столько нужно чтобы завалить некрупного кабана с одного раза. Если стрелять в голову, конечно. Я наконец-то смогу ваншотить!

— Почти шесть золотых, — Ник трясёт в воздухе тёмно-серым холщовым кошелём.

Ого. По полтора на душу.

Динка будет рада… может быть она хотя бы сегодня будет рада. Уже забыл как она улыбается… и улыбалась ли вообще когда-нибудь?

Между прочим это еще не весь сегодняшний доход.

— Вытряхивай — останавливаюсь перед девчонкой.

— Что вытряхивать? — не понимает она.

— Карманы, глупая. Карманы.

— Нет, — говорит она.

— Да, — говорю я и показываю ей чем заканчивается дуло моей винтовки. Заканчивается оно дыркой, из которой вылетает пулька. Пулька теперь и с огненными уроном, между прочим.

— У меня ничего нет, — качает она головой, — я всё им отдала. Всё.

Показывает на тела.

— Всё? А много было?

— Шестьдесят золотых.

Присвистываем хором — вчетвером. Эх, жаль типы осторожные — деньги в Чёрном Кресте в своём сундучке оставили.

— За что такие деньжищи-то? — интересуется Петька.

— Форт Верис. Они должны были провести меня в форт Верис.

Снова свистим.

— Нереально, — качает головой Стас.

— Почему? — удивляется она.

— Потому. Потому что туда до двадцатого левела соваться нет смысла.

— Так они меня обманули? — она хмурится.

Мне снова становится её жалко. Не так чтобы очень, но жалко.

— Получается — да. Бросили бы где-нибудь неподалёку. Может быть и прирезали бы

— Врёте вы, — её глаза снова сверкают. — Просто оправдать себя хотите.

— Оправдать? — Ник с удивлением смотрит на неё. — Что здесь нужно оправдывать?

— Ни в чём не повинных людей на дороге ограбили, — она кивает на безголовое тело под ногами, — и убили.

— Это не люди, дура, — спокойно говорит Ник. — Это персы. Персонажи. Пиксели. Не знала?

— Всё равно. Теперь ведите меня в форт Верис.

— Хорошо, — кивает Ник. — Сейчас. Сейчас тебя шоколадом всю вымажу и пойдём. Обожаю на халяву водить по локам шоколадных зайцев.

Вытирает об траву нож, лёгким умелым движением забрасывает его в ножны и кивает нам, намекая на то, что пора возвращаться домой.

— Послушай…, — девчонка отодвигает дуло моей винтовки в сторону, наклоняется и шепчет мне на ухо: —Помоги мне. Форт Верис. Просто отведи меня в форт Верис.

Протягиваю ей ладонь — если не слепая должна увидеть на ней двойку.

— Что ты показываешь? — шепотом интересуется она.

— Двойку видишь?

— Да.

— Это мой левел. А для Вериса нужен двадцатый.

Она снова прижимается к моему уху и жарко шепчет:

— Я буду хорошей девочкой.

— Нет, — отпихиваю её.

Не сдаётся. Снова прижимается и дышит жаром страсти… ну или мне кажется что дышит жаром страсти — потому что шёпот у неё получается очень даже секси.

— Я буду послушной девочкой. Всё что захочешь. И когда захочешь. Минет каждые сто метров — кто еще тебе такое предложит?

— Жена, — говорю я. Брехня конечно — что такое Динкин минет я уже успел забыть.

Она издаёт языком звук очень похожий на звук, который издаёт человек когда у него во рту очень вкусный леденец.

— Пф, — фыркает она. — Ты же школьник. Он школьник?

Она поворачивается к парням.

— Нет, — качает головой Стас. — Он, к сожалению, уже давно не школьник. Но мозг у него остался из пятого класса… примерно. Двадцать шесть ему, если что. Паспорт не видел. Но говорит что столько.

На Стаса невозможно обижаться.

Баронесса снова прилипает к моему уху:

— Ты взрослый, — её шёпот пробивает мне мозг, — это мне еще больше нравится.

— Нет, — отпихиваю её окончательно и даже показываю пальцем на винтовке как из неё вылетит пулька и влетит в этот милый лобик.

— Всё? — интересуется Ник. — Выдвигаемся?

Все кивают, я сползаю по склону и о, радость, тут же нахожу свой нож. После этого мы, почти счастливые, топаем домой.

А она — я вижу это когда иногда оглядываюсь — она плетётся вслед за нами.

* * *

Костер горит ярко — дров не жалеем. Огромная гарпия, которую на радостях от своего огненного урона подстрелил по пути, радостно пылает, выплёвывая к своду пещеры обгорелые перья, а парни сонно чешутся рядом жмурясь от искр…

Хорошо. Нам — хорошо. Удачный день — это всегда удачный день.

Я бы вернулся домой, но по договору должен еще семь часов отмучиться.

— Она сейчас сгорит, — говорит Баронесса показывая на гарпию.

— Нет, — сонно откликается Петька, — Жека умеет готовить.

— Жека? Кто вообще здесь Жека? — она оглядывает нас.

Ну, согласен — все лежат и понять кто именно готовит эту тварь сходу не получится.

— Я, — тычу пальцем себе в грудь. — но ты можешь звать меня просто Джек. Джек Нирвана.

Она зачем-то долго цокает языком разглядывая меня, а потом говорит:

— А тебе идёт это имя.

— Джек? Или Нирвана? — уточняю я.

— И то, и другое. Ты романтик, Нирвана?

— Он балбес, — Стас переворачивается на другой бок не открывая глаз.

— Почему?

— Ничего не умеет. Лузер.

— Ты лузер? — она всматривается в мои глаза будто пытается найти там что-то важное.

От её «ты лузер» мне вдруг становится не по себе.

— Я тебя отведу в форт Верис, если ты готова ждать когда я подкачаюсь, — заявляю неожиданно для себя.

Жесть. Вырвалось так вырвалось. Хуже другое — тут же, наверное желая исправить ситуацию, добавляю:

— И трахаться со мной совсем не обязательно.

Она молча, прищурившись, смотрит на меня и… и где-то в груди что-то падает. Нельзя таким взглядом смотреть на меня, нельзя. Он слишком… слишком цепляет моё израненное одиночеством сердце.

— Она предлагала тебе трахнуться? — Стас вдруг просыпается, садится и трёт глаза.

— Нет, ничего такого, — качает головой Баронесса.

— Неправда. Ты сказала — я буду послушной девочкой и сделаю всё, что захочешь.

— Так…, — Ник тоже садится. — Я могу провести тебя!

— И я! — тянет вверх свою огромную руку Стас.

Вот же коты!

— Отлично, — я тоже присаживаюсь, но лишь для того чтобы повернуть гарпию другим боком. — Занимайте очередь.

— Нет, — Баронесса качает головой. — Он. Он мне нравится. Он романтик.

И показывает на меня.

— Ты мне зато не нравишься, — честно… почти честно признаюсь я.