Гиан

   Книжник улыбается.

   - Нет, я не сподобился этой чести. Я суетен и слаб.

   Отец насмешливо хмыкает, и тут он понимает, о чём идёт речь. В комнате Книжника теперь живёт третья дочка старшей сестры Управителя. Она вошла в брачный возраст, и отец решил отдать её Книжнику. Теперь Книжнику не уйти из замка, а Управителю не надо думать о приданом для племянницы. И все довольны. Отец сидит у стола, рассматривая присланные в замок из Столицы свитки и книги. Он сидит рядом, а Книжник почтительно стоит перед ними.

   - Красиво написано, - отец разворачивает бледно-жёлтый свиток с чёрными и красными вычурными буквами. - А что на словах?

   - Дурной дух из воды можно изгнать огнём, - говорит Книжник. - Если болотную воду в чаше из вечного льда поставить над огнём в очаге и прочесть две большие молитвы, вода очищается.

   Отец задумчиво кивает.

   - А вечный лёд не пострадает?

   - Он принимает в себя огонь и долго держит его, но не любит холода и трескается.

   - Знаю. Её выпороли, теперь запомнит.

   А, это уже о Косенькой, кухонной служанке, что стала мыть чашу из вечного льда холодной водой сразу, как её принесли на кухню, а в чаше подавали горячий мёд матери. И чаша растрескалась и распалась на острые осколки.

   - Осколки собрали, - отец всё ещё рассматривает свиток, - потом решу, куда их. Это убери к книгам, потом почитаю. Что ещё?

   - Вот, - Книжник подаёт отцу неприметный маленький свиток.

   Отец быстро просматривает его, вертит в руках.

   - Иди к Дядьке, - вдруг говорит отец.

   Он неохотно слезает со стула и идёт к двери. Книжник провожает его поклоном, и он слышит, как за его спиной лязгает засов...

   ...Гиан со вздохом потянулся и встал. Огляделся. Конь спокойно пасся в десяти шагах, Золотинка пила воду из озера, а на месте её пиршества валялись осколки панциря и туда уже сбегались местные чёрно-красные муравьи-падальщики. Самоочищающийся природный цикл. Планету делали тщательно и продуманно, выстраивая биосферу под существование разных кислорододышащих рас. Сам по себе такой соразмерный, гармоничный и в то же время толерантный мир сложиться не мог. Как правило, сложившаяся биосфера активно отторгает любых чужаков или гибнет. Но этот мир делали сапиенсы. Для сапиенсов.

   Он подошёл к коню и достал из заседельной сумки свёрток с едой. С хрустом вскрыл запаянный пакет пищевого концентрата. От озера обернулась на хруст Золотинка, но тут же вернулась к воде. Она уже напилась и теперь умывала мордочку.

   Зернистая, умеренно сухая плитка легко насыщала, не вызывая жажды. Доев, Гиан скомкал обёртку, отбросил её в траву - пищевая плёнка поедается теми же муравьями, так что ущерба биосфере он не наносит - и стал одеваться. Пора. И конь, и он с Золотинкой отдохнули, теперь ещё один переход и он... дома?

   Гиан невольно нахмурился. Дом Лиа не был его домом, но там жили его сын и женщина, которую он несмотря ни на что считал своей женой. И которая была его женой. Целых два года. Настоящей. И уже пять лет она мать его сына. А дом? Его квартира, экспедиционные каюты, комнаты в казармах и интернатах, отцовский замок...

   Он уже ехал, привычно направляя коня по навечно впечатанному в мозг маршруту, а мысли крутились всё вокруг того же. Дом. Где его дом?...

   ...Проснувшись, он не сразу понял, где находится и как сюда попал. Тканевое, тонкое, но почему-то тёплое одеяло. Плоская, открытая сверху кровать, а не плетёное логовище катов, нет Миу, но это и не у Айи, совсем другие запахи и... и чьё-то дыхание? Он осторожно высунулся из-под одеяла и огляделся. Комната светлая, с большим, во всю стену, окном. У Айи такого не было. А дышит кто? Он высунулся сильнее. И увидел у дальней стены ещё одну кровать, а на ней сидит мужчина в комбинезоне - он уже привык к этой одежде - и читает книгу. Кто это? Почувствовав его взгляд, мужчина поднял голову и улыбнулся.

   - Выспался?

   Язык Арлы заставил его вздрогнуть, а мужчина продолжил.

   - Вставай, Барс. Уже утро.

   "Барс" у мужчины получился неплохо, но он уже привык к имени Гиан.

   - Я Гиан, - поправил он. - А ты кто? Ты не из Арлы.

   - Я твой Наставник, Гиан. Вставай.

   Он вылез из-под одеяла и подбежал к окну. У катов окна длинные, узкие и высоко, чтобы выглянуть надо вставать на табурет, а здесь широкое, во всю стену. А там подступающие вплотную кусты, усыпанные цветами, и деревья, и синее небо, лёгкие облака.

   - Но это не Арла, где это?

   - Это не Арла, - согласился Наставник, отложил книгу и подошёл к нему, встал рядом, как и он, глядя в окно, - это...- прозвучало незнакомое слово.

   - Что? - поднял он на Наставника глаза.

   Наставник повторил. Так он узнал название планеты. А потом названия вещей и звёзд, букв и математических символов. К осени он говорил на общезвёздном достаточно, чтобы начать ходить к Учителям в школу. Три года первого цикла за один год, и три года первого круга за два, а дальше уже как все...

   ...Сосновый лес стал смешанным, выбитая копытами тропинка петляла между холмами. Жилой пояс, посёлки и отдельные усадьбы, живут кому как нравится, в этом округе только гоминиды, Лиа не захотела жить в смешанном, и он, разумеется, не настаивал: дом делает женщина. Это её право. Солнце высоко, но лёгкий ветерок сдувает жару. И безлюдно. Но не пустынно. Мир жилой, но жильцы друг другу не мешают. И можно часами, а то и сутками никого не видеть, а можно окунуться в многолюдье большого города. Это уже опять же кому что нравится. Лиа выбрала уединение маленького посёлка.

   Вдалеке промелькнул всадник, потом ещё один. Гиан автоматически отметил их, не обращая внимания. Сытая Золотинка спокойно спала, ловко свернувшись в маленький пушистый комок и потому уместившись на седле.