Страница 26 из 79
Патрисия вернулась и села на стул напротив меня.
— Нас преследуют из-за дела Линуса, над которым я работаю. Первоначально я считала, что я была главной целью, но, похоже, это не так.
Я рассказала им об Аркане столько, сколько могла, не обманывая доверия Линуса.
— Тот, кого послал Аркан, умен и знает о нас слишком много. С этого момента мы будем действовать так, как будто находимся в состоянии вражды. Берн, пожалуйста, проверьте наши сети, серверы, камеры, все. Арабелла, пожалуйста, разберись с нашими финансами. Ликвидируй все, что потенциально может привести к серьезным убыткам, если кто-то начнет манипулировать рынком.
— Это будет около тридцати процентов нашего портфеля, — предупредила она. — Мы примем удар на себя.
— Делай, — сказала я. — Мы не хотим быть финансово уязвимыми.
Она кивнула.
Бабуля вскинула руки вверх.
— Я вытру пыль с Ромео.
— Спасибо, бабуля.
Бабуля Фрида придерживалась философии, что большинство проблем можно решить, применив к ним танк. У меня было ужасное чувство, что разобраться с этой заварухой будет не так-то просто.
Я закрыла ноутбук.
— Как ты узнала о Джиаконе? — спросила Невада.
Черт. Деваться было некуда.
— Мне рассказала Виктория.
Моя злая бабушка ожидала, что я использую Джиаконе в качестве актива.
Моя сестра встала, подошла и посмотрела на меня через стол.
— Ты навещаешь ее?
— Каждый второй четверг. — В начале наших отношений, я навещала ее через день в течение месяца, но Неваде об этом было знать не нужно.
— Каталина!
Я посмотрела на нее.
— Да?
— Эта женщина — само зло. Ты хоть представляешь себе, насколько она опасна?
— Да.
— Ты должна перестать с ней общаться. Она…
Телефон Невады разразился звоном. Она глянула на экран.
— Черт. Мне нужно ответить. Никуда не уходи. — Она вышла и нырнула в ближайший кабинет по другую сторону коридора.
— Пора отрабатывать свое жалованье, — сказала Патриция.
— Мы знаем, что среди них есть минимум один маг иллюзии.
— Мы будем проводить тест с обнюхиванием для всех.
— Я дам вам знать, как только у меня появится больше информации.
Патриция кивнула.
— Вы собираетесь поговорить с Одиноким бандитом или мне следует это сделать?
Я встала.
— Я поговорю с Леоном.
— Что вы хотите, чтобы я сделала с Превосходным Сагредо? — спросила Патриция.
— Не улавливаю связи.
Она пододвинула ко мне свой планшет. Серебристый «Спайдер» ждал в нескольких ярдах от будки охраны.
— Как долго он здесь?
— С семи утра.
И никто мне об этом не сказал. С учетом того, что его еще не пристрелили, моя семья демонстрировала фантастическую выдержку.
— Нам не нужно ничего с ним делать. Он меня охраняет.
— В каких вы отношениях? — спросила Патриция.
— Я сообщу вам, как только это выясню.
Я поднялась по лестнице на второй этаж. Леон сидел в своем офисном кресле. Огромная кофейная кружка с рисунком фигурки и лозунгом «Если вы не стреляете, сообщите о своем намерении стрелять» стояла на его столе.
Плечи Леона были напряжены, спина напряжена. Он уже знал.
Берн был умен. Он впитывал данные, и его мощный мозг сортировал их в логические цепочки. Он преуспевал почти по всем предметам в школе, потому что, узнав что-то, он запоминал это навсегда. Леон провалил большую часть своих занятий и тащился к выпуску со средним баллом, но он был сообразителен. Когда этого требовал случай, он делал молниеносные выводы. Если разум его брата был лучом маяка, то разум Леона — стробоскопом, испускающим непредсказуемые вспышки ослепительного блеска.
— Одри мертва, — сказала я.
— Это я уже понял. Как?
— Одиночный выстрел в висок, очень быстрый. У них есть запись с камер, как кто-то, выглядящий точно как ты, входит и выходит из здания.
— Выглядящий, как я или я?
— Ты. Высокоуровневый маг иллюзии. С правильной одеждой, осанкой и даже походкой вразвалочку, как у тебя.
— Я не хожу вразвалочку.
Он сказал это на автопилоте, без всяких эмоций. Ох, Леон.
— Они убили ее из-за меня.
— Нет. Они убили ее из-за меня.
Он вскинул голову, чтобы посмотреть на меня. Его голос был резок.
— Расскажи мне.
Я рассказала ему об Аркане.
— Он нацелился на нас, чтобы отвлечь внимание от убийства Феликса Мортона. Все, что ты сделал, не имело к этому никакого отношения.
Леон посмотрел на меня покрасневшими глазами.
— Мне нужно было поехать к ней, когда она мне позвонила.
— Тогда бы она умерла на полчаса раньше.
— Или я бы ее спас. Она позвала меня на помощь, а я не пришел.
— Это была ловушка. Они пытались заманить тебя туда. Они ожидали твоего появления, а когда ты не приехал, они перешли к плану Б. Это был очень хороший план Б, но небезупречный. Они не учли наших собак.
— Мне следовало поехать, Каталина. Должно быть, она была в ужасе. Я мог сказать, что она была напугана по телефону, но я думал, что она притворяется. Я проигнорировал ее, и они убили ее, чтобы подставить меня. Если бы не я, она была бы еще жива.
Но она умерла, и каждый раз, когда я думаю об этом, мое сердце дергается в груди. Надо будет все это обдумать позже. Сейчас Леон нуждался в утешении.
— Ты не проигнорировал ее. Ты поговорил с ней. Ты вызвал полицию. Ты сказал ей набрать 911.
Его глаза были темными, а лицо мрачным. Я не могла сказать, что мои слова возымели какое-то значение. Мне нужно было снять этот груз вины с его плеч.
— Ты рассказал мне об этом, и это я сказала тебе не ехать.
— Это не твоя вина.
— Нет, моя. Я глава Дома.
— Она была под моей ответственностью.
— Нет. Она перестала быть твоей ответственностью, когда ты закончил дело. Леон, если бы я могла отмотать вчерашний день назад, зная то, что знаю сейчас, я бы все равно не отпустила бы тебя. Не одного. Если бы ты все-таки поехал, Одри все равно сейчас была бы мертва, и ты, скорее всего, тоже был бы мертв, и мы планировали бы твои похороны. Я не собираюсь этого делать, Леон. Я не собираюсь хоронить тебя. Я просто не могу.
Его лицо оставалось мрачным.
Мне хотелось сделать что-нибудь, что угодно, чтобы он почувствовал себя лучше, и чтобы Одри не была мертва. Но жизнь не предлагала других вариантов.
— Мы заставим их заплатить, — пообещала я.
Его взгляд стал сосредоточенным. На лице застыла холодная маска.
— Каков был их план? — спросил Леон ледяным голосом. — Заманить меня туда, разыграть убийство-самоубийство?
— Если бы я была на их месте? Я бы убила ее и выстрелила в тебя, но убедилась, что ты выживешь.
Он поднял брови.
— Если бы ты умер, мы бы бросились мстить. Горе закаляет. Оно делает тебя решительным противником. Что бы ты сделал, если бы меня убили?
— Я бы вывернул город наизнанку.
— Именно. Вся наша семья с пеной бы у рта искала твоего убийцу. Но если бы ты все еще цеплялся за жизнь, большая часть нашей энергии пошла бы на то, чтобы отбелить тебя и убедиться, что ты выздоровеешь. Конечно, мы бы рассердились, но больше всего мы боялись бы потерять тебя. Это не просто подстава, это неопределенность. Будешь ли ты жить? Если ты останешься жив, обвинят ли тебя в убийстве Одри? Что делать, раз ты в коме, и не в состоянии опровергнуть обвинения, но запятнан убийством? Когда колеблешься между жизнью и смертью, власти не могут предъявить тебе обвинение, но они и не могут оправдать тебя, а тем временем Дом Бейлор становится запятнан скандалом. Частный детектив, убивший знаменитость — звезду YouTube! Расследовать убийство Феликса вдобавок к этому — последнее, о чем я бы думала.
Он пристально посмотрел на меня.
— Значит, в этом сценарии я полный идиот, который убил невинную девушку, попытался найти трусливый выход из положения и все испортил? Господи, я думал, что я темный.
Это был маленький проблеск к жизни. Ухвачусь за это.