Замуж - не напасть

- Выйдем, мне надо с тобой поговорить.

Сердце Евгении куда-то проваливается, а ноги наливаются свинцом: ещё ни разу в жизни ей не приходилось чувствовать себя такой подлой!

- Леша вчера был у тебя? - спрашивает Светлана с места в карьер.

- Был, - отвечает Евгения, глядя ей в глаза, и чувствует, как внутри у неё все сжимается - Светлану ей жалко, до слез. Уж если кто сегодня и осунулся лицом, так это она. Наверняка провела бессонную ночь.

- Как ты могла?!

Рот Светланы кривится в тщетной попытке удержать губы от горькой гримасы.

- Я и подумать не могла, что ты - такая! Я считала тебя порядочной женщиной!

Ее слова, будто капли расплавленного свинца падают на душу Евгении, нестерпимо жгут её. Ей бы уйти - так ли уж виновата он, напоенная самой Светланой до бесчувствия, но её словно пригвоздили к полу.

- Зачем ты его не удержала, - шепчет она непослушными губами. - Я же ничего не соображала!

Но Светлана её не слышит. Никогда не поймет и не простит!

- Мы собирались пожениться! Ты знаешь, как он меня любил? Он целовал меня с ног до головы...

"И меня тоже!" - думает Евгения. Она вдруг перестает слышать Светлану и тупо смотрит, как гневно шевелятся её губы.

- А сегодня утром он пришел и сказал, что между нами все кончено! опять слышит она.

- Прости, если сможешь, - бормочет Евгения, поворачивается и бредет в отдел.

Она смотрит на кульман, но чертежа, на нем приколотого, не видит. Душа её отравлена. Что-то в ней еде сопротивляется, но отрава - презрение к себе, падшей женщине - разрушает её изнутри.

И в это время появляется Надя - её добрый ангел, подруга, спасительница.

- Что с тобой? - пугается она лица Евгении и трясет её за плечи, будто можно вытрясти то, что проникло так глубоко внутрь.

- ... Петрович, - слышит она издалека голос Нади, - Кира Дмитриевна ушла в администрацию... Мы зайдем ненадолго в её кабинет... Лопухиной плохо...

- Может, отвести её медпункт? - предлагает главный специалист.

- Пока не надо, думаю, обойдется!

Руки подруги обхватывают её за плечи и ведут. Она повинуется и успевает сочувственный взгляд архитектора.

Надя сажает её в кресло, говорит: "Минуточку!" и опять убегает. Через некоторое время она сует в руки Евгении горячую чашку.

- Что это?

- Бульон!

- Не хочу бульона!

- Пей, не капризничай!

Евгения пьет и действительно, внутри у неё все согревается, напряжение отпускает.

- Рассказывай, что случилось? - требует Надя.

- Я поступила непорядочно. Со Светланой.

- С пожарницей? Что же ты такого сделала, голубка сизокрылая? Что ты можешь сделать непорядочного? Прищемила её лифтом?!

- Не смейся! Я переспала с её женихом!

Надя плюхается в кресло и начинает хохотать.

- С женихом! С каким - со сто двадцать пятым?!

- Ты не знаешь! Она его так любит!

- Знаешь, Галка своего мужа тоже любит, но Света на это наплевала!

- Он была с мужем Галки Быстровой?

- Конечно. Кобель ещё тот!.. А насчет жениха - не надо убиваться. Во-первых, это ещё не муж, а во-вторых, возможно, он себя женихом вовсе не считает... Нет, Галка должна тебе коньяк поставить! Где же ты с ним познакомилась?

- Его Светка ко мне в гости привела.

- Поделом! "Не заводите вы, девчоночки, подруженьку-красавицу!" Недаром в песне поется... И он у тебя остался?

- Проводил Светлану домой и вернулся... Если бы я так сильно не напилась, ничего бы не случилось!

- Вот и хорошо, что напилась! Тебе давно нужно было расслабиться... Светка тебя оскорбляла?

- Сказала, что считала меня порядочной женщиной...

- Косой кривому глаз колет!.. А этот мужик тебя ничем не обидел?

- Что ты... Я думаю, он - хороший человек.

- Вот видишь, значит, жениться на ней он вовсе не собирался! Все мы любим - выдавать желаемое за действительное. Ты успокоилась?

- Успокоилась.

- Тогда иди, работай! А то знаешь, сколько сейчас по Росси таких сачков, как ты? Половина населения!

Глава третья

- Сегодня я ночую у тебя! - говорит Надя. - Позвонила маме, Ваньку она из садика заберет.

Надя на пять лет моложе Евгении, а ведет себя так, будто намного старше её.

- Наивная ты, слишком уж порядочная! - всегда раньше говорила она Евгении.

Теперь, небось, так не скажет! Да и беспокоим её другое.

- Знаешь, Жека, такие затяжные самобичевания, по-моему, признак ограниченности.

- Что?!

- То, что слышала!.. Поубивалась, и будет! Своими вздохами ты действуешь на меня угнетающе. Тогда мне вообще надо пойти и повеситься в сарае!

- Почему именно - в сарае?

- В приличной комнате я висеть недостойна.

- Надежда, перестань!

- Знаешь, как я с Вовкой познакомилась?

- Ты рассказывала: он пошел за тобой.

- Просто той Евгении, тихоне и суперпорядочной замужней женщине, рассказывать правду я не решилась.

- Считала меня ханжой?

- Не то, чтобы ханжой, а скажу помягче - идеалисткой. Ты как-то даже выразилась, что если у женщины было несколько мужчин, ей трудно не стать развратной.

- Неужели я так говорила?

- Приблизительно... Действительно, Вовик пошел за мной. Ты его видела: майор-летчик, красавец! Что рост, что фигура... Как это все бывает обманчиво, и внешний мужественный вид не обязательно предполагает мужественного человека... Но это я к слову. В общем, погуляли мы возле дома, поцеловались. Благо, мама с Ванькой была на море, и это Вовик ненавязчиво вызнал первым делом.

- Над тобой смеюсь, а сама наивнячка, - Надя ухмыляется, - ничего не заподозрила. Даже то, что он доехал со мной в лифте до четвертого этажа. Поцеловала его на прощание. Открыла ключом дверь... Нельзя нам, женщинам, расслабляться! Вовик сунул ногу в проем, меня в квартиру втолкнул и дверь захлопнул. Что было делать? Кричать? Я боролась, как могла. Когда-то в университете я ведь самбо занималась. Насмешила его до слез. Оказывается, он был мастером спорта как раз по самбо. Словом, меня насиловали в собственной квартире! А потом на это самом плече рыдал, что у него полтора года не было женщины, потому он не сдержался...

- Это оказалось правдой?

- Чужая душа - потемки. Скажу так: было похоже на правду. А началось с того, что его жена завела себе любовника и настолько обнаглела, - он, видимо, дома - тюфяк тюфяком! - что при нем однажды стала разговаривать со своим любовником по телефону. Он не выдержал, нажал на рычаг, а она дала ему пощечину.