Страница 5 из 54
****
В этот день было холодно. Ветер дул, не переставая. Я куталась в плащ, засовывала руки глубже в карманы и ёжилась, втягивая голову в плечи. Ветер абсолютно не сентябрьский – слишком морозный. И сильный. Такой обычно бывает перед тем, как изменится погода. Эх, хорошо бы она стала чуть помягче…
Да, люблю ветер, очень. Но так же сильно не люблю холод. И что мне делать, если дует холодный ветер? Упорно считать, что ветер – всего лишь движение воздуха, он не отвечает за то, какой воздух ему передвигать – холодный или тёплый. Так что он ни в чём не виноват.
«Но зачем же за воротник-то дуть, ветер, милый? – подумала я, когда меня настиг совсем уж ледяной шквал. – Мог бы хоть меня обойти, по старой дружбе. Я ведь тебя никогда не ругаю, так, бухчу иногда, но ведь есть за что…»
Мне нужно всего лишь пройти пять минут пешком, потом сесть на автобус – и доехать почти до дома. Правда, там идти нужно будет вдоль пустыря, где сейчас ведётся строительство. Но этот район уже несколько месяцев был моим. С тех пор, как меня приняли Колёсники и перестали донимать косыми взглядами прочие.
Сегодня я обещала в том же месте, где и вчера, ждать Полиана и Лезара. И я буду ждать, несмотря на холод. Потому что очень хочу нарисовать хоть одно из этих лиц хорошо.
Не понимаю, почему они у меня не получаются? Взять хотя бы первый законченный портрет Лезара. Ну не такой – и всё! Это как с плохим фотоаппаратом: вроде бы делает снимок, запоминает каждую деталь – а всё равно не так получается, некрасиво. Интересно, как они выглядят на фотографиях?
Для того чтобы не замёрзнуть, дома я натянула на себя дополнительный свитер, взяла тёплые зимние перчатки и под штаны надела колготки. Я невероятно сильно боюсь мороза, так что вполне возможно, что какой-нибудь человек точно так же одевается при пятнадцати градусах ниже нуля. Я же предпочту сжариться, чем чуть-чуть подмёрзнуть.
Лезар с Полианом появились со стороны дома. Он стоял ребром к дороге, отгораживая сквер от множества четырёхэтажных домов. Я предположила, что кто-нибудь из них живёт здесь недалеко. Выходит, совсем рядом со мной – от меня до сквера три автобусных остановки.
– Привет! – поздоровался тотчас же Полиан. Он широко улыбался, и я хотела про себя назвать его улыбку голливудской, но решила, что у него лучше.
– Привет! Мёрзнешь? – это уже Лезар. Одет точно так же, как и вчера – чёрный свитер, тёмно-синие джинсы и туфли с тонкой металлической застёжкой сбоку.
– Рада вас видеть, – не слукавила я. – А ещё мне кажется, что вы ужас как замёрзли. Ветер очень сильный. И холодный. Я даже шапку чуть не надела, но мама сказала, что шапка при плюс десяти – это смешно.
– Можно тонкую шапку, для красоты, – возразил Полиан. – У меня такая есть, потом покажу.
– Кстати, сегодня я тебя рисую, ведь так? – спросила я.
– Меня? – он обрадовался. – О! В полный рост? Или, может, сидя, с мечтательным взглядом…
– Полиан, – перебил друг. – Не здесь же. Ангелина замёрзла.
Мне было немного непривычно, что меня называют полным именем – обычно всегда величали Лин. Но это было приятно. Как будто выказывают уважение. Кроме того, я могла отделить общение с ними от прочего. Как привыкаешь, к примеру, что дома тебя называют «доча», в школе – «Линк», а на работе – полным именем. Или в разных компаниях по-разному.
– Что ты предлагаешь? – Полиан повернулся к Лезару и задумался. Поднёс руку к лицу, потёр подбородок.
– Ну, не попросить же ветер уняться, – улыбнулся Лезар. Я постаралась чуть менее ярко выражать, насколько мне хочется запечатлеть эту его улыбку. Просто отвела глаза, в уме сохраняя линии.
– Да уж, – кивнул Полиан. – Думаю вот что: отправляемся в кафе. Я знаю куда.
– Ты угощаешь? – Лезар приподнял свою удивительную бровь вверх.
– Иначе бы не звал, – парень предложил мне руку. – Леди.
Я взяла его под локоть, который находился где-то на уровне моей шеи, мимоходом подумав: а с чего я вообще иду с этими двумя ребятами в какое-то кафе? Я их вовсе не знаю. Вдруг злодеи? Да, милые, улыбаются, культурненькие… но ведь всякое может случиться.
Впрочем, если и бояться – то не сейчас. Вечер ещё не наступил, светло, места людные – не то что моя окраина. Ничего со мной не случится.
Это место я знала. Небольшая кафешка на углу, с тёмными стёклами, через которые нельзя было разглядеть сидящих людей. Внутри я раньше не бывала и сейчас отметила, что здесь довольно приятно – тёмные стены и перегородки, кремовые диванчики, неяркий приглушённый свет. Никто не курит и не шумит, играет тихая спокойная музыка. Мы прошли к дальнему столику, обнаружили, что он заказан, и уселись за соседний. Я забилась в самый угол, лицом ко входу, рядом со мной уселся Лезар, Полиан устроился напротив – чтобы я могла сделать его портрет. Но потом я попросила Лезара сесть рядом с другом, чтобы я могла нарисовать их двоих.
– Согрелась? – заботливо поинтересовался Лезар, когда я допивала заказанный для меня Полианом кофе.
– Да. Спасибо, ребята, – кивнула я. – Ну так что, вы готовы? Кого я первого рисую?
– Меня, – Полиан стал деловито устраиваться на диване. Опёрся о край стола, чуть повернул голову, будто задумчиво смотрит куда-то, принял расслабленную позу… Лезар наблюдал за ним с ухмылкой.
– Красавчик, красавчик… в зеркало посмотреть не хочешь?
– Отвяжись, – отозвался Полиан. – Меня рисуют. Ты бы вот взял лист да нарисовал нам Ангелину…
Я полностью поглотилась работой, не обращая особенного внимания на их беседу – так, слушала вполуха.
– Интересная идея. И куда я её положу? В комнате у меня будет лежать? Нет, лучше продам за большие деньги.
– Ей подаришь, – ответил Полиан. Он старался не шевелиться и не менять выражения лица.
– Думаешь, ей так надо? Я не художник.
– Скромница.
– Милашечка.
– Ребята, вы всегда так спорите? – поинтересовалась я.
– Разумеется, – ответил Лезар. – Мы давно дружим – живём по соседству. Так что даже если ты услышишь что-то, на твой взгляд, оскорбительное – не верь.
– Да я поняла, что вы шутите, – я нахмурилась: очень сложно было изобразить линию скулы, ту самую, на которую я любовалась, пока впервые не увидела его лицо.
– Знаете… а закажу-ка я себе какую-нибудь сладость, – вдруг решил Лезар. – А ты, Полиан, будешь мне завидовать.
– Больно надо!..
– Полиан, пожалуйста, не говори сейчас ничего, – попросила я. – Буду рисовать рот.
Лезар заказал какие-то «шоколадно-сырные пульки». Спросил, не будем ли мы, но мы отказались, и он продолжил наслаждаться блюдом в одиночестве. Пару раз сказал, что вкусно, Полиан скептически хмыкнул. Я не обращала внимания. Потому что нужно было наложить правильную тень, а у меня всё время выходило не так. Словно я изображаю так, как вижу, а потом гляжу – тень уже не там. Переделываю – а она опять лежит по-прежнему.
– Да что ж у тебя за лицо такое! – в сердцах сказала я и отвела альбом дальше, окинула взглядом всё изображение. – Никак не могу…
– Я двигался, да? – забеспокоился Полиан.
– Да нет… – я махнула рукой. Потом посмотрела наконец на него. Парень выглядел очень несчастным, и я осознала, как прозвучали мои слова. – Ой, нет, нет! Я же не про тебя… я про себя… у тебя на самом деле замечательное лицо! Просто… – я запнулась, потому что не хотела озвучивать все свои мысли, но потом решила, что раз уж начала, надо до конца. – Ты слишком красивый, чтобы просто так нарисовать. Нет, не так… ты особенный. Вы оба особенные. У вас удивительные лица, да и вы сами... Я ещё издалека заметила, вчера. На самом деле! Вы чем-то таким отличаетесь от всех людей, которых я имела возможность рисовать раньше. У меня никогда такого не было, сейчас только впервые, с вами! И я не понимаю…
Друзья многозначительно переглянулись.
– …рисую, стараюсь, как могу – но не выходит! Вроде сходство есть, но вы получаетесь неживые! Не такие, как надо! И не такие, как я вас вижу. Понимаете? Я знаю, что мне нужно другое, но не понимаю, что именно!
– Дай-ка… – Лезар протянул руку, чтобы я вложила в неё альбом. Потом внимательно, с лёгким прищуром всмотрелся в рисунок. Отодвинул. – Нет, почему же: рисунок замечательный. Пусть неполный, но я уже сейчас вижу, что Полиан именно такой, какой в жизни. Даже задор тот же самый в глазах намечается.
Я приняла альбом обратно.
– Не-ет, – протянула с досадой, посмотрев ещё раз. – Похож, но не такой! Я… как будто душу передать не могу!
– Душу никто не может передать, – возразил Полиан.
– Ну хорошо! Но раньше ведь я могла словить особую искру в выражении лица! Самое главное! Мне многие говорили! А сейчас – точно не скажут. Как будто мёртвая фотография.
– Ты не делай спешных выводов, – Лезар отправил в рот очередную «пульку». – Покажи кому-нибудь и спроси, может быть, выяснится, что это – одна из твоих лучших работ.
– Я-то покажу… Лезар, что ты делаешь?
– Что? – парень с беспокойством оглядел себя, посмотрел на руки.
– Вот это, – я взяла у него с тарелки «пульку», поднесла ближе к глазам. – Ну точно! Вот эта корзинка внизу – это ведь картон. Его не нужно есть.
– Оп, – хихикнул Полиан, поднеся ладонь ко рту.
– Я его что, съел? – Лезар как-то незаметно выпрямил спину.
– Штук пять, если не ошибаюсь, – напомнил Полиан, радостно кивая и сверкая глазами.
– Вот тебе и раз, – Лезар виновато пожал плечами и посмотрел на меня. – Хотел показать леди, какой я воспитанный – а выходит, что я даже не умею есть «пульки».
– Вообще-то умение есть «пульки» не входит в перечень того, что должен уметь каждый джентльмен, – стараясь не хихикать, сказала я. – По-моему, это обычный десерт, который подают только в этом кафе. Так что не думай, что опозорился. Тем более что я тоже иногда ем бумагу, если она прилипает к конфете и я не вижу.
– Ангелина, – похоже, Полиан решил замять конфуз. – Может, продолжим? Ну, пусть я буду мёртвой фотографией. Но хоть буду!
– Ладно, – я вернулась к рисунку. В конце концов – с кем не бывает? Первый раз попробовал блюдо и хватанул чего-то лишнего. Не насмехаться же над ним. А рисунок, каким бы он ни был, надо закончить. А когда я его закончила, вынесла вердикт:
– Очень хороший парень получился. И живой, и с душой. Но… не ты.
– Да что тебе не нравится? – Полиан выхватил рисунок. – Лезар, взгляни! По-моему – вылитый я! И никакой не другой!
– По-моему – тоже, – покосился на меня Лезар. Я лишь покачала головой, не соглашаясь с ними, но и не ввязываясь в пустой спор.
Рисунок я оставила. Он был нужен мне для изучения, ежедневного рассматривания и споров с самой собой. Потому что как ни крути, а какая-то маленькая крупица была здесь неправильной.
«Может быть, я утрачиваю мастерство? – думала я и сама же себе отвечала. – Ну прямо! Ещё не приобрела его – а уже утратила! Какая быстрая!»
Когда мы вышли из кафе, я вдруг заметила, что идёт автобус – мне было удобно ехать в нём до дома. Всё-таки мы отошли на порядочное расстояние от сквера, так что возвращаться пешком было бы слишком далеко. Я быстро попрощалась с новыми друзьями и припустила к остановке. И лишь потом, когда двери закрылись, вспомнила, что мы даже не оставили друг другу никаких контактов.