Страница 5 из 45
Я только грустно улыбнулась. Лицо Арента неожиданно смягчилось.
- Ты ещё ребёнок, хотя и жестокий,- он погладил меня по щеке.- Не заставляй меня причинять тебе боль. Видят небеса, я этого не хочу…
…Я открыла глаза, очнувшись от воспоминаний. Вокруг по-прежнему возвышались пыльные белые чехлы… Проскользнув в свою бывшую спальню, я остановилась возле окна. До рассвета оставалось совсем немного. Скоро эта ночь, "подаренная" мне Арентом, подойдёт к концу, и я снова вернусь под его деспотичный контроль. В последнее время он почти не оставлял меня одну, куда бы я ни направлялась, в каком бы мире ни находилась. По телу вдруг пробежала судорога, взгляд затуманился. Кровь… Я слишком торопилась поскорее убраться от Арента и не утолила жажду перед уходом. Обхватив себя руками, я поборола приступ. Вообще-то кровь я получала даже проще, чем другие мне подобные. Смертные отдавали её сами, совершенно добровольно – в обмен на небольшое денежное вознаграждение. До сих пор на моём счету не было ни одной жизни – к немалому недоумению Арента. И, каким бы странным это ни казалось, причина была именно в Аренте, а не в жалости к смертным, которой я не испытывала, даже когда была одной из них.
Я помнила ночь своей первой охоты, переполненный ночной клуб, тихий шёпот Арента "Они все твои – выбирай!"... Помнила, как смерила его насмешливым взглядом и заявила, что не собираюсь пачкать лицо и руки, разрывая горло жертвы зубами, как средневековый варвар. В ответ Арент в том же тоне пообещал, что научит меня "разрывать горло жертвы", не пачкая ни рук ни лица. Но я была непреклонна. Чтобы настоять на своём, я наотрез отказалась с ним охотиться и вместо этого начала совершать набеги на банки крови. То, что там хранилось, было отвратительным на вкус. Это была даже не кровь, а её составные части, размещённые по пластиковым пакетикам, заглушавшие жажду, но не доставлявшие никакого удовольствия. Арент удивлялся, что я могу поддерживать бессмертное существование за счёт этой "консервированной" крови, я же с усмешкой отвечала, что, как истинное дитя этого века, выросла на полуфабрикатах, поэтому и консервированная кровь подходит мне как нельзя лучше. Однако, явно стремясь мне угодить, Арент очень скоро создал донорские центры в Чикаго и Сиднее. Излишки крови поставлялись в местные больницы, но истинным "клиентом" центров была я. Имея таким образом доступ к свежей или слегка охлаждённой крови, когда бы ни пожелала, я нарочито пила её из хрустальных бокалов. Арент, наблюдая за этим, лишь терпеливо улыбался. Той же улыбкой он отвечал и на прочие мои выходки и капризы. При этом было очевидно: он готов мне подыгрывать, но – до определённого момента. И в последнее время такие моменты наступали всё чаще.
Постепенно взгляд Арента становился всё мрачнее. Даже когда он не пытался ко мне притронуться, я всем телом чувствовала его желание это сделать. И всё усугублялось тем, что он практически не оставлял меня одну. Даже мои занятия превратились в пытку – для Арента, казалось, не было большего удовольствия, чем наблюдать, как я читаю. Я же, чувствуя на себе его взгляд, не могла сосредоточиться, прочитывая одно предложение по нескольку раз и не понимая, на каком оно языке. Однажды, не выдержав, я со злостью захлопнула книгу.
- Тебе это не надоело? Неужели не можешь заняться ничем другим?
- Разумеется, могу. Как насчёт тебя?
Я резко поднялась с кресла, книга с колен полетела на пол, но я на неё даже не глянула и, подойдя к камину, яростно поворошила кочергой горящие поленья. Это была одна из тех длинных зимних ночей с приветливо потрескивающим огнём в камине и неповторимым ощущением тепла и уюта, ещё более приятными по сравнению с холодом снежной пустоты снаружи. Ночь, полная неизъяснимого очарования – рядом с тем, с кем хочешь её провести. Я с тоской посмотрела на перстень Доминика, красовавшийся на безымянном пальце. В отблесках пламени изумруд переливался тёмно-зелёным огнём. К моему удивлению, Арент ни разу не заговорил о том, чтобы я избавилась от этого украшения, словно его совсем не волновало, кому оно принадлежало раньше. От Арента я тоже получила в подарок немало колец, одно изящнее другого, и, чтобы не провоцировать его без особой необходимости, довольно часто надевала их. С перстня Доминика я скользнула глазами по широкому золотому кольцу со сложным узором, закрывавшему почти всю нижнюю фалангу пальца на другой руке. Потом обвела тоскливым взглядом множество свечей, горевших на полу и подоконниках. Я любила свечи и старательно расставила их, где только можно, в надежде, что тёплый мерцающий свет сделает пребывание в этом доме наедине с Арентом хотя бы сколько-нибудь выносимым… Арент продолжал наблюдать за мной. Сунув кочергу на место, я повернулась к нему.
- Честное слово, Арент… Это доводит меня до безумия.
- В самом деле? А что, по-твоему, делаешь со мной ты?
- Хочешь сказать, это твоя месть?
- Ты действительно считаешь, я думаю о мести, когда смотрю на тебя?
Мгновенно оказавшись рядом, Арент наклонился ко мне так, что его губы почти касались моих. Я с трудом поборола импульс тут же отодвинуться. Арент едва заметно улыбнулся.
- Пока я ещё могу это сделать.
- Что именно?
- Остановиться. Но моя сдержанность не безгранична, и её предела я почти достиг.
- И что будет, когда ты достигнешь его совсем?