Тайна лилового дивана

Довольно долго ничего не происходило. В офис никто не заходил и не выходил, времени до закрытия оставалось совсем ничего и надежда, что Чернов заявится в офис именно сегодня вечером, явно не оправдывалась. Рика задумалась о том, что будет делать дальше. Своей парковки у конторы Беккера не было. Ближайшая большая офисная, где оставляли флайеры сотрудники множества располагавшихся в небоскребе контор, находилась на следующем ярусе. Еще одна была ниже, на одном уровне с первой воздушной трассой — туда, конечно, далековато, но кто знает, какие у Беккера предпочтения, а она понятия не имела, какой из флайеров его и есть ли он тут вообще, может, бывший полицейский предпочитает скутер или вообще пользуется таксофлайерами.

Из здания начали выходить сотрудники и разлетаться кто куда. Довольно быстро парковка выше офиса Беккера практически опустела, сузив возможность выбора до трех флайеров. Из охранной конторы вышли парень и девушка. Девушка улетела на одном из таксофлайеров, а парень пошел куда-то вниз, возможно, на вторую стоянку.

Стрекоза исправно транслировала картинку. Беккер из офиса не выходил и Рика даже начала сомневаться, там ли он, но на всякий случай переместилась к своему скутеру, понятия не имея, что будет делать дальше. Стрекоза флайер не догонит, а висеть на хвосте слишком рискованно. Задумавшись, она чуть не пропустила выход объекта. К счастью, Беккер замешкался в дверях, обернувшись вглубь помещения. Воспользовавшись моментом, Рика подняла стрекозу и, доведя ее до стоянки, наугад прицепила к днищу одного из флайеров. Неприметная, но мощная машинка, по ее мнению, как раз подходила бывшему полицейскому.

Удача и на этот раз оказалась на ее стороне. Следуя за сигналом своей шпионской брошки, Рика думала, что, скорее всего, зря тратит время. Город она знала плохо, так что смутно представляла, куда они двигаются, и очень удивилась, когда скутер сначала предупреждающе запищал, потом начал снижать скорость и, наконец, совсем остановился, плавно спланировав к парковке, а на экране высветилось сообщение, что туда, куда ей надо, скутер лететь не будет и ей не советует.

Спрыгнув на площадку, Рика подошла к краю и, перегнувшись через перила, посмотрела на темные глубины района Оазис — местного символа неизменности человеческой натуры и человеческой же короткой памяти.

Комментарий к Глава 10

В следующей главе, последней (я надеюсь), ожидаются рояли в кустах и совы на глобусе в количестве и ассортименте.

========== Глава 11 ==========

Шан с досадой стукнул кулаком по штурвалу флайера и откинулся на спинку сиденья, тяжко вздохнув. Не то, чтобы он сильно рассчитывал обнаружить тайник с компрометирующими Чернова уликами, но отделаться от довольного неуместного чувства разочарования все равно не мог.

Они с коллегами из местного отделения полиции исследовали и просканировали дом и сад не только с помощью полицейского киборга, но и с помощью специального оборудования, проверив каждый миллиметр. Кроме того, он перебрал и изучил все бумаги и документы: и хранившиеся у коллег как возможные улики, и те, которые, не попав в список вещдоков, оставались в доме, сложенные в две большие коробки, стоявшие на столе в кабинете. Два сейфа, множество шкафов, тумб, полок и прочих мест для хранения всего на свете не таили в себе никаких неожиданностей. Неожиданность таил выполненный в старинном стиле письменный стол, за ящики которого, непонятно каким образом, завалилось неотправленное письмо к Кассандре Ларкинз. Очень любопытное письмо. Вот только Шан подозревал, что обнаружили его слишком поздно.

Вытащив рабочий планшет, он вывел изображение письма на экран.

«Милая, Кэсси. Извини, что втягиваю тебя в свои неприятности, но мне больше не к кому обратиться. Мартина еще совсем ребенок, хоть и заявляет, что взрослая, раз совершеннолетняя, и я не хочу подвергать ее опасности. Тебя тоже не хочу, но мне кажется, он ничего не заподозрит. Я уверена, что за мной следят и до полиции я живой не доберусь. Поэтому я и не сказала тебе ничего при встрече и пишу письмо на бумаге, он не должен узнать, что я не только видела, но и записала. Пожалуйста, пойди в мою бывшую гримерку. За зеркалом я спрятала флешку, забери ее и отнеси в полицию. Санди.»

Шан снова вздохнул — вот что ей стоило написать имя? Да и вообще, коллеги уверяли, что никакой прослушки в доме не было. Попроси она Кассандру забрать флешку, когда та была у нее в гостях, — и, вполне возможно, была бы жива. Если, конечно, милая Кэсси не сообщница этого загадочного «он». Шан задумался… Вероятность того, что все истерики фальшивые и Ларкинз просто ломает комедию, прикидываясь, невинной жертвой и надеясь, что сообщник ее вытащит, была не слишком большой, но исключать ее не стоило.

Еще была запись в дневнике. На двух страницах Вуйчик размышляла о том, что люди не всегда бывают такими, какими кажутся, о том, как больно разочаровываться в друзьях и как тяжело понять, что же с этим делать, и все в таком духе. Разумеется, коллеги сразу обратили на нее внимание, но, увы, ни имени этого друга, ни причины разочарования запись не содержала.

Надо было лететь назад в Семирамиду, выяснить, какую гримерку занимала Вуйчик во время последних съемок, и осмотреть ее. Вдруг он слишком пессимистичен и флешка, о которой идет речь в письме, на месте. Тогда он спокойно заберет ее и узнает, кто и за что убил Вуйчик — а там и до окончательной разгадки, скорее всего, будет недалеко.

Попытка себя подбодрить не удалась, смутные догадки о шантаже переросли в уверенность и, скорее всего, никакой флешки он не найдет, потому что ее уже нашли. А это, в свою очередь, значит, что его догадки так и останутся бездоказательными догадками, Чернова к письму даже за уши не притянешь, мало ли кого имела ввиду Вуйчик. Запись, зафиксировавшая Чернова у терминала, слишком слабое доказательство.

Но лететь все равно надо. А еще нужно связаться с Рикой и убедиться, что она не проявляет инициативу в помощи следствию — а если и проявляет, то исключительно путем поиска сведений в инфранете.

Ночь от дня в Семирамиде отличалась в основном тем, что ночью было светлее и ярче. Муниципалитет заботился о комфорте всех жителей города. Днем сложная система обеспечивала идентичное естественному освещение даже там, куда свет местного солнца не мог добраться по техническим причинам, а ночью город вспыхивал мириадами ярких, нарочито искусственных огней. В любом уголке Семирамиды жители города могли без опаски гулять светлыми днем и не менее светлой ночью. В любом, кроме района Оазис.

Семь стоэтажных небоскребов, соединенных типичными для Семирамиды переходами, общественными площадками и парками, были построены в ходе реализации муниципальной программы по обеспечению жильем людей, находящихся на нижней границе среднего класса, а также бедных слоев населения.

Третья и четвертая волны переселения на Аркадию не только создали переизбыток фермеров, рыбаков, строителей и не особо квалифицированных рабочих, но и привлекли массу людей неопределенных занятий или просто тех, кто не знал, чем именно он будет заниматься, но был уверен, что уж в райском-то уголке ему непременно повезет. Все хотели обосноваться в раю, вот только довольно быстро выяснилось, что рая на всех не хватает. Постепенно в Семирамиду и окрестности стягивались те, кто остался не у дел, не говоря уже о тех, кто предпочитал зарабатывать не вполне честным способом. Самый крупный город планеты с огромным космопортом, расположившейся в пустыне промышленной зоной и стремительно развивающимися голостудиями виделся местом, где можно заработать — честно или не очень, и вообще хоть как-то устроиться. Вот только стоимость аренды даже самого дешевого жилья оказывалась не по карману людям, вынужденным перебиваться случайными заработками, а зачастую и тем, кому удалось устроиться на постоянную, но низкоквалифицированную и, соответственно, низкооплачиваемую работу. Развитие голостудий только усугубило проблему, добавив к армии безработных и бездомных приличный отряд неудачливых актеров и актрис.