Курьерская: Багиров

Контингент был разнообразный. Странно было видеть человека с пропитым лицом, выходящим из нового ланд крузера. Или, – смотрел Гриша, – богатый мужчина; ухоженная, интеллигентная жена. И двое детей с синдромом дауна. Деньги есть, а счастья нет.

Или вот, – глядел он, – идёт девушка… Нет, с ней всё в порядке. Даже в полном. Она была бесподобна. «Боже мой… – вытянулся Гриша. – Это же…»

Он совершенно не знал что будет говорить, но уже вскочил во весь опор со своим кожаным портфелем, как последний дурак. На незнакомке было то же красивое пальто, но в других сочетаниях, и солнцезащитные очки. На каблуке она представала выше, чем Гриша. Он прибился как целлофановый пакет. Признался, что не может списать её с мыслей после той встречи. Что у неё ужасный взгляд и она очень ему понравилась… После этих слов его расхлестало, он начал исходить комплиментами.

Она не обращала на Гришу ни малейшего внимания. Он не прекращал. Перешёл на разные глупости. Рассказал нелепый добрый анекдот… Наконец донял. Она остановилась и повернулась, обмерила его с ног до головы. Гриша замер как вбитый. Её глаза были сокрыты за очками, но, совершенно явно, это был самый холодный взор. Она отрезала:

– Так ты инвалид. – отвернулась и пошла дальше.

Гриша остался стоять. У неё был неприятный, жгучий голос… Женщина-горький шоколад. Грише стало больно.

– А вы…! Вы… Ваша красота не даёт право так говорить…! – кричал Гриша вслед. Скоро безразличный силуэт скрылся за углом.

Гриша пошёл прочь со двора, уже отдавая полный отчёт в том, что эта ночь будет бессонной, и завтра на работу он, наверно, не пойдёт. Вдруг он услышал странный звук, разнёсшийся из-за угла. Было похоже, кто-то упал. Гриша подошёл к дому и выглянул из-за угла. Незнакомка лежала на пыльном асфальте. Разбила очки. Её пальто было испорчено. В роскошных волосах замешалась веточка. Она смотрела в пустоту и тяжело дышала. Похоже было на приступ. Она сильно ударилась, показалась небольшая кровь.

– Боже, боже…

Гриша сбросил портфель и сорвался к ней. Не знал с какой стороны подойти, она лежала в узком месте. Вскоре он постарался, несколько раз подсел и чуть не упал вместе с девушкой, но взял на плечи и выровнялся. Она была хоть стройна, но весьма тяжела от своего роста. Афродита. Кроме того, ощущалась крепкая кость. Грише было нелегко. Он понёс её к ближайшей скамейке, ещё не вполне осознавая что произошло.

– Только не урони… – думал он.

Аккуратно уложил девушку на скамью. Перевёл дух. Тотчас она развязалась и чуть не упала. Гриша подхватил. Она была совершенно податлива, как кукла. Из кармана у неё выпали ключи от автомобиля со значком мерседеса. Гриша поднял их и быстро нашёл машину. Это был новый, очень дорогой и просторный мерседес представительского класса. Самая дорогая машина на парковке. Гриша собрался и снова взял на плечи обмякшую незнакомку. Понёс к её автомобилю уложить на сидения.

Спустя некоторые трудности, он упокоил её на задних местах, на дорогой коже. Разул Афродиту, чтобы она аккуратно поместилась в машину. Перед Гришей были её обнажённые ступни. Абсолютно беззащитная. Ему стало неловко, он накрыл их курткой. Скоро сел на траву и стал искать в интернете рекомендации. Спустя пару минут она простонала. Казалось, попросила воды. Гриша ответил, после сотрясения нельзя. Закрыл дверь, заблокировал машину. Побежал в ближайшую аптеку. Купил йод, ватку и вернулся. Незнакомка беспомощно лежала и смотрела перед собой, выпачканная и растерянная. Он убрал ей волосы с губ.

– Сейчас… – говорил Гриша, подготовив йод, доставая вату. – Я всё сделаю… Всё будет хорошо. – он отлепил волосы от раны. Промокнул вату. – Вы слышали, реки сильно отлили…? – заговорил он тихо, ухаживая за незнакомкой. – В этом году пляжи ломятся от «копателей». Нашли сотни колец, брошей, и что поинтереснее…

Гриша промокнул новую ватку. Он был сосредоточен.

– Копать, наверно, очень интересно. Одного моего знакомого интересуют места сражений. Он собирает компанию на вылазки. Попадается посуда, гильзы, немецкие пряжки. Вдруг находят противотанковую мину. Что делать? Забрать – преступление. Закопать обратно – военная агрессия. Можно вызвать МЧС, придётся объясниться. – Гриша закончил с йодом и подул, чтобы не жгло. – У копателя остаётся единственный вариант – взорвать. К счастью, чаще это происходит в Курской глуши. Мой знакомый говорит – «даданить». Я люблю это слово. Оно как сердце, выпрыгивающее из груди… – Гриша поправил её спавший локон. – Вы такая красивая…

Она повернулась и обвела его больным взглядом, веки её были тяжелы.

– Вы хотите пить. Я сделаю чай. – Гриша импровизировал. – В чае есть кофеин. Отека, наверно, не должно быть…

Гриша снова закрыл беззащитную девушку в иномарке и побежал в аптеку. Там он купил чай… Долго упрашивал заварить его в кружке. Спросил, нет ли лимона. Купил мяту. Заварили чай с мятой. «Почему-то некрасиво». Выловил один лепесток, взял салфетки. «Теперь что надо».

Он аккуратно, чтобы на расплескать, шёл с чаем к её мерседесу. Открыл дверь и увидел, как она обувается, поставив ноги на его портфель.

– Что вы делаете?!

Она надела туфли и предприняла шаг из машины, ей было тяжело. Гриша не понимал зачем. Он поставил чай на багажник. Ему хотелось подать ей хотя бы руку, но он боялся как это будет выглядеть. Потом – второй шаг и последующие. Она очень шаталась и подворачивалась. Раздавила каблуком его телефон. Скоро оставила туфли и пошла по асфальту босиком.

– Куда вы?! Вам нужен отдых! Я сделал чай… Вернитесь!

– Выпьешь. – бросила она, удаляясь.

Гриша стоял, вертя салфетку в своей единственной руке, и смотрел ей вслед. Остался он со странным ощущением. Он совсем не хотел сейчас чай. Поэтому пошёл выливать его в кусты.

XIII.

После того, как незнакомка ушла, Гриша подобрал свой безнадёжный телефон. Машина осталась заблокирована с ключами внутри. Туфли, оставленные на улице, Гриша забрал с собой. Пришёл домой и поставил их в прихожей на тумбу.

Он включил компьютер и заварил, как обычно, чёрный чай. По возвращении с кухни зацепился взглядом за туфли. Её обувь в прихожей… Ему стало любопытно. Гриша взял их – чёрные, приятного фасона, сороковой размер. Сел за компьютер и забил бренд в поисковик. Нашёл похожие, почти такие же. ГУМ, Москва. Треть миллиона рублей. Гриша обмер: «это, выходит, не она мне телефон раздавила, а я ей каблук поизносил…».

Тотчас Гриша стал искать фабрику Валентина. Выписал телефон. Выключил компьютер и прилёг. Мысли катили как вьюга. Но минута за минутой успокаивались. Скоро Гриша остановился на чём-то одном, небольшом, вовсе маленьком, совсем ничтожном, и уснул… Проснулся Гриша в ужасном состоянии. На часах было три пополудни. Проспал шестнадцать часов… Пока он собирался, с трудом связывая вещи с их предназначением, куда-то вывалилось ещё часа два. Наконец, он вышел на улицу и позвонил Валентину с чужого телефона. Тот был приятно удивлён и извинился «за доставленный давеча дискомфорт». В начале вечера Гриша выехал на шоколадную фабрику.

– … Присаживайся, конечно. – сказал Валентин. – Знакомься, Гриша. Это Махор. Моя правая рука. К счастью, я левша.

– Стебанул электрически. – отозвался тот.

– Эта фабрика всё, что у меня есть. Ни единой души в этом городе, что не оценила бы мой кондитерский посыл…

Он закинул очередную конфету.

– Как ты пришёл в… Кондитерский бизнес? – спросил Гриша.

– Это тайна. Но, скажу, я теперь совершенно другой человек. Начатый с новой петли.

– Валентин, ты случайно на наркотиках раньше не сидел…?

– Исключено, Гриша. – он достал из кармана конфету, но подловил себя и положил обратно.

Валентин был молодой мужчина, уже состоятельный, со своими пороками. Он был охотлив до денег, однако вовсе не жадный. Когда Валентин делился – а делиться с «хорошими людьми» в этом городе надо было постоянно – по-доброму загорался тем, чтобы наверстать вполтора. В его офисе то и дело плелась какая-то интрига. Валентин был чрезвычайно жаден до информации. Если он не был в курсе всей светской ряби, ему дурно спалось. Правая рука Махор совершенно не участвовал в производственных, шоколадных делах. Этот человек всецело существовал, чтобы мониторить городской пульс и «оказывать воздействия».