Страница 7 из 26
На площади повисла тишина. Нет, музыка не прекратила звучать, люди — кричать и бежать, просто от отчаяния у асгардийца зазвенело в ушах. И тогда криорадар сам принял решение, включив режим советчика.
«Медленно уходим. Наверняка у варваров есть свои воины, которые нас остановят. Иди!»
Хеймдаль послушался. Быстро зашагал прочь, к узкому переулку, туда, где не было очевидцев его попыткам освободить передатчик. Эти дикари вели себя предсказуемо — свистели, смеялись, высказывали одобрение или презрение, пытались сделать непонятное «селфи». Хеймдаль не замечал всего этого. Ноги сами несли его прочь от шума и городской суеты.
«Теперь нам надо найти деву с волосами заката Фергии. Она укажет нам верный путь вдали от дома. Вспомни ее тепло и запах, я активирую режим поиска»
Хеймдаль ощутил, как вдруг резко забилось сердце, в паху стало тепло, даже дыхание сбилось. Взгляд заволокло пеленой розово-серого оттенка, всколыхнув внутри ледяного сердца давно забытые ощущения. И глас криорадара в голове уже был ехидным:
«Так мы ее не найдем, ты нас сбиваешь. Контроль во всем!»
Хеймдаль опустился на одно колено, захватив ладонями пригоршни рыхлого, загрязнённого снега этой планеты. Увы, это не охладило его порочные мысли. Но долг воина был неумолим: надо было отыскать юную пророчицу и узнать, как поступить дальше. Или выпытать, совместив, как говорили на языке этого мира, «приятное с полезным». И воин ледяной Асгардии сосредоточился на ехидном голосе криорадара, увидев на карте, как замерцал голубым инеем пункт назначения, в котором скрывалась розоволосая провидица…
ГЛАВА 4
…Вера потеряла дар речи, тело оцепенело. Она сразу и не поняла, что именно произошло. Почувствовала бугры мышц на мужском теле даже через плотную фактуру полушубка, отметила, что удерживают бережно, стараясь не причинить боль… а затем ужас лишил возможности мыслить связно. Да еще темнота пустой квартиры обрушилась, придавила, приумножив это ощущение в десятки раз.
Даже если бы ей не зажимали рот, она вряд ли смогла бы кричать. Ноги над полом безвольно трепыхались, ватные, иллюстрирующие собой выражение «душа ушла в пятки». А затем коридор залило призрачное голубое сияние. Вера вспомнила фильм ужасов «Скайлайн» и почувствовала, как сознание уплывает, не в силах справиться с пугающей неизвестностью.
— Ты провидица? — глубокий мужской тембр опалил ушную раковину, застыл холодом отголоска. И оковы оцепенения буквально слетели с ее тела, когда в районе солнечного сплетения начал распускаться бутон сладкого предвкушения. Но здравый смысл одержал верх. Как только ноги девушки коснулись пола, она, не отдавая себе отчета в том, что делает, закричала что есть силы.
Крик так и оборвался на ее губах, когда что-то коснулось шеи. Горло сковало льдом — словно целая упаковка супер мятных конфет «Тик-так» ударила по гортани ментоловым залпом. Лишив способности не только говорить, но и дышать.
Щелкнул выключатель, и коридор залил яркий электрический свет. Вера подняла глаза к глянцевому потолку, борясь с удушьем. Когда она увидела силуэт накачанного блондина в красных леггенсах и плаще с белой канвой, решила, что недостаток кислорода уже запустил в мозгу разрушительный процесс. Хороши глюки!
— Ни звука. Я ослаблю петлю холода, чтобы ты могла дышать. После этого ты ответишь на все мои вопросы! — спокойно, отстранённо припечатал незнакомец, подняв посох и описав полукруг в области шеи Веры. Девушка закашлялась, жадно глотая воздух, рванула застёжки полушубка. Страх вернулся, и на глаза набежали слезы. Черт, вот это попала! Маньяк с площади нашел ее дом! Да это псих, он сейчас убьет ее и изнасилует перед этим. А если Женька вернется домой? Боже, пусть он в этот раз проигнорирует ее наказ не гулять долго и останется на улице, пока этот психопат не свалит в свою дурку! А если кто из соседей видел, как он зашел в ее квартиру? Может, догадаются вызвать полицию? Вряд ли, куда лучше потом величать ее «проституткой» и обсуждать на лавочке, чем оказать реальную помощь!
Несмотря на страх, Вера повернулась к незнакомцу. Слезы жгли глаза, и девушка нервно смахнула их резким движением ладони. Ну уж нет! Умирать она не собирается. И как только этот шиз потеряет бдительность, огреет его стулом и сдаст органам правопорядка. Хорошо устроились психопаты всех мастей, разгуливать голяком в канун праздников и тем самым не вызывать никаких подозрений.
— Сними то, что на тебе! — прозвучал все такой же отстраненный, если не сказать, отмороженный голос.
Прозвучало двусмысленно. Покосившись на посох в руке мужчины, Вера стянула шапку, позволив пепельно-розовым локонам в беспорядке рассыпаться по плечам. Принялась за пуговицы верхней одежды, испытав странное, но приятное ощущение бессилия и удовольствия, когда блондин втянул носом воздух, а в глазах появился темный проблеск, выдающий интерес. Даже больше, чем просто интерес, поняла Вера, но себе в этом признаться побоялась. Расстегнула сапожки под пронзительным взглядом незнакомца, выпрямилась, показывая, что собирается повесить полушубок на вешалку. Мужчина кивнул, продолжая раздевать ее оценивающим взглядом, полным противоречий. В его невероятных голубых глазах плескалось желание под твердым льдом самоконтроля. Вопреки этому, Вере не было страшно. Было сладко, а обстоятельства, при которых он держал ее в своей власти, только усилили сладострастность ощущений.
Его взгляд наливался тьмой порока и чувственности. Понимая, что не справится с миксом совершенно новых, непривычных ей эмоций, Вера заговорила, примирительно вытянув вперёд ладони:
— Я с удовольствием, конечно, отвечу на твои вопросы, только пообещай, что ничего плохого нам не сделаешь. Скоро вернется мой брат, он совсем ребенок… обещаешь?
Ее голос прозвучал тонко, даже жалобно. Незнакомец пристально посмотрел в глаза девушки, отчего ее сердце рухнуло вниз. Но не от страха, нет. Ей вдруг до одури захотелось провести рукой по выступающим кубикам фантастического пресса, поверх тонкой пленки прозрачных доспехов, вдохнуть полной грудью аромат холода и силы. В тот момент девушке казалось, что никакая опасность ей не грозит.
«Идиотка озабоченная! — одернула себя Вера, усилием воли разрывая зрительный контакт. — Он похитил тебя, едва не удушил, требует ответы на вопросы, о которых ты ни сном, ни духом, возможно, замочит тебя, когда получит желаемое — а ты лужицей растекаешься от желания его погладить! Совсем плохо на личном фронте, если хочешь быть оттраханной психом. Даже если он выглядит, как варварский бог»…
А «варварский бог» между тем вновь поднял свою палицу, описав полукруг перед ладонями девушки, все еще примирительно обнаженными. Тотчас же запястья обдало холодом, и как будто невидимая петля соединила их вместе, ладошка к ладошке. Вера попыталась развести руки в стороны, но кожу больно обожгло холодом. Открыв рот от изумления, она смотрела на свои кисти, связанные невидимыми путами. Перевела ошеломлённый взгляд на незнакомца. На его чувственных губах появилась самодовольная улыбка, но глаза, в которых все еще плескалось желание, оставались далеко не веселыми.
Вере стало страшно. Но как же этот страх был не похож на тот, что она испытывала прежде! Между ног нарастало сладкое томление, сердце бешено стучало, а в ограничении подвижности не было ничего жестокого или унизительного. Ей даже частично понравилось чувство такой острой уязвимости перед суперсильным мужчиной с телом воина. Таких любят рисовать иллюстраторы на обложках любовных романов, а ожившая проекция книжного героя сейчас стояла прямо перед ней, с самыми неоднозначными намерениями.
Движение руки, и Вера ощутила, как натянулась невидимая нить, удерживающая ее скованные запястья. Взгляд мужчины вновь потемнел до оттенка грозового неба, и он, крадучись, словно снежный барс, сделал шаг навстречу. Вера оцепенела от нереальности происходящего.
Его ладонь, вопреки всему, не была холодной. Но девушка все равно вздрогнула и зажмурилась, когда он прикоснулся к ее щеке. Хотела было одёрнуть его руку, но путы обожгли холодом, напоминая о том, кто захватил власть над ней и не намерен отпускать. Удерживая связанные ладони, мужчина гладил ее кожу. В этом жесте не было ласки либо страсти, только интерес и изучение. Но когда пальцы с привкусом чистого льда легли на ее дрожащие губы, Вера чудом удержалась, чтобы не втянуть их губами. Да что, мать вашу, происходит?!