Страница 45 из 75
Усевшись поудобнее на его коленях, она протянула руку и погладила его по волосам. Густые каштановые локоны пробежали между ее пальцев, скользнув по ладони. Другой рукой она распустила узел его галстука, а затем медленным, чувственным движением стянула эту полоску ткани с шеи Пэйна, отчего тот, как показалось Минерве, еле слышно застонал.
Она зарылась носом в его шею, ощущая исходящий от его кожи смутный, пьянящий аромат бренди. С такого близкого расстояния, без очков, небритое лицо Колина виделось ей лишь расплывчатым пятном, но пятном до боли красивым. Наклонившись, Минерва поцеловала виконта в щеку.
Он затаил дыхание, и Минерва, струсив, чуть не отказалась от своего намерения. Но, раз уж затеяла эту игру, отступать было нельзя.
Она снова прижалась в поцелуе к своему «любовнику». Сидящий напротив герцог сдержанно рассмеялся. Сердце Минервы чуть не остановилось. Она замерла, не отрывая губ от небритого подбородка Колина. И о чем она только думает? Вообразила себя бесстыжей соблазнительницей? Это она-то? Разумеется, Хэлфорд в это не поверит, как и любой другой человек, находящийся в здравом уме.
— Пэйн, — предложил герцог, — может, тебе стоит пропустить партию? Похоже, надо уложить в постель очаровательную Мелисанду.
Кадык виконта дернулся.
— Она может подождать.
— Она-то да, — понимающе хохотнул герцог, — а вот ты? Никогда не видел, чтобы у кого-то так побелели костяшки пальцев.
Минерву охватило радостное возбуждение. Хэлфорд поверил, и на Колина ее ласки тоже подействовали! Значит, она — настоящая соблазнительница. Правда, главная цель — вытащить виконта из-за карт — еще не достигнута.
Минерва удвоила усилия. Она запустила пальцы в его волосы, скользнула языком по его шее — от основания до мочки уха, а затем обвела кончиком языка каждый завиток ушной раковины Пэйна и прошептала:
— Отнеси меня наверх. Сейчас же!
Колин сжал ткань платья у нее на спине и резко дернул, отчего у Минервы перехватило дыхание. Но этот суровый тайный упрек только раззадорил ее мятежную натуру. Чья была идея навязать ей этот образ? Так что нечего жаловаться. К тому же Минерве даже отчасти нравилась ее роль. Судя по твердой, горячей выпуклости, пульсирующей возле ее бедра, кое-какая часть Пэйна тоже этим наслаждалась.
А эта штука у него не обманывает.
Поцеловав Колина в ключицу, Минерва расстегнула пару пуговиц на его рубашке и погладила пальцами его гладкую мускулистую грудь.
Глядя на это, герцог заметил:
— У тебя осталось совсем мало монет, Пэйн. Если не желаешь развлечь Мелисанду сам, может, сыграем на нее по-дружески? Я готов поставить немало против таких бросающихся в глаза прелестей.
Не желая выдать, что поняла слова герцога, Минерва еле удержалась от сердитого взгляда на него и с трудом подавила рвотный позыв.
Колин тоже напрягся.
— Осторожнее выражайся, Хэл.
— Зачем? Похоже, она не понимает ни слова из нашего разговора. — Герцог перетасовал и сдал карты. — Одна партия, один победитель. Ты поставишь свою девицу, а я — одну из своих. Тот, кто выиграет, сможет сегодня насладиться сразу обеими.
Тело Колина мгновенно напряглось и закаменело. Одну руку он сжал в кулак, а второй потянулся к пистолету у бедра.
У Минервы кровь застыла в жилах. Разумеется, неплохо, что Пэйн готов броситься на защиту, но меньше всего им сейчас нужна ссора с герцогом. Их вышвырнут из поместья Уинтерсет на ночь глядя и без гроша в кармане.
Считанные мгновения отделяли их от катастрофы, но, судя по яростному виду Колина, тот не заглядывал в будущее дальше, чем на десять секунд.
Он снял Минерву со своих коленей, встал и, нацелив указательный палец на герцога, начал:
— Никогда не…
Хлоп!
Минерва ударила его по щеке.
Колин, явно озадаченный, удивленно воззрился на нее.
Она пожала плечами. Он сам не оставил ей выбора. Надо же как-то предотвратить стычку между двумя мужчинами. Если она первой затеет свару с Пэйном, тот не сможет поссориться с герцогом. Так что…
Хлоп!
На этот раз она ударила наотмашь левой рукой, отчего голову виконта отбросило в противоположную сторону.
Затем Минерва сделала шаг назад, изображая сильную ярость, по ее мнению, приличествующую альпийской принцессе-убийце с горячей кровью. Сузив глаза, она прошипела с сильным акцентом — не то французским, не то итальянским:
— Ты-ы-ы! Уб. Людок.
Колин наморщил лоб.
— Что?
«Господи, помоги!» — мелькнуло в голове у Минервы.
— Ты-ы-ы! — Она толкнула Пэйна ладонями в грудь. — Уб. Людок.
Вскочив со стула, Хэлфорд рассмеялся.
— Полагаю, она назвала тебя ублюдком, дружище. Ты влип. Эта девица все-таки немного понимает по-английски. Чёрт!
Наконец до Колина дошло.
— Но, Мелисанда, я могу всё объяснить.
Минерва кружила вокруг него, повторяя:
— Уб. Людок. Уб. Людок.
Стараясь не рассмеяться, Колин произнес:
— Успокойся, лапочка. Умоляю, пожалуйста, избавь нас от проявления твоего дикого норова и неконтролируемой страсти.
Неисправимый насмешник! Без сомнения, он бросал ей вызов. Что ж, она его примет.
Минерва схватила со стола бокал с кларетом, одним глотком осушила его почти до дна, а затем выплеснула остатки вина в лицо Пэйну, забрызгав и себя. По удивленной физиономии виконта потекли рубиновые струйки.
С негромким рычанием Минерва бросилась ему на шею, обхватила его бедра ногами и начала слизывать кларет с лица Колина. Ее язык касался его щек, подбородка и даже бровей. В заключении этого спектакля она, изображая безумную любовницу, впилась в рот виконта медленным, глубоким, страстным поцелуем. Этот поцелуй заставил Пэйна застонать и сжать руками ее ягодицы.
— Наверх, — прорычала она у его губ. — Сейчас же!
Колин наконец вынес ее из комнаты. Продолжая целовать Минерву, он прошел полкоридора, а затем, не в силах дольше сдерживаться, прижал свою спутницу к стене и засопел ей в шею, сотрясаясь от смеха.
Что ж, хоть кто-то нашел ее маленькое представление забавным.
Всё еще смеясь, Пэйн поставил Минерву на ноги и повел за собой вверх по лестнице. Свернув затем в какой-то боковой коридор, виконт открыл дверь явно знакомой ему комнаты, интерьер которой грешил тем же обилием позолоты и отсутствием хорошего вкуса, как и остальные покои Уинтерсета.
— Ох, Мин! Это было великолепно!
— Это было унизительно.
Она со стуком захлопнула дверь.
— Вы первоклассно изобразили любовницу. — Колин скинул с плеч сюртук, отложил в сторону пистолет и начал расстегивать жилет. — Но с чего вам вдруг взбрело в голову меня облизывать и обливать вином? Как вы только до этого додумались?..
— Это называется «импровизация». «Быстрый спуск с горы», как вы сами мне говорили. — Расчесывая пальцами свои растрепавшиеся распущенные волосы, Минерва обеспокоено оглядывала комнату, пока ее взгляд не наткнулся на чемодан с Франсиной, аккуратно засунутый под столик с затейливо изогнутыми ножками. — Мне пришлось вытащить вас из-за карточного стола, пока вы не проиграли все наши деньги и всё не испортили. Мы уже должны герцогу шестнадцать шиллингов из моего соверена. Разве долги чести не подлежат немедленной уплате?
Она подошла к Пэйну и решительно скользнула рукой под его жилет. Когда ее пальцы коснулись груди виконта, Минерва ощутила, что он затаил дыхание.
— Мне нужно это, — пояснила она, внезапно смутившись, вытащила из внутреннего кармана жилета свои очки и водрузила себе на нос. До чего же приятно снова видеть всё вокруг отчетливо!
Вот бы еще благодаря линзам можно было понять поведение Колина! Что он устроил там, внизу? Добивался того, чтобы их путешествие окончилось в Уинтерсете? Может, обе они — и Минерва, и Франсина — ему надоели, и он решил, что будет лучше пользоваться гостеприимством герцога вплоть до своего дня рождения?
— Это ведь клуб «Шиллинг», — пояснил Пэйн. — Его члены играют на шиллинги, но каждый равен тысяче фунтов.
— Тысяче фунтов? Каждый? — Минерве стало дурно. Она прижала руку ко лбу. — Но как же мы…