Семь порочных дней

Он провел пальцем по обнаженному плечу гостьи. Она ответила сердитым взглядом, чувствуя, как внутри всё закипает от негодования. Плевать на то, что он герцог, плевать на притворство и даже плевать на симпозиум — Минерва не собиралась мириться с подобным обращением. Пусть ей не достает светского лоска, красоты и прочих достоинств, необходимых любой леди — всё же она благородного происхождения и свободомыслящая личность. У нее тоже есть чувство собственного достоинства.

Когда Хэлфорд бесцеремонно скользнул пальцем ниже, к декольте Минервы, она окончательно разозлилась, оттолкнула его руку и, обнажив зубы, негромко зарычала. Ведь язык насилия тоже понятен без перевода.

— Осторожнее, Хэл! — напрягся Колин. В его голосе вместо прежнего веселья теперь зазвучала угроза. — С ней лучше не шутить. Друг моего кузена из Военного министерства попросил меня присмотреть за этой особой. Вокруг нее ходят подозрительные слухи. Королевская секретная служба полагает, что она либо принцесса, либо хладнокровная убийца.

Грецог расхохотался.

— Судя по синяку на твоей челюсти, я готов поставить на второй вариант. Кстати, раз уж мы заговорили о ставках. Идем, все уже сели за карты.

Он повернулся на босых пятках — судя по всему, халат Хэлфорд накинул прямо на голое тело — и пошел по длинному коридору.

Колин и его спутница последовали за ним на расстоянии нескольких шагов.

— Так я теперь хладнокровная убийца? — прошипела Минерва. — Откуда вы только берете все эти бредни?

— Ш-ш! Тише! — Пэйн замедлил шаги и, еще немного отстав от герцога, пояснил: — Это называется «импровизация», помните? Я был вынужден предложить хоть какое-то объяснение вашему странному поведению.

Хэлфорд, идущий впереди, вдруг окликнул одного из своих друзей и повернул за угол.

Едва хозяин дома скрылся из вида, Минерва вывернулась из объятий Колина и замерла словно вкопанная, недоумевая, как Пэйн умудряется быть с ней таким разным. То защищает ее, проявляет самопожертвование, то обращается с ней свысока.

— Я этого не заслужила, — прошептала она. — То, что я совершила ошибку, приняв ваши… ухаживания прошлой ночью, еще не делает меня шлюхой. Как вы смеете равнять меня с этими испорченными женщинами?

— Поверьте, эти особы не считают себя испорченными. И почему вы решили, что это шлюхи? Возможно, они — леди. Точно такого же безупречного происхождения и воспитания, как и вы. Но они понимают то, что вам понять не под силу: как можно хорошо и с наслаждением проводить время.

— Что? — Минерва ткнула себя пальцем в грудь. — Я знаю, как хорошо проводить время!

Колин склонил голову набок и произнес, растягивая слова:

— О да, конечно!

— Да как вы смеете! — Теперь ее палец уткнулся в грудь собеседника. — Как вы посмели привести меня сюда и представить этому эгоистичному герцогу, глазеющему на меня с вожделением!

Пэйн схватил ее за руку и ответил, понизив голос:

— И в самом деле: как я только посмел! — Даже не глядя на него, Минерва чувствовала, как сильно рассержен Колин — от него так и веяло яростью. — Как я посмел рисковать своей жизнью, чтобы спасти вашу, когда вы едва не попали в лапы разбойников! Как я посмел привести вас в уютный дом, где мы сможем найти еду и ночлег после того, как весь день бродили по лесам и полям! Как у меня хватило на это дерзости!

Его ладони скользнули по ее плечам и замерли на шее, словно виконт раздумывал, что лучше сделать со своей спутницей: поцеловать ее или задушить. И в том, и в другом случае Минерва собиралась оказать сопротивление.

— Сейчас мы отправимся в карточный салон. Там мы будем есть, пить и играть по здешним правилам. При первой же возможности мы улизнем наверх и хорошенько выспимся. Клянусь, вы покинете этот дом завтра утром. Ваша вечно недовольная чем-нибудь персона и ваша добродетель останутся целыми и невредимыми, и вы продолжите существовать в вашей раковине, словно улитка. Но для этого вам нужно следовать двум правилам. — Пэйн легонько потряс мисс Хайвуд. — Ни шагу от меня и не выходите из своей роли.

— Хладнокровной убийцы? Вполне могу себя ею представить.

— Моей любовницы. — Колин запустил пальцы в волосы Минервы, лаская кожу ее головы, даря острое наслаждение. — Поройтесь в своем незаурядном уме и попробуйте отыскать в нем достаточно воображения для притворства. Вам необходимо убедить окружающих, что вас что-то во мне восхищает, что, вопреки всем разногласиям, вы все-таки предпочитаете мою компанию какому-нибудь комку грязи.

Минерва удивилась, расслышав боль в его голосе. Так вот в чем причина резких перемен в настроении Пэйна, его непредсказуемого поведения! Пытаясь защитить свои хрупкие чувства, она умудрилась заставить виконта почувствовать себя так, словно его сравняли с грязью.

— Колин… — Минерва погладила лацкан его сюртука. — Я смогу убедить их, что вы мне нравитесь. Для этого мне вовсе не нужно воображение.

— Правда? — хрипло спросил Пэйн и погладил большим пальцем ее подбородок.

— Но никто не поверит, что мы любовники. Вы же слышали, как смеялись те женщины, что были с герцогом. Да вы и сами говорили мне то же самое в Спиндл-Коув. Никто не поверит, что вы меня хотите.

Застонав, виконт обхватил ягодицы своей спутницы ладонями, приподнял ее и притиснул к стене в ближайшей нише. Едва его твердое, мускулистое тело собственнически прижалось к телу Минервы, она ощутила волнующее возбуждение.

Колин поцеловал ее в ухо.

— А что, если я скажу, что вел себя в ту ночь, как полный идиот?

— Я соглашусь с этим.

— А если скажу, что всё изменилось? — Он поцеловал ее в шею. — Что за последние двадцать четыре часа я хотел убить троих разных мужчин, в том числе и герцога, за то, что они посмели прикоснуться к вам? Что меня отчаянно к вам влечет, я охвачен желанием. Я не хотел так сильно никакую другую женщину за всю свою беспутную, растраченную зря жизнь.

Пэйн провел языком там, где на шее Минервы билась жилка.

— Тогда я вам не поверю.

— Почему?

— Потому что… — «Потому что я сомневаюсь в себе», — подумала она и ответила: — Потому что я знаю, что вам ничего не стоит солгать.

Виконт крепче сжал ее ягодицы и так притиснул ее к себе, что Минерва ощутила его напряженную плоть. Тело тут же охватило наслаждение.

— Чувствуете? — прорычал Пэйн.

Она кивнула. Разве можно такое не почувствовать?

— Я хочу вас с тех пор, как мы покинули Спиндл-Коув. Если вы не верите словам, так поверьте этому. — Он потерся о ее живот возбужденным членом. — Эта штука не умеет лгать.

Колину надоело притворяться

Он отвел Минерву в карточный салон, где, поприветствовав полдюжины знакомых, собравшихся за столом, покрытым зеленым сукном, представил ее как вздорную иностранку: то ли свою любовницу, то ли наемную убийцу Мелисанду.

Усевшись за стол, он усадил спутницу себе на колени, положил руку ей на плечо и ленивыми движениями начал поглаживать ее кожу над вырезом платья.

— Прижимайтесь ко мне теснее, — прошептал Колин на ухо Минерве, а заодно, воспользовавшись возможностью, ласково прикусил ее мочку зубами.

В общем, он принял очень удобную позу. И вовсе не для того, чтобы притвориться перед Хэлфордом или что-то доказать мисс Хайвуд или еще кому-то. Просто он хотел ее и устал это скрывать.

— Ну что, Пэйн, сыграем в брэг (46)? — потянулся за колодой карт герцог.

Колин обвел внимательным взглядом монеты и фишки, разбросанные по столу.

— Поставь за меня соверен. У меня с собой маловато монет.

— Ну разумеется! — герцог подвинул к нему два столбика шиллингов по десять монет в каждом.

Минерва напряглась на коленях у Пэйна.

— Спокойно, — прошептал он ей на ухо. — Доверьтесь мне.

Мисс Хайвуд должна понять, что это необходимо: несколько часов за карточным столом обеспечат их деньгами на еду и ночлег.

Она недоверчиво хмыкнула, но не пошевелилась.

— Будь гостеприимным хозяином, Хэл. Прикажи одному из этих нахалов в ливрее принести моей даме еды и вина. Ей нужно немного подкрепиться.