Семь порочных дней

— Что такое?

— Одевайтесь и поскорее! Мы проспали.

Они бросились умываться, одеваться и собирать вещи. Впрочем, сумасшедшая спешка в некотором роде была на руку Пэйну — тут уж не до обсуждения прошлой ночи.

Но воспоминания о ней были еще яркими. Его возбуждало каждое движение спутницы. И то, как она проводила щеткой по спутанным темным кудрям, и то, как подскакивали девичьи груди, пока Минерва прыгала на одной ноге, пытаясь натянуть полуботинок на другую. Когда мисс Хайвуд ухватилась за плечо Пэйна, чтобы удержать равновесие, виконту показалось, что самообладание вот-вот снова оставит его. Прошлой ночью он вовсе не преувеличил, когда заявил Минерве, что возбудился из-за нее, словно юнец, и поглупел раза в два. А сейчас Колин вёл внутренний спор с самим собой: «Черт возьми, приятель! О чем ты думал? У тебя ведь есть правила на этот счет!» — «Да. Но я не нарушал свои правила, а лишь немного раздвинул их границы». — «Раздвинул, перечеркнул, отымел, заставил вздыхать и стонать! — Пэйн вздрогнул. — Проклятье!»

А теперь предстоит провести еще один долгий день, трясясь на лошади и глотая пыль. Прекрасно! По крайней мере, будет предостаточно времени для сожалений и раскаяния. Конюхи внизу, наверное, уже выбрали коня и надели на него взятые Пэйном в дорогу седло и уздечку. Нанимать каждые двадцать миль почтовую лошадь — не самый лучший способ путешествовать, уж для его задницы точно. Но другой возможности поспевать за экипажем просто нет.

Минерва отодвинула шторы и выглянула из окна:

— О, я вижу, семейство Фонтли усаживается в карету. Но они ведь не уедут без нас?

— Разумеется, нет. — Колин тоже подошел к окну. Их знакомые и в самом деле уже готовились уезжать. — Они не могут так с вами поступить. Ведь сегодня — ваш день рождения!

— Не начинайте! — Она укоризненно посмотрела на виконта сквозь криво сидящее пенсне. Затем на ее лице промелькнуло смущение, словно отголосок прошлой ночи. Минерва покраснела, сглотнула и отвела взгляд.

У Колина вдруг возникло необъяснимое желание ее поцеловать. Явно плохая мысль, да и времени на это не было. Торопясь, они громко протопали по лестнице и наконец появились внизу, таща за собой чемоданы.

— Вот и мы! — возвестил Колин, обгоняя Минерву. — Уже идем. Ату!

На запятках экипажа стоял один из лакеев Фонтли. Пэйн швырнул ему самый маленький чемодан, чтобы тот пристроил его с другим багажом. Следом полетел второй чемодан.

— Не забудьте и этот, — напомнила Минерва, волоча за собой третий чемодан — тот, в котором лежала Франсина.

Повернувшись к спутнице, чтобы помочь, виконт услышал, как кучер щелкнул кнутом, и карета тронулась с места, прежде чем Колин успел понять, что произошло.

Фонтли уезжали. Без них.

— Подождите! Вернитесь! — крикнула Минерва.

Миссис Фонтли высунула голову в окно:

— И подвергнуть моих детей влиянию столь недостойных особ? Ни за что!

Когда карета покатила прочь, до «брата» и «сестры» донесся вопль матроны:

— Вы — плохие люди!

Ошеломленная Минерва обернулась к виконту, затаив дыхание:

— Что она имела в виду? Явно не то, как вы вчера ударили грубияна.

— Вряд ли. Ума не приложу, почему они так резко переменили о нас мнение. Разве только… — У него скрутило желудок.

— Что?

— Возможно, они слышали нас прошлой ночью.

Минерва побледнела:

— О небеса! Но разве они могли нас услышать?

— Не могли.

— Точно. Если только не ночевали в соседней комнате. — Она уставилась на собеседника широко раскрытыми, полными ужаса глазами. — Это их мы слышали!

Колин медленно выдохнул, повернул голову и проводил карету взглядом:

— Что ж, рад за них. Неплохая работа, мистер Фонтли.

Минерва не разделяла его веселья.

— О Боже! — Она уселась на оставшийся чемодан и уронила голову на руки. — Они, должно быть, приняли нас за мошенников. Теперь им известно, что каждое наше слово было ложью: Цейлон, проказа, дурацкий укус жука. Фонтли знают, что мы обманщики.

Пэйн почесал затылок:

— Остается надеяться, что они пришли именно к такому выводу.

Она подняла глаза:

— А что еще они могли подумать? Что мы действительно брат и… — На её лице отразилось глубокое отвращение. — Нет! Нет!

— Не беспокойтесь, — поспешил успокоить спутницу виконт. — Уверен, они пришли к первому выводу.

Минерву начала бить крупная дрожь:

— Фу! Кажется, меня сейчас стошнит.

— Не стоит этого делать. Мы-то знаем правду о наших отношениях.

— Неужели?

Жалящий сарказм её фразы напомнил Колину, что после случившегося прошлой ночью трудно точно сказать, кем они друг другу приходятся.

Но этот разговор, кажется, придется отложить: только сейчас Пэйн заметил, сколько вокруг торчало зевак, следя за ними отнюдь не дружелюбными взглядами. Стоило виконту повернуться к гостинице, как входная дверь с шумом захлопнулась и раздался скрежет запираемой щеколды.

О найме свежей лошади нечего и думать. Да и подвезти их кто-то из этих крестьян вряд ли предложит.

— Мне следовало знать, что зря мы это затеяли, что расплата обязательно последует — запричитала мисс Хайвуд. — Каждый раз, когда вы прикасаетесь ко мне, всё заканчивается моим унижением.

Колин прочистил горло и подошел ближе:

— Нам лучше покинуть это место как можно скорее. Какие бы выводы ни сделали о нас Фонтли, похоже, они разболтали об этом всем.

— Но куда мы отправимся и как туда попадем? — Минерва махнула рукой вслед карете Фонтли, уже скрывшейся из вида, и произнесла ослабевшим от отчаяния голосом: — Они увезли с собой все мои вещи.

Виконт склонился к спутнице:

— Ваша сумочка осталась при вас?

Мисс Хайвуд кивнула.

— И Франсина по-прежнему с вами. Вы на ней сидите.

Она снова кивнула:

— И мои научные записи тоже здесь.

— Это самое важное. Остальное можно заменить. Нам просто нужно дойти до следующего городка, лежащего на нашем пути, а оттуда мы начнем всё заново. Идет?

Минерва шмыгнула носом:

— Идет.

Пейн помог ей подняться и уставился на уцелевший багаж, размышляя, как его лучше тащить. На плече?

Затянутой в перчатку рукой мисс Хайвуд взяла чемодан за ручку и приподняла со словами:

— Я возьмусь с этой стороны, а вы с другой. Так мы дойдем быстрее.

В Колине взыграл рыцарский дух, но пришлось признать, что Минерва права: и в самом деле удобнее тащить чемодан вдвоем.

— Эй, улыбнитесь! — подбодрил Пэйн спутницу, плетясь по дороге со слепком следа гигантской ящерицы в чемодане. — Мы доберемся до следующего города в два счета.

«Два счета» обернулись несколькими часами.

Передвижение сильно затрудняла Франсина. Путникам приходилось то и дело останавливаться, чтобы отдохнуть, поменяться местами или перераспределить вес. Минерве сначала казалось, что до следующего города, должно быть, недалеко. От силы несколько миль. Она мысленно твердила себе, что за следующим подъемом или поворотом обязательно покажутся очертания приземистых домиков и церковь. Но прошло уже несколько часов, а города всё не было видно.

То и дело их обгоняли экипажи и почтовые кареты. Но то ли в них не было свободных мест, то ли кучеров уже предупредили о парочке мошенников, направлявшихся на север. Да и остановись какой-нибудь экипаж, чтобы их подобрать, это не помогло бы — ведь Колин не смог бы в нем ехать. Придется прошагать не одну милю, надеясь, что на пути попадется деревушка, где можно нанять свежую лошадь и место в дилижансе. Но как долго еще предстоит идти?

Солнце стояло высоко в небе. Минерву начала одолевать слабость — ведь с утра даже не удалось позавтракать. Усталость и голод, сговариваясь друг с другом против нее, раздраженно перешептывались внутри. От жажды распух язык.

Минерва резко остановилась на обочине:

— Всё. Дальше я не пойду.

Пэйн опустил свой край чемодана:

— Отлично. Значит, отдохнем.

— Нет. Мне нужен не отдых, а экипаж. Возможно, какая-нибудь карета остановится, если я буду одна. Я останусь здесь, а вы идите дальше.