Дело 'Тридевятый синдикат'

* * *

- Карета подана!

- Какая еще карета? - недовольно буркнул Илья, с трудом разлепляя веки. Голова трещала. "Кажется, я вчера переборщил малость", - мелькнула тоскливая мысль.

- Ты что, и дальше собираешься на серых гарцевать? - удивилась фрау Грета. - Я для тебя из Берлина специальный экипаж заказала. У самого канцлера выкупила.

Илье стало любопытно. Он пересилил себя и выглянул в окошко. На дорожке била копытами четверка лошадей, запряженных цугом в золоченую карету. На козлах сидел кучер в зеленой ливрее. Заметив Илью, он снял шляпу и отвесил почтительный поклон.

- А серых твоих, ты уж не обессудь, я отпустила. Безобразничать начали. Все сосиски, что на завтрак тебе приготовила, сожрали и на баварское с эликсиром коситься начали...

- Ну, отпустила, и бог с ними. - Илья махнул рукой и начал торопливо одеваться. - И то сказать, задержался я здесь, а дело у меня спешное, отлагательства не терпит.

- Без завтрака не пущу! - решительно заявила фрау. - И этого... как его? А, вспомнила! Посошка на дорожку...

- Об этом забудь! - решительно отрубил Илья. - Расслабились чуток, и будет. Примета такая есть. Если похмелье с утра эликсиром лечить, то через неделю, может, и выздоровеешь, а ежели рассолом али квасом там, скажем, то к вечеру стопудово как огурчик будешь.

- В смысле, позеленевший? - не поняла фрау, однако капитан оставил ее вопрос без ответа. На скорую руку перекусив, он душевно распрощался с разбойниками и старушкой, закинул свой рюкзак в карету и нырнул за ним следом.

- Гони за этим шариком! - скомандовал он кучеру, выдергивая из кармана подарок Яги. Клубочек шустро покатился по булыжной мостовой. Кучер чмокнул губами, тронул вожжи, и лошадки не спеша затрусили по дорожке.

- Живее! Что как черепахи плетемся? - недовольно проговорил капитан, высовывая голову из окна кареты. Кучер нехотя хлестнул лошадей, карета заскакала по булыжникам молоденьким козликом. - Ни хрена себе вибростендик, - охнул Илья, - на серых, однако, ловчее было.

Кучер был в курсе, что клиент спешит, но понимал также, что если он будет гнать как на пожар, далеко они не уедут, карета просто развалится на ходу, а потому начал незаметно притормаживать и делал это старательно до тех пор, пока она не поплелась с прежней скоростью. Илья, однако, это тоже понял и сделал вид, что ничего не заметил, хотя и был очень и очень недоволен. Тем не менее через полчаса они достигли небольшого городка под названием Зюль, расположенного на живописном горном склоне.

- Тормози, - сердито буркнул капитан и свистнул клубочку, как собачке. Тот послушно нырнул в карман камуфляжки.

- Чего изволите, Ваша Милость? - почтительно склонился перед ним кучер.

- Распрягай! Верхом поеду.

- Как ехать-то? - удивился кучер. - Ни седла, ни подпруг нету.

- Так достань!

- А-а-а... - Кучер выразительно потер пальцами, намекая на презренный металл.

- Это все мое? - Капитан ткнул пальцем в карету с лошадьми.

- Так точно, Ваше Сиятельство.

- Загоняй. Но чтоб пара заводных лошадей при сбруе у меня была! Сдачи не надо.

- Так это я вмиг! - обрадовался кучер. - И часа не пройдет! Обождите здесь. Все будет. - Он хлестнул лошадей и с грохотом исчез за поворотом.

- Ничего себе вмиг, - хмыкнул Илья, оглядываясь по сторонам.

Невысокие двухэтажные домишки с резными ставнями, чистенькая мостовая, аккуратно подстриженные кустики. Между деревьев виднелись остроконечные шпили костела. Илья невольно почесал шею, на которой недавно висел его крест. Где-то он теперь, его оберег? "Может, попросить пастора или как его там? Что с того, что я православный? Католики, чай, тоже Иисусу поклоняются". Отличительной особенностью капитана было то, что решения он принимал быстро. Тянуть резину не любил. Закинув рюкзак за плечо, Илья еще раз взглянул вслед умчавшейся карете и двинулся в сторону костела. Однако не успел он сделать и десяти шагов, как чуть не оказался на земле. Из-за поворота вылетел возмущенный бюргер. Капитан едва успел увернуться.

- Это есть безобразий! - выпучив глаза, пыхтел немец. - Я буду жаловаться бургомистр! Куда смотрит полицай! Снять крест с почтенный католик!

Толстячок сердито распахнул дверь своего дома, расположенного невдалеке от костела, влетел внутрь, послышался скрежет задвигаемого засова.

- Похоже, здесь кресты не выдают, а отбирают, - присвистнул Илья. Сообразив, что дело здесь нечисто, он скинул рюкзак, тщательно замаскировал его в кустах, дабы не мешал в случае чего, и двинулся дальше. На первый взгляд у костела все было спокойно. Разве что в дверях мелькнула чья-то испуганная физиономия.

- Поможите, кто чем может... - Илья не сразу разглядел жалкую, закутанную в драное тряпье фигурку, притулившуюся в тени парапета почти у самых стен костела. - Сами мы не местные, от каравана отставшие. - Капитан остановился. Из-под лохмотьев вынырнула мохнатая лапа, сложенная ковшиком. - Эликсир кончился, - продолжала канючить фигурка, сердито сверкая из-под лохмотьев глазками, - а жрать так хочется, что переночевать негде.

- Душевно просишь, - засмеялся Илья, - грех не помочь.

Он пошарил по карманам и только тут сообразил, что местной валютой обзавестись не удосужился, а жалкий пятак с постперестроечным двуглавым орлом вряд ли накормит бедолагу. Тем не менее монетку достал и кинул ее нищему.

- Вещичка для этих мест уникальная. Сумеешь нумизмату толкнуть неделю пить будешь.

- Шеф, ты смотри, - раздался сзади чей-то хриплый голос, - и этот над нами издевается. Железку вместо еды сует.

- Да не оскудеет рука дающего, - вздохнул вожак летучих обезьян, выползая из-за парапета, где он сидел в засаде вместе со своей стаей.

- Да не отсохнет рука просящего, - добавил нищий, выползая из-под тряпья. В руке его был мешочек, чуть не до верху наполненный медными пфеннигами, серебряными марками и цепочками с крестиками.

Стая дружно выдернула из-за спин дубинки. Капитан сразу понял, что личности перед ним темные, малограмотные, с товарно-денежными отношениями не знакомые, однако разъяснительную беседу отложил на потом, так как по опыту знал: пока в рыло не получат - не поймут. Это была его первая душевная разборка с тех пор, как он попал в тридевятое. Сломанная оглобля у трактира не в счет. Тогда ему разгуляться не дали. Летучие обезьяны молниеносно лишились своего оружия и под разудалые "Ийя!" полетели в разные стороны без помощи крыльев.