Степь 2

А потом началась настоящая война, хотя сначала с переменным успехом. То у них получалось, то им попадало от всей души. Боль, что причиняли шары, даже Апити заметила значительно снизилась, а у них наоборот получаться стало от раза к разу лучше прежнего.

Наконец настал тот радостный день, когда девы одолели все шары по очереди, не получив при этом ни единого удара по своим истерзанным телам. И когда шестой по счёту шар после ужина уплыл расколотым в дверь, что-то стукнуло, брякнуло и вода пошла на убыль, утекая куда-то из их глухо запертой конуры.

А когда стемнело, вся вода уже ушла. Они стояли на мокром полу держа в руках скомканные рубахи в ожидании какого-нибудь чуда, уставились на дверь и затаив дыхание. Снаружи звонко щёлкнуло, и тяжёлая дверь медленно открылась, впуская в темноту пыточной свет коптящих масляных светильников, что держали Матёрые Терема доброжелательно улыбаясь прошедшим очередной круг кутыркам…

Глава восьмая. Если без меры пихать всё что впихивается, так и меру саму ненароком запихаешь туда, потеряв последние границы дозволенного.

На дворе дело шло к лету, когда две красавицы, татуированные узорами отоспавшись почти два дня без продыху впервые вышли на совместную прогулку.

За Теремом рос огороженный лес или священная роща, как именовала её Мать Медведица. Хотя для яриц она больше походила на ухоженный сад. Аккуратные дорожки выложены тёсаным поленом, цветы высажены опрятными полянами. Ни диких зарослей травы не найдёшь, ни валежника. И земля в лесу ровная, словно вода в озере.

Только где-то в глубине, ближе к высокому частоколу возвышался странный земляной холм в полтора человеческого роста, где по ровному кругу со знанием колдовского дела были разложены большие камни.

Они на пару под ручку гуляли по чудному саду не в состоянии надышаться лесным воздухом. Гордые собой, то и дело на показ выпячивали узорные рисунки на руках и босых ногах перед встречными теремными девками.

Гуляя и показывая себя во всей красе кутырки меж собой заговорщицки перешёптывались, соображая, что их ждёт на следующем круге, чувствуя щуплыми задницами, что отдыхать им долго Матёрые не дадут. Не дали. В одно прекрасное утро Райс проснулась довольная сном, потянулась щурясь в улыбке и тут её словно «нервной плетью» по лицу врезали, так её перекосило родимую.

На скамье у лежака сидела Любовь – третья Матёрая Терема. Рядом с ней две теремные кутырки на подросте, лыбясь во весь рот от непонятной радости и с восторгом глазея на проснувшуюся. «Началось», – подумала про себя рыжая, а у самой аж ручонки задёргались в предвкушении очередной порции боли и издевательства.

По знаку властвующей руки вековухи, кутырки вскочили с мест как ужаленные и накинулись на царскую дочь словно натравленные собаки на зайца. Райс хоть и опешила от такого пробуждения, но намерено сопротивляться не стала, понимая, что бесполезно. Девки тем временем на пару принялись за её рыжие космы. Они чесали их костяными гребнями, разбирали на тонкие пряди, вычёсывая каждую отдельно. Вынув откуда-то по клубку тонких нитей из золота, принялись вплетать их в распущенные и собранные отдельными прядями волосы.

Процедура проснувшейся ярице показалась отчего-то бестолковой и уж слишком затянутой. Мало того, что она осталась без завтрака, так ещё от безделья и постоянного сидения в одной и той же скрюченной позе хотелось прибить этих криворуких и медлительных дур.

Даже после того, как они всё закончили, Любовь подошла, придирчиво осмотрела их работу, по-доброму пожурила. Так, без ругани. Указала на мелкие ошибки … и заставила всё переделать! Там ей видите ли узел не тот вывели, там плетёнка «как бык поссал», а где-то вообще у девонек руки не из того места выросли. Ярица глухо зарычала словно затравленный зверь, понимая, что сидеть ей ещё тут до посинения.

Выпустили Райс лишь на обед, когда на кухне забили в призывные котлы. «В доску» измученную чрезмерным вниманием, злую как собаку и с чешущимися руками кому-нибудь врезать если не «нервной плетью», так кулаком наотмашь, чтобы от полученного мало не показалось.

В узком коридоре у распахнутых дверей её караулила белобрысая подруга. Она-то как раз чуть и не попала под горячую руку, доведённой до тихого бешенства царской дочери. Но реакция будущей ведуньи на экзотический вид странно причёсанной ярицы несколько остудила пыл кипения рыжей ярости.

Лишь узрев её, светловолосая сконфуженно улыбнулась, засмущалась, покраснела будто девка навыдане и вместе с тем стыдливо восхитилась, широко распахнув заблестевшие глазёнки и при этом прикрывая рот ладонями явно выдавая своё замешательство.

Вид у подруги был как у кутырки подглядывающей в щёлку за чем-то непристойным, но жутко любопытным. Райс с самого начала заподозрила, что эта белобрысая дрянь обо всём этом что-то явно знает больше нужного, но рыжая находилась под надзором Матёрой, поэтому разговор у дверей не заладился. Вернее, вековуха тут же заткнула их попытку поговорить.

На обеде подружки лишь перекинулись парой слов и то с набитыми ртами, чтобы Любовь ничего не заметила.

– Давай по-быстрому, – начала допытываться Райс, – чего нас ждёт на этом грёбанном круге.

– Ну, не нас, а тебя, – так же что-то пережёвывая ответила Апити, – только почему тебя одну? Непонятно. Я ведь тоже хочу.

– Чего хочу? – взъелась рыжая бестия, – говори толком дрянь белобрысая. Чего мне ждать от этого «причесона»? Имей ввиду, я уже в таком взвинченном состоянии, что и прибить могу ненароком коли что.

– Не ори, стерва рыжая. Славу42 тебе девичью растить будут, – пробурчала Апити с набитым кашей ртом, – только как, не ведаю и не спрашивай. Наставница говаривала, мол девки… вам понравится «по самое не хочу». Мол пищать и верещать от восторга вам до мокрых ляжек.

– Что-то верится с трудом, – тут же отреагировала Райс, запивая кашу холодным молоком, – с чего бы это хорошо стало после того, как было хуже некуда. Чует моё сердечко, кровушкой умоюсь вместо колодезной воды.

– Не знаю. Но она никогда толком про круги не рассказывала. Вечно хитро лыбилась и строя утайки, догадайся мол сама. Но если учесть, что каждый новый круг круглее предыдущего, то надо ждать «подарочка».

– А почему меня одну расфуфырили? Тебе что, не надо Славу выращивать?

– Да чего ты меня-то пытаешь? Вон пытай Матёрую. Я сама в недоумках. Сказала же – тоже хочу обзавестись таким оружием, чтоб мужиков одним взглядом в поленницы складывать.

Как выяснилось после обеда, про Апити не забыли. Просто очередь до неё дошла позже, когда закончили с Райс.

Вечером перед сном к царской дочери пожаловала Любовь. Дала рыже–золотой кутырке выпить чего-то безвкусного и пожелав приятных сновидений тоном мол «вот ты и попалась дрянь рыжая» закрыла за собой дверь, предупредив напоследок, что прыгать на запертую преграду бес толку и что, когда надобно будет тогда сама откроется.

Райс, ожидая чего угодно от этого неминуемого круга заранее напугалась. Как можно удобней устроилась на лежанке и принялась ждать конца своего света, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

Сначала почувствовала, как то, что выпила согрело живот, а затем стало опускаться вниз, растекаясь там волной приятности. Ощутила, как нечто тёплое стекло ещё ниже достигая волосатой девичьей щёлки и там разлилось во все стороны, перехватывая дух сладкой негой впитываясь в пах.

Набухла похабная бабья горошина, заныла неведомым желаньем, заскулила беззвучно требуя ласки, призывая погладить, потрепать с нежностью, ну или хотя бы прикоснуться пальчиком. Ярица задрала подол рубахи, настороженно оглядела себя в том месте, и протянув руку ни то почесала, ни то погладила. От чего низ живота ответил волнительным блаженством до кожных мурашек и трепетной истомы. В пересохшем горле будто застряло что, заставляя деву сглотнуть тягучую слюну, а лицо словно в жар бросило, покрывая лоб испариной.

42

Слава – особое качество человека, одна из разновидностей магической силы. Очень сложно сегодня дать понятие этому качеству. Слава – это привлекательность, сексуальность, обворожительность, очаровательность, обольстительность, ослепительность и тому подобное всё вместе взятое и доведённое до высшего состояния. В человека, наделённого высокой Славой, представители противоположного пола просто влюблялись, теряя всё и в первую очередь голову. Слава, как и любая разновидность силы не является врождённой. Славу нужно в себе взращивать, развивать, повышать её уровень. Раньше этим занимались исключительно девушки. В давние времена существовало множество магических ритуалов, повышающих Славу. Её можно повысить водой, именно вода придавала красоту и привлекательность, при том только живая вода. Надо помнить, что у каждой силы есть свой период полураспада. Силу, которую вы не тренируете – со временем уменьшается. Люди с обнулённой Славой превращаются в «невидимок». Они безлики и не приметны. На них натыкаются, наступают, но при этом даже не замечая.