Страница 23 из 54
Должна сказать, что у меня всегда возникало какое-то родственное чувство к людям, которые проводили тренировки и испытания, особенно если испытания были тяжелые. Какие-то ниточки протягивались между мною и этими людьми, возникало, если можно так сказать, духовное соприкосновение. И я всегда старалась сделать предписанное как можно лучше - не в последнюю очередь для тех, кто со мной занимался.
В тот же день:
14.30. Пригодилась моя склонность к самоанализу: фиксирую каждое свое ощущение и настроение. Настроение преотличнейшее! Оно и понятно - есть ощущение занятости, совершения полезной работы, и никаких раздражителей извне. Проще говоря, никто не портит настроение. (Впрочем, и на Земле на настроение я особенно не жаловалась.) Думаю, из меня получился бы хороший естествоиспытатель. Только для этого надо было бы жить в девятнадцатом веке (лучше в конце).
Если буду столько писать, мои книжки (целый сундук!) пролежат здесь без надобности!
...Все-таки чувствую себя довольно изолированной от мира. Людей за стенкой ощущаю почти все время, много о них думаю. И они не мешают мне жить. Почти не мешают, если быть точной.
...Сегодня суббота. Интересно, кто заберет Саньку (сын Валентины Пономаревой от брака с Юрием Пономаревым – С.Ч.) из садика? Неделя была дождливая, он, наверное, побледнел... Как тебе живется, мой мальчик?
17.10. Дали музыку.
Подумала, как, наверное, дорога будет звездолетчику тоненькая ниточка, связывающая его с Землей, - радио. Как будет он напряженно вслушиваться в замирающие звуки, с какой теплотой думать об оставшихся на Земле! Уж если я здесь почувствовала это, то там это будет в миллион раз сильней...
Прочла и подумала: господи, какая же я была наивная! И глупенькая! И еще подумала, как это было близко и реально - полет в космос! Мой полет в космос... Наверное, тогда я не ощущала этого так остро, а вот сейчас, читая эти строки, ощутила. Мне даже захотелось написать, не боясь высокопарности, что Космос дышал мне в лицо. Тогда ни за что бы так не сказала: все было будничней.
...Сегодня уже ощущаю себя как обычно. Как на воле. И - время идет слишком быстро. И опять начинаю торопиться. А вчера пребывала в давно забытом состоянии «спешить некуда». Последние три года у меня все время была бешеная гонка, и вот сегодня это начинается снова. В тумбочке ждет английский, и доклад, и к Блоку со страшной силой тянет, и я, конечно, ничего не успею. Пожалуй, пора перестать думать, что у меня когда-нибудь будет время свободно вздохнуть и пожить в свое удовольствие. Чего уж там, скоро пойдет четвертый десяток!
21.10. Закончила записи. Шифратор волнует меня больше, чем нужно бы. Черно-красная таблица и особенно счет времени (17 раз по 20!) наводят страх и скуку великую.
Устала. С удовольствием растянулась бы сейчас на полу, да ведь испугаются до смерти!
20 мая 1962 года.
10.15. Воскресенье, день веселья!
Как вы поживаете, мои дорогие мужички? Есть ли у вас запасы воды-еды? Надеюсь, что Санька здоров и у тебя, Юра, хорошее настроение. Да нет, ворчишь, наверно: «Вечно ее черти где-то носят!» Ладно, это запретная тема.
Не знаю, кто сегодня в той комнате, и от этого немножко неуютно - у разных смен разные почерки. Сегодня забыла сообщить, что проснулась, а сразу зажгла «Латр. на 60», так они, вредные, не почесались, пока я не проделала все по порядку. Как будто не ясно - раз я что-то зажигаю, значит, проснулась! В общем, я была сконфужена.
...Настроение прекрасное. Купаюсь в волнах блоковских стихов.
...Ну, хватит, пора, наконец, приниматься за работу - имею в виду доклад. Как всегда, впуталась в историю - ну, что бы мне взять простую, ясную тему! Так нет же, понадобилась «творческая»! Словом, «мастерица варить кашу». Как-то расхлебаю?..
Тема доклада была: «Социализм - надежная стартовая площадка для советских космических кораблей» - сокращенный вариант фразы из обращения ЦК КПСС в связи с успешным завершением полета Германа Титова. Она, эта фраза, тогда везде мелькала, звучала по радио, висела на домах, на демонстрациях ее носили в виде лозунга.
Я очень убедительно показала в докладе, что это именно так и есть, очень гордилась тем, что мы первые в космосе, как будто это было моим личным достижением, и считала, что это так и должно быть. И нисколько не сомневалась тогда, не сомневаюсь и теперь, что такое настроение было едва ли не у всех советских людей.
16.25. Начала читать эту здоровенную книгу и неожиданно так увлеклась, что сама удивилась. Материала для доклада полным-полно, и у меня уже «бьется сердце и горит голова».
...Обо мне сегодня очень заботятся: холодильник работает почти непрерывно, температура 20, влажность 70 - 80%. Спасибо, люди!
22.35. Увлеклась докладом, читаю целый вечер. Удивительно, как успели столько написать и издать про космос всего за год!
Ничего не происходит, как на Луне. Чувствую себя совершенно обычно, настроение бодрое и очень хорошее.
Доклад получился красивый, в нем было много цитат, в том числе стихотворных. Такие, например, строчки:
«Нашим стартом к неведомым звездным просторам
Были звезды на шапках и картузах!»
В бытность мою в отряде я приобретала книги в Специальной книжной экспедиции по спискам, которые присылались летчикам-космонавтам (нам их отдавали те, кто не пользовался). Потом, когда Ю. был в Отряде гражданских космонавтов (с 1970 по 1979 год муж Валентины Пономаревой Юрий также проходил подготовку в отряде космонавтов – С.Ч.), для них периодически привозили книги в книжный магазин в Подлипках.
Я всегда отправлялась туда сама - не могла отказать себе в этом удовольствии. Меня препровождали в подсобное помещение, где на полках и стеллажах горами лежали книги, и я могла копаться в них сколько угодно. Хотелось взять чуть ли не все, и иногда получалось рублей на 200, а то и на 300 - по тем временам сумма весьма значительная.
Дома книги долго лежали горой на полу, мы их перебирали, рассматривали, раскладывали; у меня была своя горка, у Ю. - своя. В течение месяца-двух они так и лежали, потом постепенно рассасывались - прочтешь или просмотришь и ставишь на полку.
Но все это так, к слову.
Доклад был не только красивый, но и очень искренний, я писала то, что думала и чувствовала, недаром же у меня «билось сердце и горела голова». Получила за него высший балл, а Масленникову доклад так понравился, что он приказал прочесть его нашим солдатам. Я перепугалась, но, к счастью, до этого не дошло. А доклад потом потерялся.
...Сообщила на Землю, что лечу к созвездию Эридана: меня давно уже подмывало что-нибудь такое сделать - пусть хоть улыбнутся. Может, шутка и не люкс, ну и ладно, все равно буду лететь к созвездию Эридана.
21 мая 1962 года.
8.15. Проснулась. Проделала все утренние манипуляции. Все хорошо. Чувствую себя прекрасно. Лечу к Эридану!
Сегодня понедельник, придет много людей. В той комнате у меня два больших друга - Миша и Ира. Поэтому днем, когда они там, мне как-то лучше.
...Пришел Миша - гудит радио, это очень приятно. Сейчас, наверно, начнется Окуджава, и тогда пропала зарядка!
...Жду музыку с замиранием сердца...
Музыку «давали» часто, в основном песни тех лет. Особенно мне нравилась «В нашем городе дождь» - отвечала тогдашнему настроению. И очень нравился Окуджава.
Окуджава стал потом одним из любимейших моих поэтов-песенников, а в «сурде» объектом моих размышлений была песня «Опустите, пожалуйста, синие шторы»... Она записана в моей тетрадке и вся разрисована крючками и завитушками - видно, не так-то просто было моей душе, взращенной различными маршами энтузиастов, постичь сокровенный смысл песни...
12.05. Дали чай. Ух, красотища!
Надо уметь быть благодарной людям не только тогда, когда сидишь в клетке. (Чушь получилась, но - ясно.)
16.40. Кажется, я совершенно не тоскую о внешнем мире, ну, нисколечко! И меня даже ничуть не интересует, какая стоит погода. И не стремлюсь я увидеть солнце. Похоже даже, что мне совсем не хочется уходить отсюда. Мне хорошо, занятий достаточно, вода-еда есть. Я даже не испытываю потребности видеть людей. Может, не люблю людей?